Тайна Ольги Чеховой - Нина Воронель

Но Оленьку уже нельзя было остановить — стоило Марселю сделать ей предложение, как она оповестила весь Берлин, что выходит замуж. Ее не остановило даже то, что она достигла вершин в своей артистической карьере: ей было присвоено звание государственной актрисы, и с оглушительным успехом вышел на экраны фильм «Бургтеатр», в котором она играла ведущую роль. А она собиралась оставить все и отбыть в Бельгию, пусть даже недалеко, но все же в другую страну.

Накануне бракосочетания Адольф Гитлер пригласил ее на прощальный завтрак, чтобы поздравить с бракосочетанием и выразить сожаление о том, что она покидает Германию. И добавил, что в знак признания ее удивительного таланта он позволяет ей сохранить немецкое гражданство.

Свадьба была отпразднована в декабре 1936 года в ресторане отеля «Бристоль», уже однажды сыгравшего решающую роль в Оленькиной жизни. Невеста была чудо как хороша в меховой шубке поверх подвенечного платья, а жених в черном смокинге выглядел рядом с ней достойным спутником жизни.

Но материнская интуиция не подвела: сразу после переезда новобрачной в роскошный дом Марселя на бульваре Наций в Брюсселе в новой семье стали все чаще возникать разногласия между супругами. Все в этом вылизанном преданными слугами доме было идеально, все выдержано в самом модернистском стиле, даже обеденные тарелки подавали из черного стекла, а постельное белье было только из черного льна. Но, может, именно это совершенство и угнетало Оленьку, привыкшую к безалаберному уюту ее берлинского русского дома. Уже не говоря о том, что ее мечта об отдыхе от головокружительного ритма берлинской жизни оказалась иллюзией — вместо этого она испытывала сплошную одноцветную скуку.

Глядя издали на свою прошлую жизнь, она вдруг поняла, что в безумной гонке со студийных киносъемок на театральные репетиции и был истинный смысл ее существования, а в бездумном сидении за столом, уставленном черным сервизом, душа ее молчала. Почти каждый вечер вместо того, чтобы блистать на сцене, она должна была выдерживать скучные светские беседы деловых гостей своего мужа, главной задачей которых было не сказать ничего существенного.

Осталось неизвестным, распространилось ли ее разочарование и на любовь среди черных простыней, но не прошло и года ее супружеской жизни, как она охотно приняла приглашение Национального театра Берлина исполнить ведущую роль в пьесе «Черно-бурая лиса». Марсель приехал в Берлин вместе со своей блистательной женой. Но русский дом на Кайзердам был так не похож на его идеально организованное жилище в Брюсселе, что удовольствия от берлинской жизни он не получил. В довершение ко всему его мать решила тоже посетить Берлин, захватив с собой дочь Марселя от первого брака, ее гувернантку и пару балованных собачек, и все они поселились во владениях Бабы Лулу, отчего та вовсе не пришла в восторг.

А если учесть, что предоставлять валюту на жизнь в Германии по договору между супругами должна была Оленька, понятно, почему Баба Лулу скоро перестала сводить концы с концами. Чтобы не слышать постоянных жалоб матери и свекрови, Оленька избрала самый легкий путь — она с раннего утра исчезала из дома, давая им возможность выяснять отношения без нее. Бедный Марсель метался между разгневанной мамочкой и ослепительной женой, пока не осознал фиаско их супружества и не вернулся домой в Брюссель — наслаждаться супом из черных тарелок.

Дальнейшая история этого не оправдавшего себя брака исчезает во тьме вслед за таким же браком с венгерским графом Ференцем Яроши. Таким образом Оленька, получив еще один печальный опыт неудачного замужества, не сделавшего ее счастливой, решила больше не экспериментировать.

Лёва разработал свой, весьма оригинальный способ уклонения от Большого террора, который черной волной накрыл СССР после семнадцатого съезда партии, прошедшего в 1934 году. К тому времени многие члены партии не оценили проект единомыслия, утвержденный волей Иосифа Сталина. Они все еще верили, что у них есть право на собственное мнение. И дорого за это поплатились. Десятки тысяч людей проводили бессонные ночи, прислушиваясь к шагам на улице, во дворе, в подъезде. И с облегчением вздыхали, услышав, что непрошеные гости звонят не в их двери, а в соседские. Но облегчение это было мнимым — ничто не мешало позвонить следующей ночью им.

Лёва придумал гениальную по простоте схему, уберегающую его от бессонных ночей, проведенных в подсчете роковых шагов за окном, — схему уклонения и растворения в пространстве. Конечно, ему очень помогала его профессия — он, свободный художник, не должен был ежедневно отмечаться на службе, а мог законно исчезнуть и стать недосягаемым. В случае, если ночные гости позвонили бы в двери Лёвиной семьи — а это была все та же квартира в доме 23 по бывшему Пречистенскому, а ныне Гоголевскому бульвару, — и сообщили бы, что пришли за Львом Книппером, то его жена объяснила бы, что ее супруг бродит без карты по кавказским ущельям и совершенно невозможно определить, где именно он находится.

Время от времени неуловимый Лёва ненадолго появлялся в Москве и так же мгновенно исчезал, иногда забирая с собой жену и сына. Но однажды привычный ответ Лёвиной жены не удовлетворил пришедших за ним гостей, и они очень быстро нашли Лёву в снегах Эльбруса, заставляя посвященных поверить во всевидящее око Конторы. Однако, к счастью, товарищи из Конторы пришли за Лёвой не для того, чтобы его арестовать, а желая отправить в заграничную поездку со срочным заданием. И состояло оно из двух частей, никак между собой не связанных.

Для первой части Лёву одели в элегантный фрак, сшитый согласно снятой с него мерке в пошивочном ателье Конторы, и отправили в Норвегию на международный скрипичный конкурс имени Эдварда Грига, проходивший в живописном городе Бергене. В футляр его скрипки был умело вмонтирован взрыватель мины, которую должны были собрать нелегально живущие в Норвегии польские специалисты и спрятать в трюме польского грузового судна «Стефан Баторий», направлявшегося в Испанию с партией стратегических материалов для армии генерала Франко. Со временем Лёва узнал, что до места назначения это судно так и не дошло, затонув в Северном море после пожара, возникшего в трюме в результате взрыва.

Вторым заданием была поездка в Берлин для встречи с Оленькой под предлогом проведения мастер-класса в Берлинской Академии музыки. Встреча с сестрой могла бы стать щедрым подарком, если бы не некоторые связанные с нею щекотливые моменты.

Скоропостижное замужество Оленьки естественным образом нарушило ее связь с Конторой — ведь она переехала в другую страну, и ей не о чем было сообщать в донесениях. Но, вернувшись в Берлин через какое-то время, она почувствовала беспокойство от того, что не выполняла взятых на себя обязательств, и решила позвонить Полине Карловне. Хотя, чтобы избавить маму от излишнего беспокойства, она заплатила за квартиру на год вперед, ей хотелось пригласить Полину на премьеру спектакля «Черно-бурая лиса», тем более что все билеты были раскуплены заранее. На ее звонок ответил незнакомый мужской голос и сказал, что фрау Мюллер нет и она нескоро будет, так как находится в отпуске. А потом вежливо поинтересовался, с кем он имеет честь говорить.