Тур Хейердал. Биография. Книга 2. Человек и мир - Рагнар Квам

Не будет преувеличением сказать, что диффузионисты и изоляционисты считают друг друга консерваторами. Тур Хейердал зашел настолько далеко, что называл изоляционистов догматиками, поскольку они, за недостатком свидетельств, отказывались соглашаться с тем, что люди могли преодолевать значительные морские пространства, прежде чем Колумб пересек Атлантику в 1492 году.

Сидя в Рано-Рараку, Тур не мог понять, каким образом малочисленное население острова могло изобрести способ изготовления гигантских статуй из камня. Поэтому люди с острова Пасхи должны были изначально принадлежать к более крупной культуре, которая в определенный момент времени распространилась через океан. Его немного смущало, что моаи не похожи ни на что в мире, но тем не менее он был уверен в наличии определенного родства с Южной Америкой и поэтому сформулировал вопрос следующим образом: «Как могли колоссы с острова Пасхи возникнуть под влиянием извне, если аналогов больше нет нигде?»

Да, моаи сами по себе не давали ответа. Сколько бы экспедиция ни копала вокруг них, они по-прежнему молчали о своем происхождении. Но однажды Арне Скьогсвольд наткнулся на другую статую, непохожую на другие ни по выражению лица, ни по положению тела.

Она скрывалась в гравии, и только наметанный глаз мог обнаружить ее. Тур рассказывал об этом так: «Маленький незаметный камень с двумя глазами — все, что торчало наружу в тот день, когда Арне начал раскопки, и тысячи ходили вокруг, не замечая, что камень пристально глядит на них, и не догадываясь, что в земле находится кое-что еще».

Создание имело «тело и ноги, оно было сооружено в жизнеподобном коленопреклоненном виде, с полным задом, покоящимся на пятках, и руками, спокойно лежащими на коленях». Статуя была не такой стройной, как ее соседи, скорее она была неуклюжая и коренастая. Она имела около четырех метров в высоту; археологи считали, что она весит десять тонн.

Тур Хейердал попал в десятку. Не осталось никаких сомнений. У таких статуй были легкоузнаваемые братья на континенте на востоке. Он видел их сам в Тиауанако, древнем культурном центре у озера Титикака. «Коленопреклоненные колоссы, которых, вполне возможно, вырубил один и тот же мастер, — так похожи они по своему стилю, выражению лица и положению».

Еще один кирпичик встал на место, сначала стена в Винапу, потом коленопреклоненная статуя — и сразу стало теплее. Если искусство резьбы по камню в Винапу предшествовало тому, что позднее развилось в Рано-Рараку, то таковой должна быть и коленопреклоненная статуя — если она такого же возраста, как и Винапу, или, по крайней мере, принадлежит к первому периоду. Так ли это?

Да, утверждает еще более уверившийся Тур Хейердал. Само место находки является достаточным доказательством. Коленопреклоненная статуя находилась под толстым слоем гравия, и откуда появился гравий? Он мог насыпаться с верхней части горы, как отходы от производства истуканов-моаи второго периода. Искусство резьбы по камню перешло по наследству скульпторам, «нашедшим собственный, и более элегантный, стиль», чем тот, что лежал в основе коленопреклоненных статуй. Сами моаи, их формы и выражения, появились здесь, в этой местности и происходят отсюда, с острова Пасхи. Идея и ремесло, напротив, были импортированы извне — как часть южноамериканского багажа длинноухих.

Тур Хейердал был гораздо более скор на выводы, чем его коллеги-ученые. Он словно следовал инстинкту.

Арне Скьогсвольд считал находку коленопреклоненной статуи самым важным результатом раскопок в Рано-Рараку. Но он не мог сказать ничего определенного о возрасте статуи. И поэтому он не мог найти ей место в хронологическом ряду скульптур острова Пасхи.

Коленопреклоненная статуя. Еще одно свидетельство культурного влияния Перу, считал Хейердал. Скьогсвольд, откопавший статую, не был так в этом уверен

Помещение коленопреклоненной статуи в первый период для Арне Скьогсвольда было не чем иным, как предварительной гипотезой. Только если гипотеза подтвердится, он смог бы согласиться с Хейердалом, что идея о создании каменных скульптур была принесена извне, либо посредством миграции, либо в процессе какого-то культурного контакта.

Голова коленопреклоненной статуи «была круглой, с большой бородой и круглыми глазами, и своими маленькими зрачками фигура пристально смотрела перед собой со странным выражением, которое еще не встречалось на острове Пасхи», — писал Тур Хейердал.

Отец Себастьян не был так уверен. Он исключал всякую связь коленопреклоненной статуи с Южной Америкой. Особая поза статуи была очень хорошо известна на острове, а население придумало ей собственное название — туку. Эту позу принимали мужчины и женщины, когда они пели хором в особых случаях, называемых туку риу. Откинутое назад тело, поднятая голова и широкая борода — все это признаки туку. А поскольку туку риу — это традиция пения, поддерживаемая с доисторических времен, статуя должна быть моложе, чем моаи. Она, соответственно, не могла быть первым опытом для более поздних мастеров.

Несмотря на то большое значение, которое Тур Хейердал придавал фольклору и легендам, он не поверил объяснениям отца Себастьяна. Не исследовав точку зрения пастора подробнее, он заявил, что коленопреклоненная статуя не имеет ничего общего с местными традициями.

Арне Скьогсвольд сделал еще одно интересное открытие. Во время раскопок моаи, отмеченного как номер 263, он нашел наскальный рисунок на груди статуи. Рисунок изображал корабль в форме полумесяца, с тремя мачтами и парусом. С его борта свисала веревка, а на ее конце было нечто похожее на якорь, но туземцы сказали, что это черепаха. Мачта напоминала о корабле европейского происхождения. Однако форма корпуса больше была свойственна папирусному судну. Если моделью послужил европейский корабль, то художник сделал свой рисунок после первого визита европейцев. Но в легенде Тур нашел «описания огромных транспортных средств, использовавшихся для далеких путешествий во времена предков». Поэтому он не сомневался. «То, что это был необычный корабль, а не европейская шхуна, мы могли видеть все. […] Именно так изображенными мы находим множество папирусных судов на старинных сосудах из Перу».

Трехмачтовик на груди у статуи. Перуанский тростниковый корабль? Да, полагал Хейердал. Европейский корвет? Вероятно, считал Скьогсвольд

Сам рисунок датировать не удалось. Но, после того как туземцы сказали, что это черепаха, а не якорь свисает с борта, Тур Хейердал убедился, что рисунок создали до контактов с европейцами.

Это был еще один вывод, который, по мнению Скьогсвольда, трудно защищать. Для него изображение паруса было похоже на прямой парус явно европейского происхождения. Корпус мог отражать местные традиции кораблестроения, как это изображалось на сделанных вручную каменных фигурках в других районах острова. Но если Скьогсвольд считал, что сравнение с перуанскими папирусными судами было интересным, то материал не подтверждал выводы никоим образом.