Инженер магии - Лиланд Экстон Модезитт

Теперь влажный летний воздух так тих, что слух улавливает доносящийся из дома совсем уж негромкий звук — там орудуют метлой. Наверное, Петра — вряд ли ее однорукая мать взялась за метлу. Впрочем, Рейса и одной рукой управится с чем угодно.

Доррин отгоняет назойливую муху. Надоедливое насекомое все равно вернется, когда его руки снова будут заняты теслом. Почти незаметная проекция гармонии позволяет ему не подпускать к своей койке клопов и тараканов, так неужто нельзя проделать нечто подобное и с летающими насекомыми? Он пытается сосредоточиться, но его отвлекает стук копыт по влажной, плотной глине. На двор въезжают два всадника в темно-синих спидларских мундирах.

Вздохнув — угля он надробил явно маловато! — юноша снова откладывает тесло.

— Доррин! — окликает его Брид.

Подмастерье кивает, Кадара кивает ему в ответ. Шарканье метлы в доме стихает. Доррин утирает лоб.

— Вы опять куда-то собрались? Что так скоро? Ведь с вашего возвращения и восьмидневки-то не прошло!

— Надо же, и как ты только догадался, что мы уезжаем? — говорит Кадара, отбрасывая со лба рыжую прядку. Стричься она стала еще короче, чем раньше.

— Котомки, полевая форма, да и само то, что вы ко мне завернули... — простодушно перечисляет Доррин, в который уже раз попав впросак: и когда только он научится распознавать в вопросах Кадары иронию?

— Да я не имела в виду... — Кадара качает головой. Что-либо объяснять Доррину бесполезно. — В общем, мы просто хотели, чтобы ты знал.

— Спасибо. А я вот, — Доррин указывает на кучу угля, — все время занят.

— Вижу, — говорит Кадара, подъезжая поближе, — и по-прежнему считаю, что ты утруждаешься попусту. Целительством можно заработать больше.

— Дело не в заработке. Я хочу строить машины.

— Ох, Доррин. Еще год — и мы сможем вернуться домой. Если бы ты только отказался от глупой...

У Доррина каменеет подбородок.

— Кадара, — звучит спокойный и рассудительный голос Брида, — мог бы он попросить тебя сделаться домохозяйкой?

— Мы уезжаем утром, — невозмутимо говорит Кадара, словно она и не думала пенять Доррину по поводу его нелепой тяги к машинам.

— А когда вернетесь?

— Этого тебе никто не скажет, — смеется Брид. — На берегах Элпарты, вниз по течению, объявились разбойники. Как управимся, так и воротимся.

— Удачи вам, — тихо произносит Доррин.

После того как цокот копыт стихает, в доме возобновляется шарканье метлы. Доррин снова берется за тесло. Позади на крыльце слышатся легкие шаги, но он не обращает на них внимания. Нанеся еще пару ударов, он откладывает тесло, берет совок и, зачерпнув примерно треть того, что успел раздробить, высыпает в тачку.

— Она не для тебя.

Подскочив от неожиданности, Доррин оборачивается и видит стоящую за его плечом Рейсу.

— Знаю. Она только Брида и видит, — качает головой юноша. — Конечно, Брид — парень видный, заботливый и толковый. А я — так... не то кузнец, не то целитель.

— Перестань жалеть себя. Целитель ты отменный, мне ли этого не знать. Я не то имела в виду. Ты вроде рассказывал, что вырос вместе с этой рыжей девицей. И она по сей день тебя не понимает. Это тебе о чем-нибудь говорит?

— Пожалуй... — Доррин смотрит на дорогу, но Брид с Кадарой уже скрылись из виду.

— Мужчины! — фыркает Рейса.

Доррин ждет дальнейших объяснений, однако женщина поворачивается и уходит. Юноша со вздохом берется за тесло — еще несколько ударов, и тачка будет полна.

Потом на крыльце появляется белое пятнышко — козочка. Маленькая головка тянется к Доррину. Юноша поглаживает Зилду между ушками, а козочка лижет ему руку. Его пальцы оставили на мягкой кудрявой шерстке слабую черную отметинку.

Доррин орудует мехами как можно быстрее. Требуется сильный жар. Яррл, удерживая щипцами тяжеленную рессору, охаживает ее молотом. Потом кузнец перебрасывает рессору к горну и, проследив, чтобы металл раскалился до вишневого оттенка, возвращает на наковальню.

— Ну вот, — Яррл выпрямляется. — Я опасался, что придется все переделывать, но жар удержался, — он помещает деталь на край горна для прокаливания и, отложив щипцы, утирает вспотевший лоб. — Знаешь парень, ты и вправду кое-что можешь... — он умолкает, глядя на затухающие после того, как меха перестали поддерживать в них жизнь, уголья, а потом добавляет: — Не уверен, что кто-то другой сумел бы что-то подобное. У вас на Отшельничьем все такие?

— Нет. Меня выставили оттуда взашей потому, что я хотел делать машины — штуковины вроде моих моделей, только большие. Они говорили, что это несовместимо с гармонией.

— Одержимые демоном идиоты! — сплевывает в сердцах кузнец. — Ты вкладываешь в металл столько гармонии, что никакой треклятый Белый не смог бы его коснуться. Теммил сказал, что твои подковы излечили его старую кобылу от хромоты! Подковы — от хромоты! Где это слыхано?

А в самом деле, любопытно, может ли и вправду гармонизированное железо отталкивать хаос? В этом есть определенный смысл, хотя ни о чем подобном Доррин прежде не задумывался.

Дверь хлопает. Вместе с Рейсой, неся с собой аромат скошенной травы, в кузницу врывается порыв влажного ветра. Оба оборачиваются.

— Тут какой-то торговец. Говорит, что знает нашего Доррина.

— На повозке? — спрашивает Доррин и тотчас заливается краской смущения: все торговцы разъезжают на повозках. — Я хотел спросить — в этакой широкополой шляпе?

— Ага, вижу вы и вправду знакомы.

— Не будь Лидрал, я бы, наверное, сюда не попал. Это она направила нас к Джардишу.

— Ну что ж, сходи, поболтай со своей знакомой. Отдохни, а то ты днем и ночью при деле.

— Спасибо.

— Не за что, Доррин. Я сам... — кузнец умолкает, глядя на Рейсу.

Аккуратно разложив по местам инструменты и повесив кожаный фартук, Доррин сглатывает, стараясь избавиться от металлического привкуса.

Лидрал ждет возле своей повозки. Теплый и влажный ветерок ерошит ее короткие шелковистые волосы.

— Э, да ты с виду заправский кузнец! — замечает она вместо приветствия.

— Я и чувствую себя заправским кузнецом... — Доррин умолкает. — Вот уж не думал, что ты заедешь в Дью.

— Да, обычно я сюда не заворачиваю.

Лидрал поднимает глаза. Доррин прослеживает ее взгляд и видит, что к ним направляется Рейса.

— Лидрал, позволь представить тебе Рейсу.

— Друзья Доррина — наши друзья, — говорит Рейса с легким поклоном и улыбкой. — Если ты не возражаешь против скромного угощения, добро пожаловать к ужину.

— Как-то неловко... — пытается возразить Лидрал.