За век до встречи - Лайза Джуэлл

– Эта песня – настоящий хит. Жаль, не я ее написал. А тебе нравится эта песня, сынок? – обратился он к Донни.

Мальчик на секунду поднял голову от раскромсанной газеты.

– Да. Она похожа на выходные.

Дом рассмеялся.

– В точку, сынок! – воскликнул он. – Именно на это она и похожа. На выходной день, когда можно отдохнуть от старости!

– Или от того, чтобы быть маленьким, – заметил Донни, и Дом снова расхохотался.

– А что такое «косяк»? – спросил мальчик.

– Это другое название сигарет – тех самых отвратительных вонючих палочек, которые папа и мама не выпускают изо рта.

Донни наморщил нос.

– Фу, – сказал он. – Я никогда не буду курить косяки.

– Вот и молодец, – одобрил Дом.

– Отвратительная привычка, – согласилась Бетти.

– Так во сколько тебе нужно освободиться? – внезапно спросил Дом.

– Моя смена начинается в пять, так что было бы неплохо освободиться, скажем, в четыре.

– Отлично. Одна из секретарш Эйми… это моя жена… заедет за детьми в три, так что ты освободишься даже раньше. Мне как раз надо поработать в кабинете, разобраться с кое-какими делами, так что… Ты не против, если я оставлю тебя с детьми одну, скажем, часа на два?

– Конечно, я не против. За этим я и пришла, разве нет?

– Если тебе что-то понадобится, я буду в своем кабинете на верхнем этаже. Дети уже перекусили, пеленки Астрид ты поменяла, а как включается телевизор – знает Донни. Ты ведь знаешь, да, сынок?

Донни серьезно кивнул.

– В общем, чувствуй себя совершенно свободно, не стесняйся. В холодильнике полно отличного сыра… – Дом распахнул дверцу бледно-зеленого американского холодильника. – Вот чай. – Он показал на чайник. – Вот кофе. – Он открыл дверцу буфета. – А если понадобится чем-то занять детей… – Он распахнул еще одну дверцу, за которой лежали на полках стопки бумаги, книжки-раскраски, карандаши, головоломки и куклы. – Основные правила таковы… – Дом принялся загибать пальцы. – Никуда не ходить с фломастерами, рисовать только за столом. Никакого сахара. Никакого свежего молока для Акации – в холодильнике есть соевое. Не хлопать дверьми – никакими, даже холодильника. И не трогать музыкальный центр, ясно, Донни? Все остальное разрешается. И еще: что бы ты ни говорила, я все равно заплачу́ тебе за сегодняшний день. – Дом бросил на нее слегка покровительственный взгляд, и Бетти улыбнулась.

– Ладно. Так уж и быть.

– Значит, договорились. – И он положил ладонь себе сзади на шею. Вид у него был такой, словно он хочет добавить что-то еще, однако Дом промолчал. Вместо этого он повернулся к детям, чтобы предупредить их о быстром и страшном возмездии, которое настигнет каждого, кто посмеет ослушаться «тетю Бетти». А еще через минуту он уже быстро поднимался по лестнице к своему таинственному «кабинету».

Поднявшись на ноги, Бетти огляделась. Акация по-прежнему сидела на разделочном столе и с сомнением разглядывала чужую тетю. Рот у нее был набит не до конца прожеванной резаной морковью. Донни продолжал щелкать своими детскими ножницами; груда бумажных обрезков занимала уже почти весь стол. Астрид, которую Бетти все еще держала на руках, вдруг показалась ей тяжелее, чем она рассчитывала, но девочка, по крайней мере, не плакала и почти не шевелилась. Ну какие могут быть проблемы с этими детьми, невольно подумала Бетти. Это же не дети, а сущие ангелы!

И тут началось. Не успела эта мысль промелькнуть у нее в голове, как глаза Акации наполнились слезами, а лицо начало стремительно краснеть. В первую секунду Бетти решила, что девочка собирается реветь, валяться по полу, брыкаться и визжать, требуя, чтобы ей вернули какую-то неведомую Мойру, но потом до нее дошло, что дело не в этом.

Ребенок задыхался у нее на глазах.

– О господи! – воскликнула Бетти. – Что с тобой, детка? Что с тобой?!

Лицо Акации из красного сделалось багровым, потом – лилово-синим.

– Твою мать!.. – выругалась Бетти. – Твою мать! – Положив младшую девочку в кресло, она шагнула вперед и обхватила Акацию обеими руками. Астрид истерично завизжала, но ее сестра по-прежнему не могла издать ни звука.

– Открой рот, скорее! – настойчиво потребовала Бетти. – Дай мне посмотреть, что там у тебя… Вот так, хорошо… О господи! – Она просунула пальцы как можно глубже в рот Акации и нащупала какой-то твердый комок. Вытащить его согнутым пальцем у нее не получилось. Наоборот, она, похоже, только протолкнула его еще дальше в дыхательное горло. Бетти сама была на грани истерики, когда ей на память пришел случай, произошедший несколько лет назад. Однажды Арлетта подавилась куском курицы, но, на ее счастье, рядом оказалась сиделка. Она мигом выволокла Арлетту из кресла, развернула спиной к себе, обхватила обеими руками чуть ниже груди и сжала так резко и сильно, что кусок курицы чуть не со свистом вылетел изо рта старой леди. Назывался этот прием маневром Геймлиха или как-то в этом роде.

Сейчас Бетти не оставалось ничего другого, кроме как повторить этот прием или маневр. Развернув Акацию лицом к стене, она резко сдавила узенькую грудь девочки. Астрид тем временем ухитрилась повернуться на бок и чуть было не скатилась с кресла на пол, но застряла в подлокотнике. Теперь она висела вниз головой и визжала вдвое громче.

– Эй, что ты делаешь! Перестань! – закричал и Донни, выскакивая из-за стола. – Перестань сейчас же!

Бетти уже готова была позвать на помощь, когда напряженное тело Акации вдруг обмякло, подалось под ее нажимом, и в раковину с тупым стуком упал кусок моркови.

– Папа! Папа! – Донни с пронзительным криком выбежал в коридор, зовя отца. Астрид каким-то образом сползла на пол и лежала там, раскинув ноги и руки, но, к счастью, молчала. Бетти и Акация не двигались. Обе тяжело дышали, медленно, с трудом приходя в себя после пережитого.

Наконец Бетти развернула Акацию к себе.

– Ну как ты, детка? Все в порядке?

Слезы снова потекли по лицу девочки, но теперь это были слезы облегчения. Кивнув, она спрятала лицо на плече у Бетти, которая, выловив из раковины кусок моркови, показала ей.

– Смотри, какая гадкая морковка! – проговорила она самым веселым голосом. – Она плохо себя вела. Надо ее отшлепать, ты согласна?

Акация ненадолго оторвала лицо от плеча Бетти и, с опаской оглядев морковь, кивнула. Бетти несколько раз шлепнула по огрызку моркови ладонью.

– Вот тебе, вот! Не смей больше обижать нашу Акацию!

– Что здесь происходит? – Дом, тяжело дыша, ворвался в кухонную дверь. Из-за его спины выглядывал Донни. – В чем дело?!

– Папа, эта тетя хотела сделать больно Касе! Она ее прямо сдавила. Очень, очень сильно! – наябедничал Донни.

Дом сделал два огромных шага вперед и, подняв Астрид с пола, повернулся к Бетти. Взгляд у него был испуганный и гневный.