Бульдозер. Желание - Хельга Дюран

Я понимал всю ответственность, лежавшую сейчас на мне. Лена дала мне доступ к самому сокровенному, что у нее было, значит, она рассчитывала на меня, она мне доверилась, и это меня подкупало.

Была бы это левая баба, я бы вогнал ей в жопу давным-давно. Но это была Булочка, моя Булочка, а это был ее первый раз. Я хотел, чтобы ей понравилось. Нельзя было причинять ей боль или дискомфорт, чтобы это был не последний ее анальный секс, пусть уже и не со мной.

- Лен, расслабься, - сказал я ей, водя членом туда-сюда между ее загорелых ягодиц. Ох, как же мне уже не терпелось войти в эту тугую девственную звездочку. - Давай, милая, впусти меня! Я буду нежным и осторожным, обещаю!

Господи Иисусе! Сейчас Козлов трахнет меня в задницу!

Зачем я это брякнула? Сейчас, когда Богдан тыкался своим огромным членом между моих булок, эта идея уже не казалась мне такой интригующей и заманчивой! Да какая тут интрига? Мне сейчас в задницу присунут огромный хер!

Что я за дура такая? Отказаться? Сказать, что я передумала? Богдан же меня предупредил, чтобы я ему намекнула, если мне будет некомфортно. А мне капец, как некомфортно, я сейчас от страха помру! А Козлов ждет! Слышу, как пыхтит там позади меня от нетерпения, как будто бы ждет отмашки, чтобы только свою дубину в меня вогнать!

Нет, уж! Надо собраться! Мне уже 35, а я только осмелилась член на вкус попробовать, а все остальное когда? На пенсии? Да и с кем я еще такое попробую? Я больше в жизни на такое не соглашусь! А Козлов скоро уедет, кому я еще свою жопушку доверю?

Все! Сейчас или никогда!

Я почувствовала мягкое поглаживание мужской руки на своей ягодице и расслабила булки. В ту же секунду Богдан толкнулся в меня, тараня мою попу. У меня дыхание перехватило, когда там все туго натянулось. Я замерла, прислушиваясь к своим ощущениям, Богдан тоже не двигался.

Ничего неприятного или отталкивающего я не почувствовала. Это было... странно и непривычно, не более. Я не умерла, Козлов мне ничего там не порвал, и паника отступила. Я шумно вздохнула и прогнулась сильнее в спине, выпячивая задницу.

- Ле-ен? Все хорошо? - поинтересовался Богдан, а затем снова погладил и помял руками мои ягодицы.

- Да, - уверенно ответила я. - Все хорошо.

- Погладь свою девочку, - рваным голосом сказал он, и я догадалась, что ему в моей попе тоже очень хорошо.- Поиграй с ней, как тебе нравится.

Я протянула руку к своей вагине и начала ласкать ее пальцами. Припухшие от ласки мужчины складочки набухли и были мокрыми и скользкими от смазки. Богдан толкнулся в мою задницу глубже и снова замер. Там стало тесно до невозможности. Теперь он весь во мне? Или еще нет?

Грубо впившись в мои бедра руками, Богдан начал медленно двигаться. Когда я поласкала сама себя, меня снова накрыло волной возбуждения. Туго двигающийся в моем анусе огромный, как поршень, член больше не казался мне инородным, напротив, от движений Богдана по моим бедрам начало распространяться неизведанное до этого момента приятное тепло.

В какой-то момент я почувствовала пальцы Богдана бесцеремонно врывающиеся в мое лоно. Я сразу же перестала себя ласкать, отдавшись во власть мужчины, чувствуя приближение нового оргазма.

- Не халявим, Булочка, - смачно шлепнул меня по жопе Богдан. - Ласкай клитор! Давай еще, моя сладкая!

Боже, я сейчас умру! Чего он там раскомандовался? Посмотрела бы я на него, если бы ему член в задницу засунули!

- Делай, что говорю! - повторил Богдан, и я получила еще один шлепок по заднице. - Ох, Булочка! Я высеку тебя как-нибудь ремнем!

- Обещаешь? - поддразнила я его, за что мне снова прилетело по заднице ладошкой.

Кожу так сладко запекло на ягодице. Я протяжно застонала, желая, чтобы Богом данный шлепнул меня еще. Завиляв призывно задницей, я получила, что хотела, а затем еще и еще!

- Ах, ты, сучка! - усмехнулся Богдан и ускорил темп. - Узкая, сладкая сучка! - простонал он, вбиваясь в меня по самые яйца.

Я уже не соображала, что происходит. Напряжение во мне росло и ширилось. Все мои ощущения сместились туда, где касался меня мужчина. Оргазм накрыл меня совершенно неожиданно. Я хотела встать удобнее, чтобы размять затекшие ноги, но меня в этот момент скрутило судорогой, да так ярко, что я инстинктивно отшатнулась от Богдана вперед.

Он не дал мне сбежать и соскользнуть с его члена. Вцепившись в мои ягодицы до боли, сделал еще несколько толчков и с рыком излился в меня. Я почувствовала, как мою задницу наполняет его горячая сперма, а потом он мягко выскользнул из меня.

Только тогда Богдан разжал пальцы, и я без сил рухнула на постель, лицом вперед. Некоторое время я ничего не чувствовала, кроме эйфории. В голове стоял тихий звон. Мне казалось, что Богдан выбил из меня своим членом даже мысли. Они вылетели вместе с оргазмом.

Я очнулась от робких поцелуев в плечо и открыла глаза. Передо мной было взмыленное, мокрое от пота, уставшее, но счастливое до безобразия лицо Козлова. Я, наверное, выгляжу не лучше? Тушь потекла еще во время минета...

- Как ты, маленькая? - тихо спросил он.

"Маленькая", "девочка моя"...

Я уже давно не девочка и все еще не маленькая. Так было приятно... В этой фразе было столько нежности...

Вместо ответа я притянула за шею его голову к себе и поцеловала, в который уже раз сожалея, что мы не созданы друг для друга.

- Богдан, тебе не кажется, что слишком сильно видно грудь? - вертелась у зеркала Булочка, собираясь на свидание с Максимом.

Никита еще не вернулся в город, из-за чего Максимке несказанно повезло. На очередной тренировке он бегал за Булочкой хвостиком, мозоля глаза и мне, два часа подряд, и вот, выпросил себе свидание без очереди, сукин сын!

Я стоял в прихожей, привалившись плечом к стене, и наблюдал за Леной.

Она изменилась. Похудела. Пока немного, но я радовался вместе с ней потере каждых ста граммов ее веса. Лена постоянно смеялась, в ней появилось кокетство и легкость, мягкость и нежность. Она не ходила - летала.

Лена была счастлива!

А я?

Я изменился тоже. Не знаю, к лучшему ли. Все наше с ней счастье, загребла себе Булочка. У меня того самого счастья не было ни хера. Мало того, что я тосковал по своей семье и тревожился за жену и ребенка с каждым днем все сильнее и сильнее, так теперь еще меня ревность доконала.

Это когда это я таким собственником стал? К кому? К Овечкиной?

Бред какой-то!

Я смотрел на женщину, силясь найти в ней изъяны. Хоть что-то, за что я смог бы зацепиться, чтобы испытать к ней злость, неприязнь, раздражение, отторжение. Хоть что-то должно было в ней быть такого, что меня взбесит?