Декларация смерти - Джемма Мэлли

Он быстро оттащил Анну в тень, а сам постучал в окошко полуподвального помещения. Юноша стукнул раз, другой, потом подождал несколько секунд и снова постучал. В окне показалось лицо, потом еще одно, и внизу ведущего в подвал лестничного пролета, точно такого же, как десятки пролетов, в которых они прятались по пути, открылась дверь. Через несколько секунд Анна обнаружила, что стоит на кухне, а ее обнимают чьи-то руки. Она слышала приглушенные вскрики «Доченька, доченька моя!» и чей-то плач. Девушка едва могла дышать. Она лишь успела прошептать: «Питер», — и тут силы окончательно оставили ее, голова откинулась назад, и все погрузилось во тьму.

Джулия робко улыбнулась, чувствуя, как у нее трясутся руки. Азарт и восторг, вызванный осознанием того, что она нарушила закон, куда-то пропали.

К машине наклонился Главный Ловчий мистер Рупер. Прежде она его видела только по телевизору.

«Не бойся, — сказала она себе. — У них на тебя ничего нет. Им ничего не известно».

— Я ездила в гости к подруге. Она живет в Лондоне, — быстро проговорила Джулия. — Как сегодня холодно. Вы не находите? И вообще, я так давно не садилась за руль… талоны на энергию, ну вы сами понимаете. Вот я и решила прокатиться. Думала, неплохая мысль.

Она неуверенно замолкла.

— Очень интересно. Я прикажу проверить ваши слова. Надеюсь, вы не будете возражать?

Мистер Рупер говорил ласково, вкрадчиво, и Джулия нервно сглотнула.

— Я… я не доехала до подруги, — сказала она, стараясь сохранять самообладание. Да и вообще, чего это она распереживалась? — На дороге была большая пробка, и я решила повернуть назад.

— Ну да, конечно. Понимаю, — кивнул мистер Рупер. — Вы не возражаете? — Он протянул руку, недвусмысленно предлагая Джулии пройти с ним в дом.

— Да, конечно, — улыбнувшись, сказала она, вышла из машины и заперла дверцу. Стоило ей это сделать, как откуда ни возьмись появился еще один мужчина, который забрал у нее ключи.

Джулия открыла было рот, собираясь потребовать их назад, но решила пока не спорить, подумав, что ключи ей обязательно вернут. Сейчас вызывающее поведение будет подозрительным. Наверняка они ограничатся парой вопросов, а потом оставят ее в покое. Ну а если нет, она позвонит Энтони и все уладит.

— Надеюсь, вы знакомы с моим мужем? — с деланой небрежностью произнесла она.

— С Энтони Шарпом? — улыбнулся мистер Рупер. — Как же, конечно знаком. Мистер Шарп крайне обеспокоен побегом, который прошлой ночью совершили Лишние. Он был очень взволнован, узнав, что мы наведывались к нему домой. Он сказал мне, что его жена ни за что бы не стала укрывать Лишних.

— Укрывать Лишних? — возмущенно переспросила Джулия. — Он был абсолютно прав. Как такое только в голову может прийти? Знаете, мы сегодня всей деревней искали сбежавших. Люди волнуются.

— Разумеется, миссис Шарп, и это вполне понятно. Я нисколько не сомневаюсь, что, когда сегодня утром вас навестили мои коллеги, вам и в голову не пришло им лгать.

— Мне не нравится ваш тон, мистер Рупер, — воззрилась на него Джулия. — Так же как и ваши манеры, — она решительно скрестила руки на груди. — У меня есть права, и я бы, пожалуй, предпочла, чтобы вы заехали ко мне завтра.

— Боюсь, миссис Шарп, это невозможно, — покачал головой мистер Рупер. — Нам надо поговорить с вами немедленно. К нам поступили сведения, что в вашем саду видели молодых людей. Нам известно, что некоторое время девочка работала у вас. Таким образом, представляется весьма вероятным, что сбежавшие могли обратиться за помощью именно к вам. Вы этого не находите?

— Да что вы говорите? — холодно произнесла Джулия, переступив вслед за мистером Рупером порог дома. Высокий человек в форме закрыл за ней дверь. На кухне сидело еще трое мужчин. — Что ж, если сбежавшие прятались у меня в саду, мне об этом ничего не известно.

Мистер Рупер молча смерил ее взглядом и жестом предложил сесть.

— Надеюсь, вы не будете донимать меня долгими расспросами, — отрывисто произнесла она и опустилась за кухонный столик.

Мистер Рупер, мужчина со светло-голубыми глазами и темно-русыми волосами, был человеком хрупкого телосложения. В жизни он выглядел еще более худым, чем на фото. В других обстоятельствах она бы даже сочла его привлекательным. Может, попытаться обольстить его? Немножко глазки построить.

Однако, прежде чем она успела пустить в ход свои чары, мистер Рупер сел напротив и схватил ее за запястья.

— Джентльмены, которых вы имеете удовольствие здесь наблюдать, — сказал он, указав на мужчин в форме, стоявших возле раковины, — являются Ловчими. Мы не полиция. У Ловчих свои законы. У нас… у нас, скажем так, большая свобода действий. Большая свобода в выборе средств. Вы являетесь супругой высокопоставленного чиновника, и мне не хотелось бы передавать вас в руки Ловчих. Я человек культурный и, соответственно, предпочитаю цивилизованный подход. Однако, сами понимаете, не могу же я вечно держать их на коротком поводке. Они хотят изловить сбежавших Лишних, а значит, они их поймают. Вы меня понимаете? — Подавшись вперед, он навалился на стол и впился взглядом в глаза Джулии.

Женщина испуганно заморгала.

— Но ведь я Правоимущая, — неуверенно произнесла она. — Вы не имеете права так со мной обращаться.

— Миссис Шарп, — улыбнулся мистер Рупер, опускаясь обратно на стул, — вы знаете, что произойдет, если мы арестуем вас за укрывательство Лишних?

Джулия замотала головой.

— Вас посадят в камеру, — сообщил мистер Рупер. — Вас будут допрашивать. Если нам захочется, мы можем задержать вас на три месяца.

— Три месяца? — ахнула Джулия, вытаращив глаза. — Но я же ничего не сделала. Это… это возмутительно. Это недопустимо!

— Ошибаетесь, миссис Шарп, — оборвал мистер Рупер. — Вот укрывательство Лишних — недопустимо. Нарушение Декларации и введение Властей в заблуждение — недопустимо. Боюсь, обычное законодательство и правовые нормы не распространяются на тех, кто дает приют сбежавшим Лишним. Уж слишком много поставлено на карту, миссис Шарп. Надеюсь, вы сами это понимаете, — несколько секунд он молча смотрел на нее и наконец улыбнулся. — Наверняка вы знаете, что заключенного могут лишить Препарата Долголетия. Причем, если мы сочтем это необходимым, на весь срок заключения.

— Вы не имеете права, — Джулия недоверчиво уставилась на мужчину. — Я хочу связаться со своим адвокатом. И вообще, мистер Рупер, по правде говоря, с меня довольно.

— По правде говоря, миссис Шарп, мы, вообще, только начали, — раздраженно оборвал ее мистер Рупер, и Джулия в волнении прикусила губу. — Вы представляете, — продолжил он, — что произойдет с человеком вашего возраста, если он перестанет принимать Препарат?

Миссис Шарп пожала плечами. «Плевать», — подумала она. Она не испугается этого мерзавца, решившего ей угрожать.

— Примерно через месяц начинают возвращаться признаки старения, о которых мы предпочли навсегда забыть, — улыбнулся мистер Рупер одними губами. — Сонливость, апатия, боли в коленях и спине. По прошествии шести недель начинаются сбои в работе внутренних органов и атрофия мышц. Через два месяца у вас редеют волосы, ухудшается зрение и слух, происходят возрастные изменения костей скелета. До шести недель процесс дряхления обратим. Два месяца без Препарата — и к вам уже никогда не вернется былое здоровье. Через десять недель организм начинает стареть в полную силу. Вы становитесь уязвимы для болезней, начинается распад тканей, наступает практически полная атрофия мышц. Через двенадцать недель… Впрочем, дольше двенадцати недель никто не протягивал. Честно говоря, люди радуются смерти уже на одиннадцатой неделе. Ходить они уже не в состоянии, думать тоже, могут только ждать, когда придет смерть, избавив от мучений, что причиняет старость.