Слишком близкие люди - Ольга Николаева

— Я тоже чуть не сдох. — Вжимает в себя сильнее. Так, что грудь об его грудь расплющивается. Сладко и почти больно. — Думал, не прощу тебя.

— Я тоже в это не верила. — Мне мало этих объятий. Закидываю ноги ему на талию. Для верности, для надежности. Чтобы еще ближе, еще плотнее.

— Будешь отрабатывать. Долго. — Жадный поцелуй, возбуждающий до дрожи. Хотя, казалось бы, дальше возбуждать некуда.

— Да… Хорошо… — Когда губы отрываются друг от друга, уже плохо помнится, что собиралась ответить.

— Люблю тебя, Лера. Одуреть просто. — Смотрит в глаза, так пронзительно, что хочется зажмуриться.

— Я уже одурела. Люблю… — Отвести взгляд от него невозможно: такой красивый, такой возбужденный, такой голодный… Такой любимый, что дыхание перехватывает.

И больше не нужно никаких разговоров, шепот становится бессвязным, движения все более жесткими и размашистыми. На его плечах останутся полосы от моих ногтей, на моей груди и шее — пятна от его поцелуев, но это потом, а сейчас… Впиваюсь зубами в костяшки пальцев, чтобы не закричать и не переполошить весь офис — единственное, о чем еще помнится. Андерс отнимает мою руку и закрывает рот своими губами. Стонем вместе, в унисон, и так же вместе взрываемся.

Долго приходили в себя. Андерс тяжело дышал, придавив меня к дивану, но освобождать от своего веса не спешил. А мне даже нравилось — ощущать его вес, его нежелание отлепляться, отсоединяться от меня.

За дверью послышались голоса — Кирилл, похоже, кого-то выпроваживал. Я моментально покраснела: это ведь он, получается, прекрасно знал и понимал, чем мы заняты все это время?

— Черт… Пора, наверное, отсюда сваливать… — Андерс тоже решил, что нужно возвращаться к реальности. Он приподнялся на локтях, внимательно рассмотрел меня. Поцеловал еще, и еще, и еще несколько раз — для закрепления.

— Мне-то точно пора — еще ничего не успела сделать по работе, а уже прогуливать начала… — попыталась шуткой скрыть свое смущение, но вышло так себе.

— Ты еще работать сегодня планируешь? Угомонись, Лера. Сейчас соберемся и поедем домой. — Пока я оглядывалась по сторонам, стараясь сфокусировать зрение на разбросанной одежде, он уже успел натянуть брюки, а теперь рубашку одел и застегивал. — Держи.

Мне еще никогда не приходилось приводить себя в порядок после секса на рабочем месте… Думаю, Андерс тоже с этим не сталкивался — слишком не похоже на него. Но пришел он в себя намного быстрее: достал из мини-бара под столом бутылку воды, подал мне, сам полез за второй. Откуда-то выгреб даже бумажные полотенца… На мой удивленный взгляд пояснил:

— Мы тут с Кирюхой, порой, банкеты закатывали, не отрываясь от производства. Приходилось все держать под рукой. Кир женился, пьянки ушли в прошлое, а вот всякие полезности остались.

Одеться и оттереть с лица потекшую косметику заняло не так и много времени. Больше ушло на то, чтобы остыли горящие щеки. Что с разлохмаченной головой делать, не имея расчески, придумать было совсем сложно. И лишь раздирая пальцами волосы, я осознала и ахнула:

— Андерс…

— Что? — В отличие от меня, он уже вовсю был занят делом: отключал компьютер, что-то строчил на телефоне.

— Мы с тобой не предохранялись…

— А это проблема? — Лишь бровь поднял. Больше никакой реакции.

— Нет… — только и смогла ответить в растерянности. Сама не знала, как к этому относиться.

— Ну, и замечательно. Дальше тоже не будем, значит.

— Хорошо.

И я поняла, что действительно — хорошо. И что совсем не страшно будет забеременеть от него прямо вот сейчас. Сегодня. Даже, наверное, здорово будет. И все это полная ерунда — мои мысли про слишком близких людей. Не бывает их, таких, слишком близких: человек тебе либо чужой, как бы ни старался в душу пролезть, либо родной. Такой, что прорастает сквозь кожу, становится частью тебя. Ни меньше, ни больше.

С Максом за десять лет мы ни разу о детях не заговаривали, хоть и казалось, что люблю его без памяти. Он не просил, а я не спешила. Думала, что всегда успеется. И когда случались задержки, неизменно пугалась и переживала: все, казалось, не вовремя, что мы еще не готовы к этому.

А сейчас поняла: хочу. Очень хочу ребенка от него. И не одного, желательно. И не боюсь нисколько ни стать зависимой от него, ни потерять самостоятельность. Эти несколько дней молчания и моей глупости дали понять: не могу без него. И не страшно потерять эту иллюзию своей собственной успешности, якобы сама я что-то стою. Стою, конечно, в этом сомнений нет. Но Андерса потерять страшнее.

Видимо, на лице моем отразилась какая-то странная смесь эмоций. И виновник всех этих потрясений не выдержал — подошел, рядом присел.

— Что значит «хорошо»? Я не понял, Лер?

— Хорошо — это значит, хорошо, я согласна с твоей позицией. — Я пожала плечами, недоумевая, чем вызван вопрос.

— Странно.

— Что странного, Андрюш? — Улыбнулась и снова потянулась в его объятия. Соскучилась до одури. А может, последние размышления разбудили мою сентиментальность…

— Ты так просто согласилась с тем, что у нас могут быть дети? И довольно скоро?

— Да. Согласилась. А что в этом такого? — Подставила ему губы для поцелуя. Андерс, хоть и хмурился недоуменно, от этого предложения не отказался.

— А как же: купить квартиру, накопить денег побольше, чтобы, если что, уйти куда-нибудь с гордо поднятой головой? С ребенком все это не получится… Или я чего-то не догоняю?

— Андрюш… Ты мне теперь до старости будешь все это вспоминать, да? — я ластилась к нему, словно кошка, не желающая расставаться с хозяином, которого так долго ждала.

— Ну, ты дала все основания воспринимать все серьезно…

— Андрей, я же сказала: мне было очень плохо без тебя. Все эти дни. А их не так много и прошло-то. Или ты меня не слышал?

— Слышал. Мне тоже было хреново, и я тоже тебе об этом сказал.

— Ну, и как я от тебя смогу навсегда уйти? Даже если будет квартира, деньги, да хоть десять квартир и пятнадцать домов? Я ведь не выживу…

Он замялся. Даже глаза опустил ненадолго. Словно собирался с духом, чтобы что-то сказать. Я напряглась, ожидая чего угодно. А вдруг, он теперь сообщит, что торопиться не стоит, и нужно еще подождать? А еще не купленная квартира станет отличным поводом для ожидания? Господи, Лера! Вот что ты наделала своими метаниями? Вырыла сама себе же яму!

— Ну, ты ведь ушла от бывшего как-то? — Глянул исподлобья, ожидая моей реакции. А я растерялась. Совсем другого ждала…

— Не нужно сравнивать, пожалуйста! — нашлась не сразу, но нашлась.

— Почему нет? Совсем недавно ты готовила себе пути отхода. Значит, подозревала, что я способен на нечто похожее…