Первая люболь - Катрин Исаева

— Спасибо, Нелли, только мы никуда не пойдем, — выдала решительно. — Будем ждать на улице, пока твой отец не пообещает помочь Диме!

— Роза…

— Ему сейчас, итак, нелегко. А если не дадут доучиться — это будет настоящим ударом! Неужели вы не понимаете?!

И, не дожидаясь ответа, я поспешила по ступенькам вниз. Судя по шагам за спиной, парни шли следом. Богдан помог открыть железную дверь, бросив двоюродному брату через плечо.

— Ник, ты иди, а мы с Розой немного посидим на лавочке.

— Эй, я своих не бросаю! Разобьем палаточный лагерь?! — Бодров лукаво выгнул темную бровь, на что мы с Богданом благодарно рассмеялись.

Через час стемнело, а мы так и продолжали сидеть у Корсаковых под окнами, тихонько переговариваясь обо всякой ерунде. Спустя еще один час, наша решимость поутихла. На место ей пришло отчаяние. Теперь мы просто, молча, несли свою вахту, как солдаты на важном посту.

Благо, апрельский вечер выдался относительно теплым, правда, в какой-то момент кончики пальцев все-таки окоченели, и я вынуждена была надеть перчатки.

Вдруг в кармане завибрировал телефон.

— Нелли звонит! — пожала плечами, принимая входящий вызов.

— Хватит сидеть, как три тополя на Плющихе! Поднимайтесь — отец вас ждет! — сказала своим привычным командирским тоном.

— Александр Николаевич нас приглашает… — я даже не смогла скрыть счастливой интонации в голосе.

— Пошлите скорее, пока он не передумал! — воодушевился Богдан.

— А вот это уже другой разговор… — оживился Никита.

***

— Ну, и что у нас здесь за неуловимые мстители?! — сдержанно улыбнулся Корсаков, после того как наша троица разместилась на их большой светлой кухне. — Нелли, скорее налей ребятам чай! Не хватало еще кому-нибудь простудиться.

— Спасибо, но мы сюда не чаи распивать пришли! — возразил Никита, однако отец Нелли отрицательно покачал головой.

— Так, пока не согреетесь, разговаривать не буду, — сказал, как отрезал, и нам пришлось подчиниться.

Кстати, к чаю подали изумительный шоколадный торт. Вдруг на душе стало гораздо светлее, а в животе появилось приятное чувство сытости.

— Ну, а теперь перейдем к делу, ребят. — Александр Николаевич вздохнул, бросив озадаченный взгляд на часы. — Все очень не просто, и вы должны это понимать. Дело в том, что Светлана Викторовна превысила свои полномочия и незаконно устроила сестру в школу. После этого инцидента её ждут новые проблемы… Однако, специалистов такого уровня днем с огнем не сыскать, поэтому ни о каком увольнении речи, конечно, не идет. Ну, а Дмитрий уже давно нарывается — портит тетке всю репутацию. По-хорошему, его надо было отчислить ещё после десятого класса…

— Пожалуйста, дайте ему еще один шанс! — стиснула пальцы, боясь потерять сознание от перенапряжения.

— Девочка, знаешь, сколько у него уже было этих шансов?! А воз и ныне там, — губы Корсакова искривились в усмешке. — Может пора признать, что Дмитрию не нужна учеба и отпустить парня с миром?

— Поверьте, он еще всем покажет…

— Брат очень старается. Она права. — Богдан сжал мою руку.

— Ну, а что делать с жалобой матери Бориса Петрова?! Не подскажете? К сожалению, это дело вышло из стен школы. — Александр Николаевич залпом допил свой чай, и я поняла, что настало время для решающего удара.

— В конце апреля состоится Всероссийская олимпиада школьников и я уверена, Дима станет одним из лучших по физике! Прошу вас, не забирайте у него шанс на счастливое будущее…

Опустив голову, Корсаков озадаченно вздохнул. Его последующие слова вышибли весь воздух их легких.

— Я авансом дам ему последний шанс. По-настоящему последний. Но только если Дима блестяще сдаст все олимпиады и пробники ЕГЭ. Теперь всё в его руках.

— Александр Николаевич, спасибо вам!

— Спасибо!

— Огромное спасибо! — говорили наперебой.

— Передайте ему, чтобы до выпускного больше никаких передряг. Вот получит аттестат — пусть делает, что хочет! А пока нужно вести себя тише воды, ниже травы. Я постараюсь решить вопрос с матерью Бориса Петрова.

Еще раз поблагодарив Корсакова, наша троица покинула кухню. В прихожей Нелли крутилась перед зеркалом, натягивая короткую кожаную куртку.

— Дочка, только чтобы пришла домой до полуночи, — предостерегающе заключил отец.

— Конечно, пап, — одноклассница сдула с лица прядку медовых волос, выходя из квартиры следом.

Спустившись на лифте, наша четверка остановилась на освещенной парковке перед домом.

— Ну, ладно, ребят. Я рада, что отец все-таки уступил. До завтра! — помахав на прощание, блондинка направилась к шикарному белому «Мерседесу».

— Счастливо оставаться… — процедил сквозь зубы Никита Бодров.

Мы с Богданом понимающе переглянулись.

— А теперь я хочу увидеть Диму! — произнесла твердо, когда машина ухажера Нелли со звериным ревом покинула улицу.

— Роз, давай мы проводим тебя до дома, а с ним сами разберемся?! — осторожно предложил брат любимого.

— Что значит сами? А как же я?! — обескуражено тряхнула головой.

— Уже поздно. Да и Митька вряд ли сейчас в состоянии нормально общаться…

— Ничего не хочу слышать! Я пойду с вами. Только маме сообщу, что буду допоздна готовиться у Аделины. Она сегодня ночует у Артака Ашотовича, так что не будет против…

***

Однако вместо того, чтобы идти на поиски Мити, вскоре мы оказались в просторном светлом зале «Макдональдса».

— Нужно немного подкрепиться, да и вряд ли брат ел что-то за последние сутки. Возьмем с собой, — распорядился Ник.

— Роза, что ты будешь?!

— Я не голодна.

— Такой ответ не принимается.

Набрав полные пакеты еды, Никита всучил мне молочный коктейль, и мы покинули здание кафе. К этому моменту над городом окончательно сгустилась свинцовая темнота. Не говоря ни слова, я, молча, шла за ребятами. Вскоре мы оказались на территории заброшенной стройки, поблизости находилось несколько подземных гаражей.

— Он тусуется в гараже у друга Горшка. Последний раз спрашиваю, ты точно хочешь туда пойти?! Честно говоря, место не для юных впечатлительных особ… — шумно вздохнул Бодров.

— Я хочу его видеть.

Парни переглянулись, указывая на длинный мрачный тоннель. Решительно кивнув, я вошла следом за ними. Внутри оказалось темно, и отвратительно пахло сыростью. Глаза еще не успели привыкнуть к темноте, пульс подпрыгивал, как на батуте. К счастью, в конце длинного мрачного помещения послышалось эхо приглушенных голосов.