Все его жены - Таррин Фишер

Голова по-прежнему болит. Откидываюсь на спину и поворачиваюсь на бок, притягивая колени к груди. Просто немного вздремну. Пока не пройдет боль, чтобы снова мыслить ясно.

Когда я просыпаюсь, уже утро. Не знаю, сколько времени. В последние месяцы я путаюсь после сна – видимо, из-за постоянной смены мест и лекарств. Сажусь и осматриваю комнату на предмет часов, но стены абсолютно голые, не считая обоев. Сет уже проснулся? Начал звонить, пытаясь меня найти? Я не подумала об отслеживании машины, но это уже слишком. Сет бы не стал… Правда?

Принимаю душ в хозяйской ванной, слушая гудение труб, по которым бежит горячая вода. Найденное мною полотенце – грубое и жесткое, и я бросаю его на пол, не досушившись. Быстро натягиваю на влажное тело одежду. Я так спешила, что взяла только джинсы и свитер. Некогда обтягивающий свитер болтается на мне мешком. Ладно, пойдет. Отбрасываю неуверенность, натягиваю «Конверсы», беру ключи и направляюсь к выходу.

Пора поговорить с Реджиной.

Я еду по утренним улицам, по радио играет Адель. Сегодня мне лучше, я снова чувствую себя собой. Делаю музыку громче и жму на тормоза. Фургон, в который я чуть не врезалась, продвигается вперед еще на несколько метров, и на этот раз я следую за ним осторожнее. У Адель такой меланхоличный голос, что я вдруг ощущаю все одиночество собственного положения. Что я здесь делаю? Может, я действительно сумасшедшая? Ловко заезжаю на парковку, глушу машину, Адель выключается. Нет, Сет – лжец, и я должна найти способ это доказать. Я все утро думала о вчерашней встрече с Ханной. При воспоминании о пустоте в ее взгляде становится не по себе. Что-то не так, и я должна выяснить, что именно. Связаться с Реджиной – единственное, что я могу. Вспоминаю о созданном на сайте знакомств профиле Уилла Моффита. Я не заходила туда уже несколько недель – Реджина, наверное, думает, что он утратил к ней интерес.

Офис компании «Маркель & Абель» располагается в белом трехэтажном каменном доме, выходящем фасадом на небольшое озеро. Они делят здание с титульной компанией и педиатром. Заглядываю в окна машин, проезжающих в подземный гараж под зданием. В одной из них может ехать Реджина. Подумываю поймать ее в гараже, но это произведет не лучшее впечатление, она может счесть меня сумасшедшей. Нет, нужно делать все по порядку, как запланировано. Я пытаюсь себя в этом убедить, но начинаю плакать, не успев вылезти из машины. Это беспомощные слезы; я сама не могу понять, страшно ли мне, или грустно, или обидно, но они не прекращаются. Смахиваю их рукой и вытираю ладонь о джинсы.

Что-то не так, но я не могу понять, что именно. В последний раз вытираю слезы и наношу на губы блеск – жалкая попытка произвести впечатление, будто я не разваливаюсь на части. Открыв дверь здания, я слышу детский визг и топот маленьких ног. Через мгновение из-за угла появляется светловолосый малыш, за которым спешит измотанная мать.

– Простите, – извиняется она, когда он на меня налетает. Берет его на руки, где он сразу устраивается поуютнее, явно довольный, и опускает голову ей на плечо. Грудь пронзает острая боль, но я прогоняю ее прочь и улыбаюсь незнакомке, которая пересаживает ребенка на бедро и уносит обратно к доктору.

Я уже готова отправиться за ними и посмотреть, что будет, но потом вспоминаю, зачем пришла. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж и останавливаюсь перед стеклянными дверьми. За ними – большая приемная с коричневыми кожаными диванами, элегантными и мужественными. В задней части комнаты, прямо напротив меня, стойка администратора. Сотрудница с пучком и в очках разговаривает по телефону, печатая что-то на компьютере. Мне становится стыдно за свой огромный свитер и потертые джинсы. Надо было взять что-нибудь более подходящее.

Открываю дверь, направляюсь прямо к стойке и улыбаюсь сотруднице, которая только закончила разговор.

– Добро пожаловать, – приветствует она меня с заученным профессионализмом. – Чем могу помочь?

– У меня встреча. С Реджиной Келе, – бодро произношу я и умолкаю, пытаясь вспомнить имя, которым назвалась для записи на прием. Это было словно в прошлой жизни, а не несколько недель назад. – Я Лорен Брайан.

Кладу руки на талию и пытаюсь изобразить скучающий вид. Она бросает на меня беглый взгляд и вводит что-то в компьютер.

– Я вижу, вы пропустили свою запись на прошлой неделе, миссис Брайан, – хмурится она. – На сегодня вас в расписании нет.

Я поднимаю руку ко лбу и, как надеюсь, изображаю растерянность.

– Я… Я…

Встречаюсь взглядом с администратором, и мои глаза наполняются слезами. Я сидела взаперти в «Куин Кантри», ела желе и рассматривала лысые веки Сьюзан в тот день, когда была назначена запись. Смущение разыгрывать не приходится, оно искреннее. Поднимаю руку к лицу и снова роняю.

– Просто все так… Я развожусь. Должно быть, перепутала…

Я вижу, что она смягчается:

– Минутку.

Встает и уходит в коридор, видимо туда, где расположены кабинеты юристов. Я тем временем рассматриваю приемную, относительно пустую в такое раннее время. В дальнем углу сидит посетительница средних лет, со стаканом из «Старбакса» в одной руке и книгой «Домашнее хозяйство» в другой. Опускаюсь на краешек ближайшего стула, нервно покачивая ногой.

Ушедшая сотрудница возвращается через несколько минут и садится на место. По выражению ее лица ничего понять невозможно.

– Миссис Брайан, мисс Келе предложила пропустить обед, если вы хотите вернуться к двенадцати часам.

Какой хороший, прекрасный человек! Сердце подскакивает в груди, я встаю и подхожу к стойке.

– Хочу, – быстро говорю я. – Спасибо вам огромное.

Я говорю это совершенно искренне, голос наполнен благодарностью.

Она кивает, словно это мелочь. Телефон снова звонит, я ей мешаю. Ухожу, посмотрев на время. Нужно убить еще четыре часа.

Нахожу маленький бутик с одеждой в ближайшем торговом центре. «Прелестная дама». Корчусь от дурацкого названия, разглядывая витрину. При одном взгляде на потрепанные гольфы и аляповатые футболки мне хочется уйти, но нужно как-то убить время, а возможности ограничены. Захожу в магазин, бросая взгляд на свое отражение. Оранжевый свитер напоминает тюремную робу. Минут тридцать копаюсь в вешалках, пока не подбираю коричневую замшевую куртку и белую блузку. Уже лучше. Оплачиваю покупки наличными и переодеваюсь в машине. Новая одежда раздражает кожу, и я чешусь до ссадин.

На обратной дороге к офисному зданию я вижу бар, в окне мерцает табличка «Открыто». Смотрю на время: еще три часа. Слишком рано для алкоголя, но я все равно заезжаю на парковку. Кроме моей, там всего две машины. Одна, вероятнее всего, принадлежит бармену, вторая – местному пьянице. Осмотрев старомодный «Мерседес», я направляюсь к входу, под ногами хрустит гравий. Я уже чувствую во рту привкус спиртного. Когда я пила в последний раз?

Толкаю дверь, и в нос бьет типичный запах дешевого бара: смесь затхлого воздуха, пролитого пива и пота. Устраиваюсь на барном стуле и заказываю водку с содовой у парня с усталыми глазами и в футболке «Ван Хален». Я благодарна, что он со мной не разговаривает, просто толкает ко мне напиток по стойке, не глядя в глаза, и продолжает заниматься своими делами. Надо бы достать телефон, проверить обновления друзей на Фейсбуке или посмотреть скидки на сайтах моих любимых магазинов. Но вместо этого я устремляю взор в стакан – истинная поза человека, который сидит в баре до обеда, – и планирую, что скажу Реджине.