Куколка - Лесли Пирс

— А что это за город Нью-Йорк, куда ты меня везешь? — спросила девочка, когда они играли в шахматы.

— Мы едем не в Нью-Йорк, а в Новый Орлеан.

— Но это же на другом конце Америки, разве нет? — удивилась она.

Этьен кивнул.

— На Дальнем Юге. Там гораздо теплее.

— Но как мы туда доберемся?

— На другом корабле.

Этьен стал рассказывать о том, что Новый Орлеан не похож ни на один другой город Америки, постольку там легализована проституция и ни на секунду не замолкает музыка, не прекращаются танцы и азартные игры. Он объяснил, что там живут французские креолы и много чернокожих. После гражданской войны и отмены рабства они осели в этом городе. Армия Союза уничтожила большинство огромных хлопковых и табачных плантаций на Юге, и рабочим, лишившимся средств к существованию, пришлось подыскивать себе другую работу.

— Новый Орлеан красивый город, — продолжал Этьен с нескрываемым восхищением. — Его построили французы. Там изящные дома, красивые сады и площади… Мне кажется, этот город тебе понравится.

— Возможно… когда-нибудь… когда я смирюсь с тем, что продаю себя, — с сарказмом произнесла Бэлль.

Он ответил ей кривой улыбкой.

— Знаешь, Бэлль, у меня такое чувство, что ты достаточно умна и сможешь убедить своих новых хозяев в том, что тебя намного выгоднее использовать в другой роли.

— В какой роли? — спросила она.

Этьен задумчиво втянул щеки.

— Танцевать, петь, быть лицом заведения, работать гардеробщицей. Не знаю, подумай сама и реши. В борделе у твоей мамы была женщина, которая не спала с мужчинами?

— Была… Мог, я тебе о ней уже рассказывала, — сказала Бэлль. — Мама называла ее служанкой, но на самом деле Мог выполняла обязанности экономки и готовила. По вечерам она работала наверху. Мне кажется, она провожала мужчин в гостиную и наливала им выпить — она никогда не рассказывала мне о своих обязанностях.

— Служанка в борделе обычно присматривает за деньгами и следит за девушками, — объяснил Этьен. — Такая прислуга часто играет в заведении важную роль, ведь она должна уметь выпутаться из любой ситуации, а при необходимости быть решительной. Почему ты считаешь, что Мог не спала с мужчинами? — спросил он, приподняв бровь.

— Знаешь, она не очень красивая, — ответила Бэлль и внезапно почувствовала, что несправедлива к Мог.

Этьен засмеялся, протянул руку и убрал с ее щеки выбившийся локон.

— О тебе такого никто сказать не посмеет! Но у тебя, несомненно, острый ум, Бэлль, и это весомое преимущество перед сотней красивых, но ленивых, злых и глуповатых девушек.

Бэлль уже поняла, что человек, который сейчас является ее хозяином, заплатил за нее очень высокую цену. Одни расходы на путешествие были такими значительными, что ей за всю жизнь за них не расплатиться. Бэлль была сбита с толку. Ей казалось бессмысленным покупать девочку-англичанку, о которой ничего не известно, в то время как в южных штатах Америки есть бесчисленное множество красивых и более сговорчивых девушек.

Но это означало, что из нее рассчитывали извлечь немалую выгоду. Итак, если последовать совету Этьена и предложить свою кандидатуру на другую роль, возможно, это сработает.

Но в качестве кого она может себя предложить? Она умеет петь, но не блестяще; единственный танец, который знала Бэлль — полька, да и ни одним музыкальным инструментом она не владела. Она не могла придумать ничего, что заставило бы людей сесть и смотреть на нее, открыв рот.

После убийства Милли Мог призналась, что покойная была любимицей заведения. Бэлль знала, что Мог и Энни ценят и любят ее больше остальных девушек. Теперь она понимала: это означало, что Милли приносила им денег больше, чем другие. Но в чем разница между тем, как к клиентам относилась Милли, и тем, как относились к ним другие девушки? Бэлль ни за что не хотела бы быть проституткой, но если у нее нет выбора, она бы предпочла стать самой лучшей жрицей любви, чтобы мужчины платили за нее гораздо больше, чем за остальных.

Как, скажите на милость, ей узнать, как стать лучшей? Бэлль казалось, что Этьену известен ответ, но она была слишком застенчивой, чтобы спрашивать у него подобные вещи.

За два дня до того, как корабль должен был причалить в Нью-Йорке, Этьен повел Бэлль на прогулку по палубе. Погода стояла холодная и ветреная, но светило солнце, и было приятно прогуливаться на свежем воздухе, наблюдать за тем, как чайки летают вокруг корабля.

— Два дня мы проведем в Нью-Йорке, а потом на корабле отправимся в Новый Орлеан, — сказал Этьен, когда они склонились над поручнями на носу корабля, любуясь тем, как расступается море, когда пароход прокладывает себе путь. — У тебя есть выбор: либо ты будешь сидеть со мной взаперти в меблированной комнате, либо, если пообещаешь, что не сбежишь, я покажу тебе город.

Бэлль уже поняла, что Этьен человек слова, и ей польстило, что он готов ей поверить.

— Обещаю, что не стану убегать, если ты позволишь мне отослать домой весточку и сообщить о том, что я жива, — ответила она.

Этьен обернулся, облокотившись на поручни. Ветер трепал его светлые волосы, придавая ему мальчишеский вид, отчего он перестал казаться грозным. Этьен целую вечность пристально смотрел на девочку, прежде чем ответить.

— Язык проглотил? — поддразнила его Бэлль.

Он улыбнулся.

— Никогда не понимал этого выражения. Зачем глотать язык? Я решил, что позволю тебе послать домой открытку. В ней ты можешь указать только то, что ты в Нью-Йорке, жива-здорова. Я сам прочту и отправлю ее!

Бэлль шумно обрадовалась. Открытка ей ничем не поможет, но мама и Мог перестанут думать, что она мертва.

— Договорились! — согласилась девочка. — Я не стану убегать.

Наступила ночь. Корабль поплыл по Ист-Ривер, чтобы пришвартоваться в порту Нью-Йорка. Ранее пассажирам объявили, что на землю они сойдут утром; на острове Эллис их ожидает эмиграционный контроль. Бэлль слушала капитана в пол-уха, потому что была уверена: Этьен знает, что делать. Но, складывая вещи в сумку, девочка недоумевала. Как он намеревается решить вопрос с сотрудником эмиграционной службы, который станет задавать им коварные вопросы? Капитан объявил, что, прежде чем пересечь границу Америки, необходимо будет пройти медицинский осмотр и еще какие-то проверки.

Бэлль уже начала готовиться ко сну, когда в каюту вошел Этьен.

— Мы сходим на берег, — коротко сообщил он. — Клади в сумку оставшиеся вещи и поторопись.

У него опять был напряженный, стальной взгляд, как при их первой встрече в Бресте.

— Как мы сойдем с корабля? — удивилась Бэлль, когда Этьен достал из-под койки свою сумку и сложил в нее оставшиеся вещи. — Он еще не причалил.

— За нами приедут, — ответил Этьен. — Поторопись и перестань задавать вопросы.