Закон Припяти - Дмитрий Силлов

Мелькнула у Хроноса мысль тормознуть свою «отмычку» и выяснить поподробнее, с чего это впереди потухли потолочные плафоны. Но тут же подумалось: ну да, побереги гвардейца, да сам сунься туда, своей тушкой проверь безопасность коридора. Ну уж нет, собственная шкура дороже.

– Вперед! – повторил Хронос навязшую в зубах команду, а сам при этом немного отстал, шагов на пять-семь. Увеличил дистанцию между собой и «отмычкой»…

Зачем? Этого ученый не смог бы себе объяснить. Возможно, именно это необъяснимое ощущение сталкеры и называют «чуйкой» – свойством интуитивно чувствовать опасность, которое со временем проявляется у тех, кто ухитрился в Зоне дожить до появления этого чувства.

Гвардеец сделал шаг, другой, третий – туда, в темноту…

И вдруг Хронос увидел, как темнота рухнула на бойца. Сверху. С потолка. И полностью накрыла собой гвардейца.

– Стреляй! – заорал ученый. – Стреляй, мать твою!..

Он никогда не ругался. Принципиально. Считал это уделом низших существ, недостойным высокоинтеллектуального и воспитанного человека. Но сейчас Зона доконала его. Ругательство вырвалось из легких, разодрало горло, а палец уже жал на спусковой крючок, полосуя темноту, накрывшую «отмычку»…

Ему хватило ума не начать долбить гранатами после того, как опустел магазин – в узком коридоре его могло неслабо посечь осколками, что даже современному экзоскелету последней модели не пошло бы на пользу. Но вроде впереди было тихо – ни звука, ни шороха. Поэтому Хронос вставил в стрелково-гранатометный комплекс последний заряженный магазин и, включив налобный фонарь, осторожно пошел вперед.

На том месте, где минуту назад находился гвардеец, лежала осклизлая безволосая туша, изрешеченная пулями. Из аккуратных входных отверстий еще сочилась темная кровь. С первого взгляда понятно – человекообразный мутант. Здоровенный, метра два росту в нем, не меньше. Ноги поджаты под себя, лапы скрючены. Лежит на брюхе в позе эмбриона, и не особо понятно, что он собой представляет.

Лучше было бы пройти мимо, но, несмотря на то, что Хроноса колотила нервная дрожь, любопытство ученого взяло верх над здравым смыслом.

Он подошел и, держа чудовище на прицеле, мощным пинком перевернул его…

И тут же пожалел, что сделал это.

Такую тварь он видел только на картинке. Ее ему по большому секрету однажды показывал коллега-ученый, занимавшийся биологическим конструированием. Метод был основан на создании клеток с новыми свойствами, которые, будучи введенными биообъекту, были бы способны изменять живой организм согласно заложенной в них программе.

Ученый был убедителен, с жаром рассказывая о невероятных возможностях новых солдат, измененных подобным образом. Но тогда Хроносу подобное показалось диким, абсурдным и фантастичным.

– Это не наука, – улыбнувшись сказал он коллеге. – Это разбазаривание народных денег на безумные проекты. И, кстати, кого вы собрались изменять таким образом? Комсомольцев-добровольцев, готовых на все ради идеи? А вам не кажется, что это попахивает опытами небезызвестного Йозефа Менгеле, которые он проводил в Освенциме?

Тогда, помнится, коллега стушевался, пробормотал что-то невразумительное, и быстро нашел повод уйти. Хронос тогда посмеялся над прожектёром-неудачником, и тут же забыл о нем. И вот сейчас перед ним на полу лежало материальное воплощение той кошмарной твари с картинки.

Половину головы монстра занимала зубастая пасть, растянувшаяся от одного ушного отверстия до другого. Огромные вылупленные глаза без век были фасеточными, как у насекомого. Из того места, где у человека должен был бы находиться нос, росли тараканьи усы-антенны, каждый длиной с полметра. Торс твари был несомненно человеческим, но вместо рук у нее росли осьминожьи щупальца с присосками. Ноги мутанта оказались вывернуты коленками назад, и оканчивались страшными пилами, одного удара которых было бы вполне достаточно, чтобы перерубить человеческую шею или конечность. Но сейчас эти пилы были глубоко всажены в живот гвардейца, бронекостюм которого, похоже, исчез в тот момент, когда на него с потолка обрушилось это чудовище.

Гвардеец, кстати, был еще жив, и сейчас он просто смотрел на Хроноса. Молодой парень, лет двадцати пяти с нашивкой капрала на окровавленном рукаве. По идее, тоже мутант, чей мозг был захвачен Хароном, и подчинен им полностью. Если разобраться, страшная судьба. Наверно, даже страшнее, чем у той твари с костяными пилами вместо ног. Там человека изменили, превратив в чудовище – но он хоть жил свободным, не завися от чужой воли, как-то сумев сбежать от рабства, к которому его приговорили военные ученые. А к этому капралу покойный брат бесцеремонно залез в голову, стер из нее всё, кроме боевых навыков, и превратил в послушную марионетку. Что хуже? Что бы ты выбрал для себя, Хронос, если б тебе предоставили такой выбор?

Ученый скривился, словно от зубной боли. Ему не нравились собственные мысли, похожие на сочувствие – а значит, на слабость.

– Похоже, я превращаюсь в тряпку, – скрипнул зубами Хронос. Повернулся – и пошел дальше, подавив в себе желание пустить пулю в голову умирающему бойцу. Добить раненого это значит пожалеть, истратив на него драгоценный патрон. Да и не в патроне дело. Любые слабости Хронос привык выдирать из себя с корнем. И сейчас был именно такой случай.

Свет коридорных ламп приближался, а вместе с ним значительно усилился Зов, звучащий в голове ученого. Впереди была цель, к которой он шел так долго и трудно. Казалось бы, самое время забыть безмолвный взгляд умирающего капрала, вчера Хронос сделал бы это без труда. Но почему же сейчас эти глаза никак не хотят стираться в памяти, и отвращение к самому себе растет одновременно с громкостью слов, уже словно колокол бьющих в стенки черепной коробки:

«Иди ко мне, человек… Приди ко мне… Ты сполна получишь то, что заслужил…»

* * *

Я шел по следу. Кровавому следу, оставленному Хроносом. У меня больше не было сомнений на этот счет…

Стела «ПРИПЯТЬ», ставшая могилой Насти и ее нерожденного ребенка, осталась за спиной. Я же старался об этом не думать. И самый лучший способ для этого – забить голову мыслями. Другими. Которые заглушат то, от чего впору упасть на колени, схватить голову руками и выть, словно волк, потерявший свою стаю.

Поэтому я думал о том, куда мог пойти Хронос.

Направо по старому шоссе, чтобы потом свернуть налево? Вряд ли. Наверняка у него есть хорошая карта, и он не двинет свой отряд в опасной близости от «Леса электродов», а точнее открытого распределительного устройства, предназначенного для выдачи в энергосистему мощностей третьего и четвертого блоков Чернобыльской АЭС. Проще говоря, это поле электрических аномалий, рассевшихся на стальных опорах, вдобавок окруженное непроходимым болотом. Бывал я там, знаю не понаслышке. И Хронос знает наверняка. И выводы сделает правильные, ибо брату Харона в наличии мозгов не откажешь. Стало быть, этот путь к четвертому энергоблоку отпадает.

Прямо через лес? Тоже вряд ли. Так-то, судя по карте, это самая короткая дорога. Но тащиться через чащу мутировавших деревьев решится не каждый опытный сталкер. Хоть и медлительны дендромутанты Зоны, не то что в мире Кремля, но и они могут выпростать корень, о который ты споткнешься, а потом придавить массивной веткой, словно гигантским щупальцем, проколоть сучком артерию, и медленно, со вкусом выпить кровь из обездвиженного тела. Причем вблизи ЧАЭС такое особенно актуально, ибо в этом проклятом районе дендромутанты особенно шустры и активны. Думаю, Хронос и об этом осведомлен, поэтому вряд ли он пошел к Саркофагу самой короткой, но далеко не самой безопасной дорогой.