Улица Иисуса - Самид Агаев

Всю ночь он спорил с настоятелем храма Луны, доказывая, что в танцах Зинат нет ничего предосудительного. Во всяком случае, они не менее предосудительны, чем танцы дэвадасы и культ линга. За их спором наблюдали, не вмешиваясь, Будда и верховный Бог Шива. Но по их лицам нельзя было понять их отношения к происходящему и на чьей стороне их симпатии.

Под утро начался дождь и шел без перерыва всю неделю. Единственную дорогу к храму развезло, проехать было нельзя, и настоятель получил отсрочку в принятии решения. Со стороны джунглей они никого не ждали. И напрасно. Поскольку именно оттуда в храм пришел человек. Он появился на ступенях храма, отделившись от дождевых струй, словно, был богом дождя. Монах в это время сидел перед статуей Будды и мысленно спрашивал его совета. Со спины повеяло холодом. Он прервал свой транс, обернулся и увидел незнакомца. В лице посетителя читалось благородство, однако его дорогая одежда, знавала лучшие времена.

– Я давно в пути, – сказал незнакомец, – поэтому моя одежда пришла в негодность.

– Разве я о чем-то вас спрашивал? – смутился монах. – Мне нет никакого дела до вашей одежды. Но я вижу, вы промокли. То есть, на вашей одежде нет сухого места. Вы можете пройти в подсобное помещение и обсушиться у очага. А потом уже будете молиться.

– Святой отец, вообще-то я пришел не молиться, а поговорить с вашей послушницей. То есть, я хочу посмотреть, как она танцует и поговорить с ней.

– Бабá[23], здесь храм, а не театр, – нахмурился монах. – Здесь не дают представлений.

– Да, верно, простите, я неправильно выразился. Но я пришел не для зрелища. В какие дни она танцует? Я приду в следующий раз.

– У нее нет расписания. Она танцует, когда в храме собирается большое количество прихожан. Она танцует для блага храма, чтобы люди жертвовали с легкостью и чистым сердцем. Так вы хотите обсушиться?

– Да, благодарю вас, куда мне пройти?

– Давайте мне вашу одежду. Я сам отнесу, а вы можете остаться, здесь подождать. Танцы теперь будут не скоро, если вообще будут. Дождь льет, как из ведра. Прихожане появятся не скоро. Дорогу развезло. Не знаю, как вы умудрились пройти.

– Я шел с другой стороны, – сказал мирянин.

Он снял с себя одежду, оставшись в нательной рубахе и шароварах.

– Если дело в количестве прихожан, – сказал он, – то я с лихвой компенсирую количество качеством. Там в кармане моей ферязи деньги, возьмите на нужды храма.

Монах усмехнулся.

– Мы не шарим по чужим карманам. Вот ваш карман, а вот чашка для пожертвований.

Незнакомец извлек несколько монет и бросил в чашу для подаяний.

– Благодарю вас, – сказал монах и ушел.

Оставшись один, незнакомец опустился на деревянный пол, скрестив ноги на мусульманский манер, и закрыл глаза, словно, приготовившись к медитации.

В подсобном помещении, служившем для персонала одновременно кухней, столовой и кладовой ярко пылал огонь в очаге. Рита возилась с малышом. Зинат вышивала какой-то узор на детской рубашке. А Рамдин дремал, подперев подбородок ладонью.

– Высуши эту одежду, – сказал ему монах.

Рамдин удивился, но переспрашивать не стал. Монах сел за стол и, встретив вопросительный взгляд Зинат, сказал:

– Пришел какой-то странный человек. Он хочет посмотреть, как ты танцуешь, и поговорить с тобой. Он не похож на проходимца, пожертвовал приличную сумму денег на нужды храма. Я отказал ему.

Зинат пожала плечами.

– Я сделаю так, как вы скажете.

– Я не знаю, мне это совсем не по душе. Это еще хуже, чем, если ты танцуешь для всех прихожан. Если и это дойдет до настоятеля, то мне точно несдобровать.

– Кто платит деньги, тот заказывает танец, – вдруг сказала Зинат. – Разве не для этого я танцую. Он заплатил за мой танец?

– Нет, как ты могла такое подумать? – возразил настоятель. – Я ему отказал. Тем не менее, он пожертвовал деньги и сказал, что придет в следующий раз.

– Ну вот, видите, по всему видно, что он благородный человек. Мы должны сделать ответный жест. Я буду танцевать. Ведь неделю никого нет. К тому же мне скоро вообще запретят танцевать.

– Лучше не напоминай мне об этом, – помрачнел монах. – И, тем не менее, танцевать ты не будешь перед этим человеком, хоть он озолоти нас. Потому что это, в самом деле, будет представление. В споре с настоятелем храма Луны я утверждал обратное. Я не хочу кривить душой. Мне важна моя правота. Не обман. Я хочу ощущать уверенность в своих словах. Но я позволю ему поговорить с тобой, если ты не возражаешь.

– Я не возражаю, – заявила Зинат.

– Хорошо, тогда я пойду к нему, а ты приходи, после того, как Рамдин высушит его одежду и отнесет ее. А то он сейчас сидит в исподнем. Когда-нибудь этот дождь кончится? – проворчал монах и пошел в храм.

Зинат взглянула на сына, ребенок дремал на руках Риты.

– Я пойду, уложу его, – сказала женщина, – госпожа, вы не ревнуете его ко мне?

– Я? Что ты, можешь нянчиться с ним сколько угодно. Я только рада и благодарна тебе. Но у тебя будут свои дети.

– Пусть Бог услышит ваши слова.

Рита унесла ребенка. Следом встал ее муж, покрутив одежду перед пламенем очага, он счел ее достаточно сухой и тоже ушел. Вскоре он вернулся и сказал, что Зинат ждут в храме.

Настоятель беседовал с пришельцем. При ее появлении гость встал и поклонился. Зинат ответила индийским поклоном. Монах поднялся на ноги и сказал:

– Я оставлю вас. Но буду неподалеку.

– Вы можете присутствовать при разговоре, – сказал гость, – у меня нет секретов, мои помыслы чисты.

– Тем более, у меня нет причин для беспокойства. И я не любопытен. Но спасибо.

Настоятель ушел.

– Прошу вас, садитесь, – сказал гость.

– Спасибо, и вы тоже.

– Меня зовут Натик. А вас Зинат?

– Это так. А что обозначает ваше имя?

– Мораль, нравственность.

– Приятно слышать. Уверена, что вы полностью соответствуете своему имени. Так о чем вы хотели поговорить со мной? Я знаю, что вы хотели увидеть, как я танцую. Но…

– Я бы с удовольствием посмотрел, как вы танцуете. Но это ничего. Вообще-то я уже видел вас в танце. И вы произвели на меня очень сильное впечатление. Это было две недели тому назад. Я пришел сюда специально, потому что услышал, как на рынке рассказывали о том, как вы божественно танцуете. Еще я слышал, что вам подвластны сверхъестественные способности. Словно, вы… Натик замолчал, зябко повел плечами, приложил ладонь ко лбу:

– Останавливать дождь можете, обратить в бегство разъяренного тигра.