Как было на самом деле. Дон Кихот или Иван Грозный - Анатолий Фоменко

Библейский царь Соломон считается весьма мудрым. Он справедливо творил суд, установил правильные законы, изрек много притчей. «И дал Бог мудрость Соломону выше мудрости всех сынов востока… Он был мудрее всех людей… и имя его было в славе у всех окрестных народов… И приходили от всех народов послушать мудрости Соломона» (3 Царств 4:29–31, 4:34).

Напомним, что одним из дубликатов библейского Соломона является византийский император Юстиниан, якобы VI века, см. «Числа против лжи», гл. 6. Отметим, что Юстиниан тоже считается мудрым законодателем. Даже само его имя переводится как Правосудный. А что известно о султане Сулеймане, Солимане – оригинале как библейского Соломона, так и византийского Юстиниана? Султана действительно называли Сулейманом ЗАКОНОДАТЕЛЕМ [240], с. 242. О его мудрости тоже сохранилось много рассказов.

Рис. 1.74. «Франсуа I (Франциск) и Сулейман Великолепный». Тициан. Якобы около 1530 года. Взято из Интернета.

Рис. 1.75. Иоанн Сигизмунд Венгерский преклонил колена перед Сулейманом Великолепным в 1566 году. Неизвестный османский художник. Les Collections de l'Histoire Les Turcs. Взято из Интернета.

Далее, в книге «Библейская Русь» гл. 4, мы показали, что в жизнеописание султана Сулеймана Великолепного вошло довольно много фактов из жизнеописания Ивана IV Грозного. Например, история Есфири. Причем этот сюжет вошел в «биографию» Сулеймана два раза, в двух своих отражениях. Краткий итог этого нашего анализа показан на рис. 1.76. Поэтому есть все основания ожидать, что и в романе Сервантеса отразятся некоторые сюжеты из библейского жизнеописания царя Соломона = султана Сулеймана. Наш прогноз оправдывается. Судите сами.

Рис. 1.76. Перечисленные здесь в одном и том же столбце персонажи библейской, «античной» и русской истории являются, скорее всего, фантомными отражениями одного и того же русско-ордынского или османского-атаманского правителя эпохи XV–XVI веков.

Одним из известных рассказов о Соломоне = Сулеймане является его справедливый суд. И сегодня он иносказательно именуется «Соломоновым судом» – суд мудрый, правый и скорый. «И была мудрость Соломона выше мудрости всех сынов востока и всей мудрости Египтян. Он был мудрее всех людей… и имя его было в славе у всех окрестных народов» (3 Царств, гл. 4:30–31).

В Ветхом Завете (3 Царств, гл. 3:16–28) говорится, как однажды к мудрому царю Соломону пришли две женщины с просьбой разрешить их спор. Одна из них сказала, что они живут в одном доме, и было у них по сыну одного возраста. В прошлую ночь другая женщина во сне нечаянно придушила своего сына («заспала» его) и переложила мертвого к ней, а ее живого сына взяла к себе и теперь выдает его за своего. Другая женщина утверждала противоположное: якобы это совершала та, которая ее обвиняет. И каждая из них утверждала, что живой ребенок принадлежит именно ей. Соломон велел подать ему меч: «И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите». Так Соломон понял, кто из двух женщин истинная мать ребенка, и отдал его той, что просила сохранить ему жизнь, рис. 1.77, рис. 1.78.

В России сюжет под названием «Суд Соломона» был широко известен, поскольку часто встречался в лубочных картинках и в рукописных сборниках нравоучительной литературы XVI–XVII веков.

Оказывается, вполне аналогичная сцена справедливого и мудрого суда высокого правителя есть и у Сервантеса. Основным действующим лицом является здесь губернатор Санчо Панса, а не Дон Кихот. Однако мы уже понимаем, что Санчо Панса – это просто отражение одного из периодов «Ивана Грозного», а именно, хана Симеона Бекбулатовича. Дело было так. Санчо Панса стал правителем «острова» Баратария (Тартария?), и к нему в судебную палату друг за другом явились три пары просителей, ищущих справедливости. Буквально такого сюжета, как описано в Библии (с двумя спорящими женщинами), тут нет. Однако по своей сути суд Санчо Пансы чрезвычайно близок к тому, что рассказывает Библия. Такой же скорый, справедливый суд, причем решения, принятые Санчо, неожиданны для окружающих, очень изящны и опираются на глубокое знание психологии. Сцена суда Санчо является одной из центральных в его истории. Сервантес уделяет ей пять страниц, то есть довольно много. Очень многозначительно, что Сервантес САМ ПРОВОДИТ ЗДЕСЬ ПАРАЛЛЕЛЬ С БИБЛЕЙСКИМ СОЛОМОНОМ. Результат разбирательства одного из спорных дел настолько поразил людей, что «ВСЕ ПРИШЛИ В ИЗУМЛЕНИЕ И ПРИЗНАЛИ ГУБЕРНАТОРА ЗА НОВОЯВЛЕННОГО СОЛОМОНА», ч. 2, с. 331.

Рис. 1.77. Суд Соломона. Рафаэль. Взято из Интернета.

Рис. 1.78. Суд Соломона. Никола Пуссен (1594–1665). Взято из Интернета.

В таком же блистательном духе Санчо Панса разобрался и в других судебных тяжбах. В результате, в конце суда, «присутствовавшие… снова подивились решениям и приговорам нового своего губернатора», ч. 2, с. 333.

Более того, Сервантес представляет Санчо Пансу именно как успешного Законодателя, что еще более сближает этот сюжет с историей библейского Соломона = Юстиниана, то есть султана Сулеймана Законодателя. Сервантес приводит длинный перечень законов и постановлений, изданных Санчо Пансой «по улучшению государственного устроения во вверенной ему области… например, он воспретил розничную перепродажу съестных припасов во всем государстве и разрешил ввоз вина откуда бы то ни было, с тою, однако же оговоркою, что должно быть указываемо место его изготовления и что цена на него должна быть устанавливаема сообразно с его действительной стоимостью, качеством и маркою…», ч. 2, с. 382–383. И так далее и тому подобное. Конечно, Сервантес пытается представить законы Санчо в шутовском ключе, но тем не менее, факт активного законотворчества он четко отразил.

Затем Сервантес резюмирует: <<Одним словом, он ввел столько улучшений, что они до сего времени не утратили в том краю своей силы и доныне именуются «Законоположениями великого губернатора Санчо Пансы»>>, ч. 2, с. 383.