Укрощение огня - Джон Ринго

Именно тем утром, выстрадав так много за кусочек горячей полупрожаренной рыбы, Герцер задумался о планах Диониса на будущее. Казалось, великан никуда особенно не стремится и ничего толком не делает. Словно он чего-то ждал.

Сняв совершенно промокший плащ, Герцер принялся выспрашивать Диониса о том, что тот собирается делать. По прошествии времени Геррик понял, что с политической точки зрения это был не самый умный поступок. Завтрака у них не было, на обед никаких перспектив, если, конечно, кому-то из группы не повезет и он не раздобудет под проливным дождем какую-нибудь пищу. Дионис очень трепетно относился к недоверию со стороны подчиненных. Он выслушал половину того, что приготовился сказать ему юноша, и врезал Герцеру прямо в грудь. Удар был такой силы, что даже бык не устоял бы на месте.

Герцер не раз участвовал в драках с полным воспроизведением всех сенсорных ощущений, но сам кулаки в ход не пускал и боли не испытывал; только полные идиоты или мазохисты включали болевые системы на полную мощь. Поэтому какое-то мгновение он лежал в грязи в полной уверенности, что этот сумасшедший его убил. Но потом юноша поднялся и побрел в сторону леса.

Он понятия не имел, куда идет, но ему не хотелось видеть Диониса.

В лагерь парень вернулся после полудня, так и не найдя никакой пищи, как, впрочем, и ответов на мучившие его вопросы. Дионис тем временем послал нескольких своих прихвостней приглядеть за дорогой. Потом собрал всех остальных, в том числе и Герцера, чтобы они выслушали его.

– Закончились дни слабости! – резко заявил он. Хлестал дождь, но он стоял, широко расставив ноги и опершись о землю вынутым из ножен мечом. – Настало время сильным занять свое место.

В таком духе он говорил примерно полчаса, слушателей было всего четверо, остальные следили за дорогой. Герцер мок под дождем и никак не мог понять, к чему клонит Дионис. Наконец он все же уловил смысл речи.

– Ты хочешь сказать, что мы станем бандитами? – с недоверием спросил он.

– Лишь на время, – твердо ответил Дионис. С тех пор как Герцер вернулся, он относился к нему с большим уважением, чем к кому-либо другому. – Со временем мы займем достойное место в руководстве этой Новой Судьбой.

– Новой Судьбой, – повторил Герцер и отер капли дождя с лица. – Разве не Пол назвал так свою группу? А Шейда контролирует Севам?

– Пока, – ответил Дионис. – Пока. Но все зависит от ее союзников на нашем континенте. А мы, не откладывая, можем заняться устройством собственной ниши и выбраться из всего этого дерьма. – Он обвел рукой промозглый лес. – Неужели ты хочешь вот так прожить остаток своей жизни?

– Хм… – Герцер даже не посмотрел по сторонам.

Он принимал участие в нескольких играх, где, по сценарию, участвовали бандиты. В большинстве случаев одержать победу можно было, лишь проникнув в их лагерь. «Ну что ж, я проник в лагерь бандитов, – подумал он. – Сколько очков, интересно, я за это получу?»

Но тут до юноши наконец дошло, что дело не в очках. Дионис говорит серьезно. Меч это вовсе не театральный реквизит, он готов использовать его по назначению. Герцер почувствовал, как по спине пробежал холодок: он представил, что Дионис может ударить мечом его.

– Нет, конечно, так прожить остаток жизни я не хочу, – фыркнул Герцер. – И не вижу, почему бы действительно не занять подобающее нам место. – Говорил он вполне искренне.

Дионис какое-то время смотрел на него в упор, потом кивнул.

– Бенито, Гай и Галлиган следят за дорогой. Рано или поздно на дороге появятся люди. Некоторые из них захотят примкнуть к нам. У кого-то найдется чем заплатить нам дань. Все это хорошо. Но кто-то начнет протестовать. Таких нужно будет… уговорить.

Все вокруг Герцера грубо засмеялись, и он понял, что загадками говорят ради него; эти… существа из окружения Диониса давным-давно запродали души дьяволу, для них стать бандитами в условиях Спада было совершенно естественно. Интересно, все ли они начинали, как он сам, в качестве некой игрушки в пополнение коллекции падших душ Диониса? Еще он понял, чего же ждет Дионис. Он выжидал, пока упрямцы типа Герцера дойдут до последней степени отчаяния и голода, и тогда им станет все равно.

Герцер понимал, что его окружили со всех сторон; может, они договорились об этом заранее, но сейчас люди Диониса сидели и справа, и слева, и сзади. У некоторых из них были ножи, а у Диониса меч; у Герцера не было под рукой даже палки.

Но одновременно с этим молодой человек принял решение. Будь он проклят, если станет бандитом. Будь он проклят, если опустится до грабежей и убийств, ведь именно к этому призывает их Дионис, пусть он и не называет все своими именами. У Герцера бывали некоторые сомнения, особенно когда дело касалось женщин, но в остальном он всегда был порядочным и честным человеком. И сворачивать с этого пути только потому, что ему нечего есть, он не собирается. Он сумеет прокормиться, пусть и странными рыбинами.

Вопрос в том, как улизнуть отсюда и остаться при этом живым? Ответ пришел сам собой: надо притвориться.

И он притворился. Он понимал, что нельзя переигрывать, нельзя показать, что он с большим энтузиазмом воспринял все, что сказал Дионис. Нет, он просто согласился. С тех пор с ним рядом всегда был кто-нибудь из людей Диониса, за Герцером наблюдали, его проверяли.

Именно в такой атмосфере паранойи, гнетущего голода и полной сумятицы в лагере вдруг появился Бенито с известием, что на дороге показался первый путник.

Рейчел и Даная разделились, в поисках пищи Даная пошла по дороге на юг, Рейчел вместе с Азуром – на север.

Даная поставила три силка на звериных тропах к западу от дороги. Силки были простыми, такими пользовались в давние времена – петля из сплетенного в косу конского волоса. Если по тропе побежит кролик или другой зверек, он запутается в петле, вытащить его сможет только человек, поставивший силок. Или если охотника опередит хищник, он съест добычу; так случалось уже не раз, однажды крупный зверь даже испортил силки. Но другого выхода у них не было.

Она подошла к небольшому ручью, через который был перекинут простой рубленый мост, и раздумывала, не устроить ли тут ловушку для зверя, как вдруг из леса ей навстречу вышли трое мужчин.

Когда Герцер увидел, что Гай и Галлиган держат Данаю, у него перехватило дыхание.

– Дионис, это моя знакомая, – сказал он.

Он старался держаться в последних рядах, но за ним все равно стоял Бенито. А когда они вышли на дорогу, то сзади оказались еще Бойд и Эйвис.

– Что ж, симпатичная у тебя знакомая, – заметил Дионис. – Кто ты?

– Даная Горбани. Мне известно и твое имя, Дионис Мак-Кейнок. Что все это значит? – Даная напряглась, но голос у нее все равно дрожал.

– За пользование дорогой мы собираем дань, – ответил Дионис. – Интересно, чем расплатишься с нами ты?