Монах из Мохи - Дэйв Эггерс

Дело было 31 декабря 2014 года, за три дня до рождения пророка Мухаммеда. Праздновали по всей стране. Мохтар проснулся у деда в Иббе и с утра решил сходить в спортзал за углом. Но, спустившись к завтраку, он увидел, что его тетка смотрит телевизор. Смертник совершил в Иббе теракт.

Сорок девять убитых, семьдесят раненых. В Иббе такого еще не бывало – город привык жить вдали от подобного насилия. «Началось», – подумал Мохтар. В тот день ему надо было в Сану, так что он двинулся из Ибба на север.

У Мохамеда и Кензы напряженно обсуждали, к каким последствиям приведет убийство невинных в Иббе. Даже «Аль-Каида» не стала бы творить такое в Йемене. Ее ярость обычно целила в западные мишени, военные объекты – не в гражданских.

Спустя неделю Мохтар опять оказался у Мохамеда и Кензы. Как-то утром после завтрака опять решил сходить в спортзал. Ближайший назывался «Клуб спорта и здоровья „Арнольд“», в честь Шварценеггера.

Мохтар сел в такси и на подъезде к спортзалу увидел толпу мужчин, направлявшихся в ту же сторону. По большей части хуситы. Спортзал, сообразил Мохтар, находится возле отдела полиции, а сегодня набирают кадетов в полицейскую академию. Хуситы планировали внедрить своих в правоохранительные органы.

Мохтар уплатил таксисту и решил пройтись несколько кварталов до «Арнольда» пешком. Глянуть, что происходит, поглазеть на это странное зрелище – толпы северян в центре Саны.

Тут земля содрогнулась. Мохтар упал на колени. Думал, землетрясение. Пощупал асфальт, ожидая вибраций, следующих толчков. Услышал крики. Вой автомобильной сигнализации. Кинулся к отделу полиции и там увидел горящие тела. На земле лежал торс мужчины. Кричала женщина. По всей улице лужи крови. Мохтар смотрел на обугленные останки десятка мертвых и как будто узнавал знакомых.

Сердце екнуло: он вспомнил, что Хатем, сын Мохамеда и Кензы, чуть моложе Нуридина, – кадет полицейской академии. Мохтар знал, что Хатем дома, не может быть, что он – один из этих погибших, и, однако, различал его лицо у обгорелых трупов. Вскоре прибыли репортеры. Они снимали видео, щелкали фотографии. Мохтар убрал телефон. Не мог больше смотреть на эту бойню. А потом его осенило: беги.

Он побежал. Известно, что террористы нередко подрывают вторую бомбу, едва к пострадавшим от первой прибывают спасатели. Поэтому Мохтар побежал, и все вокруг, подумав, будто он что-то увидел, тоже побежали.

У Мохамеда и Кензы он ничего не сказал. Нуридин заметил, что Мохтар сам не свой, но тот не хотел обременять родных грузом увиденного. Им по телевизору и так покажут. Тридцать восемь убитых, шестьдесят раненых. Мохтар не хотел волновать родных. Но про себя гадал, что творится в Йемене, и переживал, что страна превращается в очередной Ирак – беззаконный край сектантских раздоров, смертников и похищений, где безмятежная жизнь всем заказана.

Мохтар продолжал работать как мог. Каждый день открывал цех сортировщицам, кормил их завтраком, и они обсуждали, что было сделано вчера и что нужно сделать сегодня. Мохтар по-прежнему обучал сортировщиц, приглядывал за каждой, каждой давал отклик.

После обеда он отправлялся на фабрику Эндрю – пожевать кат, поговорить о бизнесе и политике. Оба еще не понимали, повлияют ли последние йеменские события на страну в целом и на их работу. Поначалу все это смахивало на простой передел власти между равно бестолковыми игроками.

7 января два брата, Шериф и Саид Куаши, вошли в редакцию сатирического журнала «Шарли эбдо» и застрелили одиннадцать человек. Отступая, они вдобавок застрелили полицейского. Третий человек, Амеди Кулибали, застрелил полицейского в Монруже, к югу от Парижа, и еще четверых – в кошерном магазине. В ответ на эти теракты, вызванные публикацией в «Шарли эбдо» карикатур на пророка Мухаммеда, весь мир выступил на стороне журнала и его убитых авторов, редакторов и карикатуристов. В воскресенье, 11 января, более четырех миллионов человек по всей Франции вышли на демонстрацию в поддержку жертв и в защиту права на свободу выражения.

14 января ответственность за теракты взяло на себя йеменское отделение «Аль-Каиды» – «Аль-Каида на Аравийском полуострове».

18 января хуситы отвергли проект новой конституции, написанный комитетом, представлявшим весь йеменский политический спектр. Назавтра хуситы захватили государственный телецентр. Они заняли все правительственные здания в Сане, и президент Хади в знак протеста сложил с себя полномочия. Спустя недели он отменил свою отставку, но это уже не имело никакого значения. Страна перешла под контроль хуситов.

Родные и друзья Мохтара в Штатах беспокоились за него, но в своей повседневности он как-то не замечал перемен. Лег вечером спать – у власти Хади, проснулся наутро – в стране нет президента. И однако аэропорт работает и принимает регулярные коммерческие рейсы. Банки открываются как обычно. И продуктовые, и спортзалы, и мечети. По улицам разъезжают такси. Сана осталась Саной, хотя ею теперь правили хуситы. Будничная жизнь йеменцев шла своим чередом. После обеда Мохтар сидел на фабрике у Эндрю, жевал кат с Али, и вместе они смеялись над американскими йеменцами, которые бежали из страны.

– У нас теперь нет правительства, – говорил Мохтар.

– Так, стоп. В Йемене было правительство? – отвечал Эндрю.

10 февраля 2015 года Государственный департамент США объявил, что приостанавливает работу посольства в Йемене. Сотрудники вывезены из Саны. Назавтра американское посольство закрылось с концами. Британское тоже закрылось, а британские и американские власти призвали своих граждан немедленно уезжать. Но эвакуировать американцев США не планировали. Коммерческие рейсы доступны, указывал Госдепартамент, а «американские власти организуют эвакуацию только в том случае, если нет безопасной коммерческой альтернативы».

Французское министерство иностранных дел закрыло свое представительство спустя несколько дней. «С учетом текущих политических событий и из соображений безопасности, – говорилось в его заявлении, – посольство рекомендует как можно скорее временно покинуть Йемен, прибегнув к услугам коммерческих авиаперевозчиков по вашему выбору. Посольство закрывается с пятницы, 13 февраля 2015 года, до особого распоряжения».

С посольствами западных стран такое уже бывало – они закрывались то на день, то на неделю. Посольство США закрывалось в 2001, 2008 и 2009 годах. Все это вполне укладывается в ритм йеменской жизни, решил Мохтар. Становится жарко – посольства закрываются, спустя пару-тройку недель все поутихнет – и они откроются вновь.