Поход самоубийц - Илья В. Попов

о таких вещах, о которых любой другой человек побоится и думать, вдобавок вы говорите столь будничным тоном, словно мы обсуждаем, что каждый из нас ел на завтрак. Так кто вы, господин Гессер?

— Скажу так, — после короткого молчания ответил он, улыбнувшись одними уголками губ, — я один из тех неравнодушных, кто заинтересован покончить с последствиями Катаклизма любой ценой. Именно поэтому я последние месяцы ссужаю гигантские суммы на поддержку адринской армии и оплату наемников, а также оплачиваю прочие расходы — например, работу самых лучших алхимиков континента над сывороткой против Хвори или небольшой диверсионный отряд, который прямо сейчас пробирается к Исслейму, чтобы незаметно проникнуть в город и нанести удар изнутри. Возможно, у вас возникнет закономерный вопрос — откуда у меня такие деньги, но это уже касается только меня.

Дачс еле сдержал тяжелый вздох. Слухи о том, что объявленный Адрианом поход против демонов спонсирует некий меценат — или даже целая группа богатеев — ходили уже давно, однако оно и понятно: казна просто не выдержала бы подобную авантюру, пускай даже королю вдруг пришла в голову идея втрое поднять налоги. И с одной стороны — положение было безвыходное и у Адриана не было другого выбора, кроме как принять стороннюю помощь, но с другой — долги всегда нужно отдавать, и зачастую с процентами…

— Думаю, я услышал достаточно, — кивнул Лорье.

— Чудно, — сказал Адриан и поднялся на ноги. — В таком случае полагаю, что мы можем…

Снаружи послышалась чья-то ругань, кто-то громко вскрикнул, далее послышался звук, словно бы кто-то уронил на землю мешок с мукой. Миг — и в шатер вошел высокий мужчина с длинными черными вьющимися волосами в сопровождении двух бойцов в полных доспехах из зеленоватого металла. Дачс никогда до этого момента не видел вживую воинов ордена Неминуемой Кары, но отчего-то сразу понял, что это они. И, как оказалось впоследствии, не прогадал.

— Прошу прощения за столь внезапный визит, — произнес высокий мужчина, окидывая взглядом собравшихся. — Меня зовут Клос Рихтер, я — великий магистр Инквизиции и прибыл сюда по решению Верховного Совета, чтобы помочь вам добраться до стен Исслейма.

Глава 16

Чувство, которое Каспар испытывал под конец проповеди, сложно было передать словами. Наверное, именно так себя чувствовали любители пьюна — едко пахнущей травы, растущей в жарком Бронише, курение которой дарило небывалую эйфорию, взамен превращая пышущего здоровьем мужа в скелет, обтянутый кожей, всего за несколько месяцев. Окидывая взглядом лица, полные надежды, заглядывая в глаза, искрящиеся любовью, Каспар чувствовал… Счастье? Блаженство? Экстаз? Все это вместе взятое не смогло бы передать истинную палитру эмоций, переполняющих его в такие моменты.

Когда очередная заблудшая душа каялась перед Всеотцом в прегрешениях, Каспар тоже просил прощения, с рвением, точно все те проступки совершил он своими собственными руками. Когда безутешная мать оплакивала дитя, умершее от лихорадки, Каспар рыдал столь неистово, что сосуды в его глазах лопались, окрашивая белки в алый цвет. Люди доверяли ему, верили ему, внимали ему — и Каспар взамен отдавал им всю свою любовь.

Однако сейчас храм, где он служил, полнился только плачем и воем. Закончив молитву, Каспар поднялся с колен и огляделся. На него с надеждой смотрели несколько десятков испуганных глаз, принадлежащих старикам, женщинам и детям, которые нашли укрытие в храме, покуда снаружи мужчины пытались дать отпор демонам, что обрушились на их тихий городок подобно урагану.

— Мы… мы умрем?.. — всхлипнула хрупкая девушка, услышав еще один душераздирающий вопль.

— Да, девочка, и надеюсь, быстро, — пробормотал Люпен, старый рыбак, ходивший в море еще когда Каспар не появился и на свет. — Верно тот бродячий проповедник говорил — проклял нас Создатель за то, что с нелюдями якшаемся и чернокнижеству от них учимся. Сначала посевы сгнили, потом коровы подохли, а следом и мы за ними пойдем…

— Хватит! — отрезал Каспар и под его строгим взглядом Люпен потупил взгляд. После Каспар оглядел жмущихся друг к другу горожан, дрожащих от страха. — Ни один из тех монстров не посмеет войти в храм Его, если только неверие в волю Его не отворит пред ними замки. Молитесь — молитесь так отчаянно, как можете! — и будьте уверены, что Он услышит вас. Всеотец — пусть сон Твой будет крепок, а сновидения бесконечны. Подари мне частицу силы Твоей, ибо слаб я…

Поначалу Каспар читал псалм один и голос его гулким эхом терялся под высоким каменным сводом. Но вот молебствие подхватила дородная матрона, прижимающая к груди младое дитя едва ли двух месяцев от роду, к ней присоединилась ее соседка, следом заговорил Люпен, бормоча нужные слова беззубым ртом — и спустя время к Создателю взывали все до единого прячущиеся в храме.

Двери грохнули с такой силой, точно в них ударили тараном.

— Не останавливайтесь! — буквально взревел Каспар, сам дивясь силе своих легких. — То самое важное в вашей жизни испытание! Ты мудр, я — глуп. Ты — всемогущ, я же слаб…

За первым ударом последовал второй, потом третий — и крепкое дерево разлетелось в щепы. Сквозь проход же в храм вошли они.

Настоящие демоны в человечьих шкурах. С ног до головы перемазанные кровью, пропахшие смертью и дымом пожарищ. Лица некоторых скрывали забрала прямоугольных шлемов, сделанные из металла с зеленоватым отливом, как и их панцири, другие же, одетые куда бедней, могли похвастаться разве что кожаными пластинами, нашитыми на куртки.

Впереди них вышагивал высокий мужчина лет тридцати, не старше. С острыми чертами лица и копной черных волос, что волнами спускались на плечи. Осмотревшись, незнакомец остановил свой взгляд на Каспаре.

— Прочь! — Каспар ступил вперед, вставая меж налетчиками и сгрудившимися в углу прихожанами. — Здесь — обитель Его и все находящиеся под этой крышей под защитой! Прочь, мерзкие отродья тьмы, или же вы сполна познаете гнев Его!

Незнакомец ступил прямо к нему и шаги его отдавались громким эхом в звенящей вокруг тишине. Подцепив кончиком шпаги серебряную цепочку с ликом Создателя, висящую на шее Каспара, чужак поднес медальон поближе к глазам и усмехнулся. Одно быстрое движение — и амулет со звоном упал на пол. А вместе с ним — и последние крупицы веры Каспара.

— Готов ли ты покаяться и принять Новую Веру, святой брат? — почти промурлыкал мужчина; говорил он тихо, ласково, словно бы встретил давнего знакомого. — Не могу обещать, что это спасет твою жалкую жизнь — особенно если учитывать, что в вашем вшивом городишке смели вслух поносить имена Троицы — но уверен, Новая Церковь примет