Одинокий король - Остин Бейли

– ЕСЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО Я КОГДА-НИБУДЬ ОБ ЭТОМ ЗАБУДУ, ТЕБЯ ЖДЁТ НЕПРИЯТНЫЙ СЮРПРИЗ![147]

Я приложил руку к сердцу в прощальном жесте и вошёл в дом.

Поднимаясь по лестнице, я услышал знакомый женский голос.

– Я Кайлион, дочь Кайла, дитя Зохарадона. Вы не можете пройти без моего благословения.

Послышался взрыв, и, сворачивая за угол, я успел заметить, что разбитое на части тело Кайлион снова собирается воедино. В первый раз она улыбнулась Дэнни, но теперь сурово смотрела на Рона. Кайлион поднялась с кресла-качалки, и в её руке сверкнул меч из белого пламени.

– Ты уже бывал здесь раньше. Я чувствую на тебе проклятие ухалуонов. За это я тебя уничтожу, юноша. Но сначала скажи, как тебе удалось пробраться мимо меня. Этого просто не может быть.

Рон спокойно стоял перед ней. Он держал Тайк за горло, и её маленькие руки сжимали его большой серебряный кулак. Он поднял руку, как будто протягивая её Кайлион, и из его ладони вырвалось что-то тонкое и тёмное. Это был меч. Но не обычный меч. Он был тёмно-красным, тонким, как грифель карандаша, и сверкающим, подобно жидкости. Он пронзил сердце Кайлион, она молча упала в кресло-качалку и закрыла глаза.

– Пришёл посмотреть, да, парень? – спросил Рон, не оборачиваясь ко мне. Он не сводил глаз с умирающего божества. – Тебе не удастся меня остановить.

– Тебе позволили создать кровавый меч? – ошеломлённо спросил я. Я не мог поверить, что джинны наделили его такой силой. Я знал, что он прав, и мне не удастся его остановить. По крайней мере, при помощи силы. Я отдал ему слишком много своих сил. Но ведь были и другие способы…

– И не только это, мальчик мой. Не только это. – Рон толкнул кресло-качалку ногой, и тело Кайлион упало на пол.

– Она не умерла, – сказал я, подбегая к ней. Рон сильнее сжал горло Тайк, но я не стал приближаться к нему. Я поднял голову Кайлион и положил её на подушку, упавшую с кресла. – Ты не можешь убить бессмертное существо.

– Верно. Но я могу уничтожить его тело. Как думаешь, каким образом тёмные маги проникают сюда? После своего перерождения они не помнят последних минут жизни. Кстати, мне пора идти. Когда она вернётся, то будет очень взволнованна. Вероятно, она даже появится в полном боевом облачении. – Рон расхохотался. – Это должно остановить твоих помощников. Но не переживай, она не войдёт во внутреннее святилище, поэтому нам никто не помешает. Только ты и я. Точнее, мы трое. – Он потряс Тайк и вошёл в дверь в конце коридора.

Когда я добрался до двери, Рон уже преодолел половину пути до лестниц. Они, словно спиральные башни, поднимались прямо к небу. Подход к ним был закрыт. Ворота у левой лестницы были заперты толстой белой цепью. Я видел тёмные силуэты, спускающиеся по лестнице и останавливающиеся у ворот. Они выглядели расплывчатыми, но вовсе не из-за расстояния, а потому что измерение, в котором они находились, магически искажалось. За спиной у Рона в воздух поднялись клубы серого пепла, похожие на пузырьки в стакане. Я спрыгнул с дома[148] и побежал за Роном, вздымая клубы пепла.

Он загрохотал цепями, а потом выхватил огромный брусок чёрной стали, просунул один конец в звено цепи и начал вращать его, поворачивая руку вокруг бруска и с силой наваливаясь на него. Доспехи паладина светились – Рон использовал мою силу по максимуму.

Цепь застонала. Ухалуоны взволнованно зашумели за воротами. Я не знал их языка, но от их голосов у меня в жилах застыла кровь.

– Не приближайся, – пригрозил мне Рон, поднимая Тайк в воздух. Она не могла сбежать, и на лице у неё застыло невиданное прежде раздражённое и удручённое выражение. – Я её убью.

– Мы это уже обсуждали.

– Ты не сможешь меня остановить, – напомнил мне Рон.

– Но я могу попытаться. – Цепь вспыхнула голубым пламенем, которое быстро распространилось по рычагу. Рон удивлённо вскрикнул и выронил его, заслоняя лицо от огня. В качестве предупреждения он грубо потряс Тайк, но я не обратил на него внимания. Я толкнул горку пепла ногой, и он полетел в рот и в нос Рону. Он закашлялся, а потом передо мной возникли сразу два Рона.

Двойник вырвался из его груди и шагнул в сторону. Рон номер два злобно посмотрел на меня и поднял руку – у меня под ногами тут же разверзлась бездна. Я не стал проверять, действительно ли это настоящая бездна пятого уровня с пропастником (это было бы невероятно). Я просто исчез.

Я с шумом помчался к Рону, превратившись в сгусток чистой магии. Это была нераскрывшаяся магия, к которой он не привык. И хотя сейчас у меня было меньше силы, чем у него, эта сила отличалась от силы Рона[149], и я намеревался этим воспользоваться. Я обернулся вокруг головы Рона номер два, превратившись одновременно в змею, молнию и лезвие бритвы[150], и сжал изо всех сил.

Доспехи погнулись, и у двойника отскочила голова. Я принял свой обычный облик и потянулся к Тайк, но Рон уже успел смахнуть с глаз пепел. Он шагнул в сторону и презрительно усмехнулся. А потом он раздавил Тайк и отшвырнул её тело прочь. Через кольцо я почувствовал, как её пульс затрепетал, а потом совсем остановился.

– Нет! – Я прыгнул на Рона, вновь превратившись в сгусток магии. Я вгрызался в его руку, отказываясь думать о том, что произошло. Его доспехи затрещали, и я просочился внутрь, сквозь поры кожи прямо в кровь. Я растёкся по всему телу Рона и поджёг себя, пытаясь сжечь его изнутри, но он оказался слишком проворным. Он нашёл меня, изолировал мою сущность и изверг меня в потоке пламени.

Я принял свой обычный облик прямо в полёте и упал на землю в футе от тела Тайк. Её лицо ничего не выражало. На шее шевельнулась татуировка красной птички. Я протянул руку и нежно коснулся её. Тайк умерла, но её кожа по-прежнему была тёплой. Римбакка повернулась и посмотрела на меня, и я знал, что её глазами смотрит моя мать. Птица замерцала бледным светом, а потом раскинула крылья и медленно поднялась с шеи Тайк. Я тоже поднялся, стараясь не думать о том, что сейчас произойдёт.

Я повернулся к Рону. Он расправил плечи и собрал в ладонь пепел, образовав гигантский молоток. Я извлёк из пепла у себя под ногами углерод и хром и создал два длинных тонких меча. Я прикоснулся к их остриям, и они зажглись Полуночным Синим.

– Огонь души тебя не спасёт, – сказал Рон.

Я пожал плечами.

– Я могу