Хилмор - Хелен Тодд

На пару мгновений Адриан обернулся. С его нахмуренного лица бесследно исчезли теплые эмоции. И эти секунды дали понять, что не вампиризм и не голод так повлияли на него. Они с Фреей слишком много времени провели порознь, и жизнь, не щадя, обтесывала его, меняла, создавая новые и не всегда гладкие грани.

И это был ее Адриан.

Кем бы он ни являлся.

С этими мыслями Фрея села на мотоцикл, крепко обняла Адриана за талию и зажмурила глаза, чтобы уж наверняка не оглянуться.

Сегодня надо забрать украшение из магазина трав. Небольшое, тонкое, едва ли чем-то примечательное. Однако не медь, а заключенная в ней магия могла бы стоить целое состояние. Но до заколки еще предстоит добраться.

Вдохнув густой туманный воздух Хилмора, Фрея все так же не размыкала веки. Ее тревожили голоса. Призраки шептали, вились вокруг, звали, просили передать весть, обвивали ее колючим терном ледяных касаний. В мире мертвых не было живых существ, не было никого, кто мог бы реально навредить, ведь все, кто находится по ту сторону, – лишь бесплотные тени. Тем не менее, будучи в безопасности, крепко прижимаясь щекой к кожаной куртке Адриана, Фрея чувствовала, как все изменилось. Неделя Охоты внесла свои коррективы: неведомая сила позволяла призракам покидать их мир, следовать за горящими свечами и пытаться испить немного жизни у тех, кто беспечно оставит защитный амулет дома.

Фрея невольно нащупала свой. Крошечный теплый камушек прятался в яремной ямке. Открыть глаза она так и не осмелилась до тех пор, пока Адриан не остановил мотоцикл и не заглушил двигатель.

– Мы приехали, Фэй, – он говорил мягко, осторожно, ненавязчиво, внушая спокойствие, словно будил, вытягивая из ночного кошмара.

Сладкая ложь – так это звучало в ее голове.

– Я не обманываю тебя, город стал другим, ты чувствуешь призраков, можешь видеть их. Ты – вестник. Для остальных Хилмор погряз в дождях, осени и мраке после Хеллоуина.

Адриан слез с мотоцикла и медленно склонился к Фрее, легко касаясь губами ее щеки и крепко обнимая за талию.

– Открой глаза, – повторил он настойчивее, в то время как Фрея пыталась решиться.

Один, два, три…

– Небо такое же мрачное, как и тогда… – подтвердил он ее мысли, совершенно не скрывая, что читает их.

Они сразу увидели призраков. Их прозрачные силуэты слонялись по округе, заполняли щели, просачивались сквозь дома. Фрея могла рассмотреть расплывчатые очертания лиц, промокшие от недавнего дождя темные стены ближайших зданий. Улицу заволакивал туман, так что уже не удалось разглядеть любимую булочную Рози, но в воздухе витал сладкий аромат корицы и яблок.

Вдох. Выдох.

Фрея отсчитывала секунды, будто старалась замедлить время и оттянуть встречу с мистером Уильямсом. Был ли он там?

Вздрогнув от неприятного прикосновения одного из призраков, Фрея напомнила себе: она не беспомощна; равновесие магии восстановлено; вестники могут использовать магию мертвых. Пора действовать!

Ее сердце стучало так быстро и гулко, и эхо ударов вибрацией пронзало до кончиков пальцев. В висках шумело. Знак вестников, мотылек, вспыхнул серебром, такими же стали и ее кисти, а от них растеклась волна заклинания.

Болтающиеся без дела призраки замерли, воцарилась тишина, чтобы в следующую секунду наполниться тысячами голосов. Нужно было уходить, спрятаться в доме и защитить себя и Адриана, но тот не шелохнулся после того, как помог Фрее слезть с мотоцикла и, отпустив, встал за ее спиной.

Давал ей возможность вновь ощутить магию, что у нее отобрали.

Вспомнив все, Фрея вдохнула полной грудью, чтобы успокоиться, и, накопив достаточно силы, выпустила новое заклинание.

Прозрачные силуэты вспыхнули и превратились в сотню мотыльков, серебряные крылышки которых переливались в свете небольших искр остаточной энергии.

– Они больше не вернутся, – одобряюще прошептал Адриан ей на ухо.

– До следующего Хеллоуина, – со вздохом ответила Фрея и обхватила руку Адриана.

Ей хотелось прижать ее к груди, вновь позволить себе слабость – проявить чувства. Но…

Вместо символа мотылька у него на запястье была гусеница. Его ждала смерть. Иначе магия не поменяла бы знак.

– Я все ждал, когда ты увидишь это, – к ее ужасу, он произнес это так спокойно, что в жилах застыла кровь.

Ему все равно? Черт возьми, все равно?! Сердце Фреи пропустило удар, но она изо всех сил старалась взять себя в руки и чуть трезвее оценить происходящее.

Адриан достал ключи из замка зажигания, небрежно бросил их в карман и повернул ее к себе, хмуро изучая побледневшее лицо.

– Это не то, из-за чего стоит переживать. Ты и так все знаешь. Ты и так все поняла, – с нажимом сказал Адриан, подтверждая, что читал ее мысли до выезда в город. – Забери заколку до того, как улицы заполнят умертвия. Их обратить в мотыльков не выйдет.

В его словах не было напускного спокойствия. Они стояли так близко, что накаленный от переживаний воздух казался удушающим.

– Ты все продумал… – вырвалось само собой.

– Как и тогда, – не отрицал Адриан.

На его лице растянулась кривая и зловещая улыбка, показались острые вампирские клыки. Стальные глаза заблестели, зрачки расширились.

И Фрея увидела… их… на том кладбище. Уильямс создавал защитное заклинание, в то время как Адриан внушал ей стереть себе память: «Пусть мы будем порознь, но так нас не найдут до тех пор, пока чувства не вернут тебе прошлое, а я не пойму, как уничтожить демонов-охотников, заключенных в склепе». Таковы были его последние слова. Такова была действительность. Но легче не стало.

– Ты заставил меня забыть! – сглотнув ком в горле, начала Фрея.

Адриан молчал и сосредоточенно слушал. Только его потемневший взгляд выдавал тревогу.

– И оградил меня от преследований, – со вздохом продолжила она. – Дал время пожить, не задумываясь о нехватке магии, а после все вернул… Черт возьми, не будь мы… не будь все так, я бы дала тебе пару пощечин! И, поверь, если все закончится, сделаю это!

У нее на глаза навернулись слезы. Все произошло не без причины. И предать их чувства ради вспыхнувшего гнева – глупость. Поэтому Фрея сжала руки в кулаки так, что ногти впились в кожу. Адриан делал все ради ее блага. А эмоции придется скомкать, как лист бумаги, и забросить в ящик. Сейчас не время выяснять отношения. Они поговорят об этом потом.

– Я не знал, как поступить иначе. Обращение прошло быстро, но все, что после… стало адом, и лучше было держаться как можно дальше от тебя. Все эти годы я внушал себе, что потеря памяти – твое и только твое решение. Я изменил все воспоминания, пока правда не вернулась вместе с Серым особняком.

Он сжал губы, явно коря себя за содеянное.

– Если бы я могла решать, то ничего бы не меняла. Что случилось, то случилось. Меньше всего на свете мне хотелось бы выбирать между жизнью и возможностью быть с тобой. А так у нас есть шанс.