12. Битва стрелка Шарпа. 13. Рота стрелка Шарпа (сборник) - Бернард Корнуэлл

Оставшиеся вместе с имуществом переместились в воротную башню – на тот случай, если Лу решит вернуться и довести до конца начатое.

– Вот повезло бы так повезло, – сказал Шарп. – Я иду пристрелить его, а он – кастрировать меня.

Учитывая такой вариант, как возвращение французов в Сан-Исидро, Шарп выслал вперед дозор из стрелков.

– Что будем делать, если наткнемся на них? – спросил Донахью.

– Спрячемся, – сказал Шарп. – Семьдесят человек не могут разбить тысячу – по крайней мере, в открытом бою.

Засада еще могла бы иметь шансы на успех, но никак не схватка на голой, залитой лунным светом местности, с превосходящими силами противника.

– Не люблю драться ночью, – продолжил он. – В такой вот ночной драке меня и взяли в плен. Темно, хоть глаз выколи; мы суемся то сюда, то туда; никто ни черта не видит и что делать не понимает, кроме, понятно, индийцев, которые всё прекрасно знают. Обстреливали нас ракетами. Как оружие они бесполезны, но ночью ослепили, а когда я проморгался, гляжу – вокруг пара дюжин здоровенных жлобов с наставленными на меня штыками.

– Где это было? – поинтересовался Донахью.

– В Серингапатаме.

– И какие же это дела были у вас в Индии? – В голосе Донахью прозвучало явное неодобрение.

– Те же самые, что и здесь, – коротко ответил Шарп. – Убивал врагов короля.

Кастратор спросил, о чем они говорят, и Донахью перевел. Партизану пришлось нелегко – Шарп запретил кому бы то ни было ехать верхом, и лошадь испанца вместе с лошадьми офицеров вели в арьергарде колонны. Шарп настоял на этой предосторожности, потому что кавалерия, как правило, держится в стороне от пехоты и появление всадника на гребне холма могло насторожить французский патруль. Шарп также настоял, чтобы солдаты шли с незаряженными мушкетами во избежание случайного выстрела, звук которого далеко разнесся бы в эту почти безветренную ночь.

Никаких особых трудностей не возникло. Хуже всего было в первый час – пришлось подняться на крутой холм напротив Сан-Исидро, – но дальше по гребню шла довольно ровная дорога. Широкая, заросшая травой, она в основном использовалась для перегона скота, и шагать по ней, вдыхая прохладный ночной воздух, было легко и приятно. Дорога змеилась между скалистыми выступами, за которыми могли укрываться вражеские пикеты. Обычно Шарп проводил разведку таких опасных мест, но в эту ночь он ограничился головным дозором. Им овладело опасное, фаталистическое настроение. Возможно, думал он, этот безумный поход – следствие поражения, шоковой реакции, когда человек просто отмахивается, мечется вслепую, бьет наугад. Да, несомненно, эта бессмысленная экспедиция под луной была предпринята под влиянием момента, потому что в глубине души Шарп знал: незаконченное дело так и останется незаконченным. Глупо рассчитывать, что после ночного марша к укрепленной деревне, да еще без разведки, удастся устроить засаду. Скорее всего, небольшой отряд понаблюдает за деревней издалека, Шарп убедится, что предпринять ничего нельзя – ни против стен, ни в узком ущелье поблизости, – и на рассвете гвардейцы и стрелки вернутся в Сан-Исидро с пустыми руками и стертыми подошвами.

Вскоре после полуночи колонна достигла невысокого горного хребта, с которого открывался вид на долину Сан-Кристобаль. Шарп оставил людей за гребнем, а сам поднялся на вершину с Кастратором, Донахью и Харпером. Все четверо залегли между камней и приступили к наблюдению.

Лунный свет побелил серые камни домов, и причудливая паутина стен, разделявших поля вокруг деревни, отбрасывала четкие тени.

Побеленная известкой церковная колокольня как будто сияла – такой ясной была ночь и таким ярким полумесяц, висевший над мерцающими холмами. Шарп направил подзорную трубу, но, хотя и увидел неопрятное гнездо аиста на крыше и серебристый блеск колокола в арочном проеме, часовых не обнаружил. Впрочем, ничего необычного в этом не было: солдат, несущий караульную службу в долгую холодную ночь на продуваемой колокольне, скорее всего, постарался бы притулиться где-нибудь в уголке.

До прихода бригады Лу, изгнавшей жителей из домов и лишившей их средств к существованию, Сан-Кристобаль, похоже, был вполне благополучной деревней. Надежные каменные стены строились, чтобы держать в загоне бойцовых быков, и доходы от продажи этих животных позволили возвести и церковь, и дома, сохранившие следы недавнего преуспеяния. В Фуэнтес-де-Оньоро, той деревушке, где Шарп впервые встретился с Кастратором, дома были преимущественно низкими и практически без окон; здесь же нередки были двухэтажные, и почти все с окнами и даже балкончиком в одном случае. Весьма вероятно, предположил Шарп, что из половины окон смотрят часовые.

Медленно ведя трубой, он оглядел дорогу и отметил, что в том месте, где эта дорога становится главной улицей деревни, между двумя домами возведена каменная стена. В стене имелся промежуток, но дальше Шарп смог разглядеть тень второй стены. Повернувшись к Кастратору, он изобразил рукой зигзаг:

– Ворота?

– Si. Три стены! – Кастратор повторил жест Шарпа, но в усложненном варианте, показывая нечто напоминающее лабиринт.

Такой лабиринт затруднит и замедлит продвижение противника, в то время как солдаты Лу будут вести мушкетный огонь из верхних окон.

– Как же они заводят своих лошадей? – спросил на испанском Донахью.

– С дальней стороны, – ответил Кастратор. – Там есть ворота, очень крепкие. А еще есть узкий проход. Там, где дорога уходит к холмам, понимаете? Пойдем туда?

– Вот уж нет.

Надежда на ущелье, которое описывал Кастратор, растаяла в тот же миг, когда Шарп понял, где оно находится. Место, быть может, и идеальное для внезапной атаки, но оно слишком далеко, и Шарп знал, что добраться туда до рассвета нет ни малейшего шанса. Вот и конец всем расчетам на засаду.

Шарп снова нацелил подзорную трубу на деревню и вдруг заметил какое-то движение. Он напрягся, но, присмотревшись внимательнее, понял, что это только дымок, поднимающийся из трубы где-то в глубине деревни. Дым шел, конечно, уже давно, но сейчас кто-то либо положил в огонь сырые дрова, либо попытался оживить уголья с помощью мехов и спровоцировал внезапный выброс дыма.

– Они там все спят, – сказал Донахью. – Тихо-мирно.

Шарп прошелся взглядом по деревенским крышам.

– Флага нет. А обычно они вывешивают флаг? – спросил он, обращаясь к Кастратору.

Испанец пожал плечами:

– Когда как.

Шарп сложил подзорную трубу.

– Донахью, поставьте десяток солдат в караул, – приказал он, – а остальные пусть пока спят. Пэт! Пошли Латимера и пару парней к тому холмику. – Он указал на скалистую высотку, с которой открывался самый лучший вид на окружающую местность. – Ты с оставшимися пойдешь со мной.

Харпер не сразу сдвинулся с места, словно хотел уточнить, что именно планирует командир, но потом решил, что безмолвное повиновение – самый правильный курс в данной ситуации, и соскользнул