Мама для Одуванчика - Анна Мишина

— Ребята! Все свободны.

— До свидания, Варвара Дмитриевна! — кто-то выкрикнул из детворы, и так с шумом, гамом, перебивая друг друга, мои ученики расходятся каждый по своим детским делам.

Когда выхожу с территории школы, рядом останавливается автомобиль директора.

— Варвара Дитриевна, — опускается стекло с пассажирской стороны.

— Игорь Владимирович? — останавливаюсь, удивленно смотря на него, что за честь такая.

— Не хотите прокатиться, кофейку попить? — странный вопрос. Очень. Заставляет напрячься.

— На самом деле нет, — пытаюсь понять, что от меня хотят, но в голову ничего не лезет.

— А если хорошо подумать? — прищур хитрых глаз, и секунды ожидания. Но заметив приближающуюся Ксению, Игорь Владимирович как-то странно меняется в лице, что мне совершенно не нравится.

Вообще, все, что связано с этими двумя, кажется немного странным. Эта брюнетка словно ходит за ним по пятам. Где Игорь, там же и Ксения.

— Варвара? — напоминает мне о себе мужчина.

— Нет, спасибо за предложение, Игорь Владимирович. Но я не могу. Простите, — выдавливаю из себя как можно более доброжелательную улыбку, обхожу машину и направляюсь к автобусной остановке.

Не нравится мне такое внимание с его стороны. Это уже явно похоже на… личную симпатию. И мне сейчас только этого еще не хватало. Нет. Нужно как-то потактичней отстраниться, хотя и не отвечать на его приветствия я тоже не могу.

В общем, с такими нерадостными мыслями я ехала всю дорогу до дома. А дома меня встречает тишина, пустота, и невыносимо хочется позвонить бабуле.

— Баб, — мне нужно просто выговориться. И баба Шура — это лучший вариант.

— Варюш, что стряслось? — тут же обеспокоенно интересуется бабуля, словно уже научилась распознавать мое настроение с первых слов.

— Да все в порядке. Правда. Просто соскучилась уже, — прохожу в спальню и падаю на кровать.

— Ты хочешь спросить мое мнение о мужчинах? — хитро спрашивает она, что вызывает у меня улыбку.

— Конечно, мне интересно твое мнение, и к совету я тоже прислушаюсь.

— Ты же знаешь уже мои слова, девочка моя, — говорит бабушка, делая выразительную паузу. — Влад — мужчина надежный, да и знает, что хочет. Если бы не намаялся и не думал о чем-то серьезном, вряд ли бы приехал.

И я киваю в пустоту, соглашаясь с таким бабулиным выводом. Я и тоже об этом постоянно думаю.

— И девочка его хорошая, — продолжает баба Шура. — Только прикрывается дерзостью, и я так понимаю, что там в семье проблемы.

— Я, честно, плохо осведомлена. Вроде как родителям некогда постоянно, — морщусь, что-то такое припоминая. — Да и вроде живет ее мама далеко. Думаю, это нехватка внимания…

— Это плохо, но, Варь, не хотелось бы мне, чтобы их проблемы разгребала ты. Или, не дай бог, оказалась крайней, — она тяжело выдыхает, а я сажусь на постели, поглядывая в окно на носящуюся во дворе ребятню.

— Думаешь, что лучше не…

— Нет-нет-нет! — тут же уверяет бабуля. — Думаю, ты бы с Владом была счастлива. Такой мужчина на руках носить всю жизнь будет готов. А Денис — молодой петух. Хорохорится. Парень, может, и неплохой. И дело не в том, что не подготовлен к деревенской жизни. Дело в том, что он к тебе относится, как к предмету. Вот и все мое мнение.

— Ох, ба, Денис — тот еще петух, и его я вообще всерьез не воспринимаю. Думаю, ты догадалась, что это тот самый протеже родителей.

— Да уж, из такой же породы, — смеется бабуля. — А вот с Владом вас тянет друг другу, это видно невооруженным взглядом, внученька! И какими глазами он на тебя смотрит, да и ты тоже. Ох, разговорилась старуха, — рассмеялась она в телефон. — Сейчас вода на плите убежит… я побежала, Варюнь.

— Я поняла тебя, ба. Спасибо тебе. Мне очень важно твое мнение.

Мы прощаемся, и я в очередной раз чувствую непреодолимую тягу написать Владу. Но прикинув в уме, что он, скорее всего, еще в небе и приземлится, по меньшей мере, только ночью, снова отказываюсь от этой идеи.

Аэропорт Такома встречает спокойно. Снова время назад. Надо об этом обязательно сказать Варе. Ей должно понравиться.

Через три часа после прилета отправляемся на отдых. По пути до гостиницы включаю телефон, на который тут же градом посыпались сообщения. От Аси.

“День супер”

“Меня Ник завтра повезет на конюшню”

“А мы еще поедем в деревню к бабе Шуре?”.

И этот поток не остановить.

“Я приземлился. Насчет поездки в деревню поговорим позже. Желаю хорошо провести время. Люблю!”, — отвечаю коротко, но по делу дочурке и следом отписываюсь Варе, которая подозрительно молчит.

В ожидании ответа меряю шагами номер, и когда наконец-то гаджет характерным сигналом сообщает о СМС, читаю и спокойно выдыхаю:

“Не хотела тебя отвлекать”, — отвечает девушка, и мое волнение исчезает. Она сейчас так далеко. Так недосягаема. Но так тепло от ее нескольких фраз. С каких это пор ты Романовский стал сентиментальным нытиком?

После почти весь вечер проходит с телефоном в руках.

Ужинать спускаюсь в компании второго пилота Кости в ресторан при отеле и, пожалуй, только там ненадолго расстаюсь с Варей, чтобы, вернувшись в номер. уже набрать и услышать ее голос, от которого внутри все замирает.

Чувства чувствами, но работу никто не отменял. И уже в двенадцатом часу прощаюсь с Варей и обещаю завтра по прибытии в город сразу набрать. Чтобы пилот мог четко выполнять свою работу, мысли у него должны быть предельно собраны, а организм выспавшимся. В нашей работе любая забытая мелочь может стоить жизни.

А следом утро, подъем, подготовка к полету, и днем, когда я выхожу из аэропорта, лелея мысли о скорой встречи с девушкой, явно успевая забрать Асю из школы, мне не дает уйти гневно цокающая каблуками за моей спиной Сурикова.

— Ну, ты и козел, Романовский, — обгоняет меня девушка и заставляет притормозить, не дойдя до машины буквально пару метров.

— Теперь соответствующая отметка появится в моем личном деле. Что, нельзя было решить это, не привлекая работу? — она так и горит от злости, упрямо поджимая свои губы и сжимая ладони в кулаки. Не ровен час, схлопочу пощечину.

— Тот же вопрос и тебя, Лиля. Что непонятного было в словах, что личные вопросы решатся за пределами аэропорта? — отодвигаю в сторону бортпроводницу и щелкаю сигналкой. Ровер призывно сверкает фарами, и я закидываю сумку на заднее сиденье. Но Лиля была бы не Лиля, если бы просто так отстала.

— Попользовался и выкинул, низко, знаешь ли.

— Мне казалось, все было по обоюдному согласию, нет? — усмехаюсь, расстегивая китель. — Я не собираюсь перед тобой оправдываться, Сурикова. Ты прекрасно знала, что “жили они долго и счастливо” у нас не будет.