Мятежница - Хизер Грэм

Возможно, и Маккензи тоже были людьми не совсем обычными. Ибо они облюбовали на полуострове место, которое никак нельзя было назвать ни райским, ни безопасным. Правда, дядя Джеймс неустанно внушал Йену, что со временем берега Флориды будут напоминать золото не только цветом песка. И оказался пророком…

Однако молодой Маккензи и прежде соглашался с ним, хотя про себя думал, что все это может произойти лишь в очень далеком будущем, когда его самого уже не будет на свете. Тем не менее даже Джаррет решил обосноваться на полуострове, купил землю, вырубил чащи и заросли, осушил болота и построил на их месте дом. Йен знал, что никогда не продаст собственность Маккензи. И даже сомневался в том, что сам когда-нибудь сбежит отсюда. Своими руками он посадил здесь десятки деревьев, осушил не одну топь, обустроил усадьбу. Кроме того, Йен привык любоваться здешними восходами и закатами, дышать свежим морским воздухом… Как сегодня утром…

Йен поставил ногу на ствол поваленного дерева, бросил топор на землю, оглянулся и увидел Элайну, спускавшуюся с крыльца. Он сразу же заметил, что жена очень бледна, только на щеках чуть проступал румянец.

Махнув мужу рукой, Элайна подошла к нему и грустно улыбнулась.

— Дом стал каким-то странным, совсем пустым и чужим. Ни в гостиной, ни в холле, ни даже в кухне я никого не встретила.

— Тетя и дядя уехали рано утром. Они не хотели тебя будить.

— А Дженифер и малыш?

— Вот она-то решила остаться. Сейчас распаковывает вещи у себя в комнате.

— А Лоуренс?

— Работает в море.

— А где же Белла, Лили и все работники моего отца?

— Белла и Лили помогают Дженифер, а работников Тедди Лоуренс учит нырять. Видимо, они хотят освоить профессию спасателей на воде.

Элайна тяжело вздохнула.

— Странно, да?

— Что?

— То, что только неделю назад в это же время вся бухта, золотые пески, роща и дом принадлежали Тедди… И вот его уже нет… Он так любил свою цитрусовую рощу, лимонные деревья… Теперь они зачахнут…

— Дженифер обещала позаботиться о них.

— Это та самая часть Беламара, которую и я больше всего любила. Посмотри, какой золотой песок у берега бухты! А вон за тем мысом чудесная мангрововая роща. И какой свежий морской воздух! У него какой-то особенный вкус…

Элайна сделала паузу и умоляюще посмотрела на мужа.

— Йен, а нельзя ли мне остаться здесь, локауты…

— Что это значит, Элайна? — оборвал ее Йен. — Вкрадчивый тон, очаровательная улыбка, восхищение красотами Беламара? Скажи откровенно, ты хочешь, чтобы я изменил решение, и пытаешься склонить меня к этому?

— Я просто размышляла вслух, Йен…

— А я все хочу понять, далеко ли ты готова зайти в своем упрямстве?

Йен пробормотал себе под нос ругательство и пошел через рощу к берегу. Он думал о том, что все эти дни старался облегчить Элайне ее невосполнимую потерю. Но теперь, видимо, настал предел, за который нельзя заходить. Подавляя нарастающее раздражение, Йен шел быстрым, ровным шагом, а затем бросился бежать к тому окаймленному золотой песчаной кромкой берегу, которым только что восхищалась его жена.

Он с разбега кинулся в воду, и его обожгло холодом. Йен изо всех сил заработал руками и ногами, чтобы поскорее согреться, глубоко нырнул, а потом, подняв голову над водой, увидел, что доплыл почти до середины бухты. На берегу у самой воды стояла Элайна и, прикрыв от солнца ладонью глаза, смотрела на него.

Йен поплыл назад, к отмели. Почувствовав под ногами песчаное дно, он встал и, сердито взглянув на жену, буркнул:

— Что?

— Ничего. Просто я начала беспокоиться.

— Почему?

— Меня встревожило твое поведение.

— И что в нем странного? Сегодня жарко. Мне захотелось искупаться, что я и сделал. Хотя вода очень холодная. Вот и все! Можешь присоединяться.

— О чем ты, Йен? Ты же знаешь, я ношу траур. Неужели…

— Ты считаешь, что Тедди было бы неприятно, если бы ты немного поплавала в его бухте?

— Как ты не понимаешь?

— Нет, Элайна, это ты ничего не хочешь понять. Но это уже ничего не изменит. По крайней мере сейчас. Иди домой! Я скоро вернусь.

Но Элайна не двинулась с места. Она стояла перед ним, высокая, статная, и смотрела на него золотистыми глазами. Белокурые густые волосы трепал морской бриз.

Элайна смотрела на мужа и спрашивала себя, зачем пришла на берег. Неужели для того, чтобы соблазнить Йена и убедить его оставить ее здесь? Йен же в этот момент еще не до конца осознавал, что делает и что должен делать. Он видел лишь, что горе жены неподдельно, а потому не хотел причинять ей боли. Однако, подойдя к жене, он уже принял решение. Видимо, глаза выдали его, потому что Элайна изумленно уставилась на мужа. Опомнившись, она закричала:

— Черт побери, Маккензи! Что ты…

И отпрянула от него, словно собираясь убежать. Но Йен крепко схватил ее за руку. Она неистово сопротивлялась, оглашая побережье истошным криком:

— Йен, прекрати сейчас же! Я же сказала, мне не до купания! Ведь только что умер Тедди…

— Нет! Мы с тобой сейчас поплаваем в бухте, которой ты только что восхищалась.

Он подхватил жену на руки и понес в море. Она продолжала сопротивляться, стараясь высвободиться, и уже не кричала, а пронзительно визжала. Йен сделал несколько шагов, поставил ее на ноги и повернул лицом к себе. Здесь было неглубоко. Вода едва закрывала грудь Элайны. Она шлепнула ладонью по поверхности воды и окатила Йена фонтаном брызг.

— Я же не хотела купаться!

— Не хотела? Что ж, тогда займемся чем-нибудь другим.

Элайна молча смотрела на него, не вполне понимая, о чем он говорит. Но, когда до нее дошло, она отступила, погрузилась в воду уже до подбородка и громко закричала:

— Ты думаешь, что несешь?! Неужели в тебе нет ни капли сострадания? Или хотя бы здравого смысла?

Нырнув, Элайна быстро поплыла от берега. Через несколько секунд она вынырнула так далеко, что Йен снова восхитился ее умением плавать. Посмотрев вслед жене, он даже подумал, что это вовсе не Элайна Макманн-Маккензи, а заплывшая в бухту нимфа. Элайна действительно двигалась в воде с невероятной быстротой. Ей не мешала даже легкая одежда, которую она не успела сбросить.

Йен, не выдержав, тоже нырнул и не без труда догнал жену. Но все попытки заставить ее вернуться к берегу оказались тщетными. Они заплыли уже далеко от песчаной косы, на большую глубину, где Элайна чувствовала себя в родной стихии, Она снова нырнула, и Йен последовал за ней, но Элайна увернулась и исчезла. Стремительно опустившись почти на самое дно, она с быстротой молнии понеслась в открытое море. Только через несколько секунд Йен разглядел ее сквозь толщу воды и бросился вслед. Но Элайна мгновенно повернула назад и, проскользнув у самых его ног, вынырнула уже на полпути к берегу. Оглядевшись, она увидела мужа, рассмеялась и помахала ему издали рукой.