Дикая роза - Дженнифер Доннелли

– Какая свадьба? Кто у тебя женится или выходит замуж?

– Ну… в общем… я, – призналась Дженни.

– Так это же здорово! И когда?

– В воскресенье, – ответила Дженни, надеясь, что на этом вопросы закончатся, но ошиблась.

– Значит, в воскресенье, – повторила Джози и нагловато улыбнулась. – Очень уж это неожиданно. Я и не знала, что ты помолвлена.

Дженни покраснела.

– Да. Видишь ли… словом… – запинаясь произнесла она, не в силах соорудить убедительную ложь.

Джози в упор посмотрела на нее:

– Дженни, ты же не это… правда? Уж кто-кто, но только не ты!

– Ну… хм… да. Боюсь, что так, – призналась Дженни.

Джози хрипло рассмеялась:

– Ах ты, бесстыжая училка! Сидишь тут, с виду такая паинька, а за кулисами вон оно что. Совсем как я.

– Джози, нам пора выходить, иначе опоздаем на поезд.

– Он хороший? – допытывалась Джози, забыв о собственных бедах.

– Очень хороший.

– Симпатичный? Сильный?

– Да. То и другое.

– А целуется хорошо?

– Джози Мидоуз! – по-учительски прикрикнула на нее Дженни, потом улыбнулась. – Да. Целоваться он умеет.

– Вот и чудесно, – сказала Джози. – Я рада, что тебе встретился хороший мужчина. Ты заслуживаешь такого, мисс учительница. Правда хорошо, когда они хорошие? В смысле, в постели. Когда они вымыты, побриты, приносят цветы и шампанское. Когда говорят приятные вещи и не торопятся. Честно, мне очень нравится, когда у меня в постели мужчина. Иногда так хочется, что ополоуметь можно. – Джози понизила голос до шепота. – У тебя тоже так бывает?

Дженни хотела напомнить ей, что нужно спешно собираться, иначе они не поспеют на поезд. Но потом вспомнила апрельский день на реке Кам. Вспомнила, как лежала в объятиях Шейми, которого любит очень сильно. Эта любовь толкнула ее на немыслимые доселе поступки и пробудила надежду на то, о чем она не смела и мечтать.

И потому она не ответила Джози «нет». Улыбнувшись, Дженни сказала с оттенком грусти:

– Да, Джози. И у меня тоже.

– Шампанского может не хватить. Не заметишь, как все будет выпито. Моя оплошность. Надо было заказать побольше, – прошептала Фиона.

– Дорогая, ты никак спятила? – шепотом ответил Джо. – У нас такой запас шампанского, что можно весь Лондон утопить.

– И с мороженым я тоже оплошала. Надо было заказать четыре сорта, а не три. Четыре. И как я могла так сглупить?

– Прекрати! – Джо взял ее за руку. – У нас всего более чем достаточно. Ланч будет прекрасным. В прекрасном доме. Прекрасным днем. И прекраснее всех – ты, – улыбнулся он, поцеловав жену в щеку.

Фиона тоже улыбнулась и тоже поцеловала его, потом снова нахмурилась:

– Как ты думаешь, он появится? Не сбежит в последнюю минуту и не устроит нам сюрприза?

– Я недавно его видел, – засмеялся Джо. – В оранжерее. Сияет, как новенький чайник.

– Хорошо, – облегченно вздохнула Фиона. – Быть может, все пройдет гладко.

– Так оно и будет, – заверил ее Джо. – Перестань волноваться и наслаждайся прекрасным днем.

Фиона кивнула. Поворачиваясь в разные стороны, она улыбалась и приветственно махала гостям, занимавшим аккуратные ряды плетеных стульев. Ряды разделял небольшой проход. Минут через десять, ровно в час дня, ее брат Шеймус появится в этом проходе и пройдет к утопающей в цветах беседке. Там он повернется и будет ждать невесту. Фионе не верилось, что этот день настал и ее непредсказуемый, непоседливый Шейми покончил со странствиями. Он нашел в Лондоне работу и жену и теперь готов остепениться. Шейми так долго переживал разрыв с Уиллой Олден. Заменить Уиллу не мог никто.

Но потом он встретил Дженни Уилкотт, совершенно не похожую на Уиллу. Возможно, только такая женщина и могла разбить чары Уиллы. Дженни была светловолосой, розовощекой, мягкой и женственной. У нее была прекрасная, по-женски округлая фигура и спокойная решимость характера. И при всей своей мягкости и податливости Дженни каким-то образом сумела укротить Шейми. Как – одному Богу известно. Женщинам всегда приходится укрощать своих мужчин, с улыбкой подумала Фиона. Через восемь месяцев на свет появится свидетельство этого укрощения. Фиона не считала, что Шейми женится на Дженни по долгу порядочного мужчины. Он хотел на ней жениться. Очень хотел. Фиона часто слышала от него об этом.

Настолько часто, что, по правде говоря, поведение брата ее настораживало. Настораживала столь внезапная перемена в характере Шейми. Неужели он действительно изменился? Неужели преодолел свою привязанность к Уилле?

Несколько дней назад Фиона поделилась своими сомнениями с Джо. Выслушав ее, он сокрушенно поднял руки:

– Годами я от тебя слышал, как сильно тебе хочется, чтобы Шейми встретил хорошую женщину и перестал мотаться по свету. Наконец твое желание исполнилось. Он встретил отличную женщину. А ты продолжаешь беспокоиться. Фиона, на тебя не угодишь!

Возможно, Джо прав, и на нее действительно не угодить. И тем не менее Фиона не могла заглушить в себе настойчивый тихий голос, который звучал в самой глубине ее души и никогда не ошибался. Этот голос продолжал твердить, что все произошло слишком уж быстро.

Фиона взглянула на часы. Без десяти час. Ей на плечи легла чья-то рука, чьи-то губы коснулись щеки. Это была Мод. Рядом стоял высокий, обаятельный, безупречно одетый Макс фон Брандт. Фиона тоже поцеловала Мод в щеку, поздоровалась с Максом, после чего Мод с Максом пошли искать свободные стулья.

Фиона заметила еще несколько гостей, появившихся позже остальных: Шеклтонов, Джорджа Мэллори с невестой, Рут Тернер, миссис Олден. Она вглядывалась в лица родных и друзей. На свадьбу приехали Питер и Роуз Бристоу, родители Джо, а также его братья и сестры со своими детьми. Приехали Розены и Московицы, Харриет Хэтчер с родителями, дворецкий Фостер, друзья Шейми, с которыми он странствовал, и подруги Дженни в ярких весенних платьях и шляпках.

Легкий ветер коснулся ее щеки, и Фиона подняла глаза к небу, надеясь, что ветер не предвещает дождь. Было самое начало мая, когда английская погода еще слишком переменчива. Но нет, солнце по-прежнему ярко светило, синело небо, а в саду после зимней спячки расцветала новая жизнь. Ее вдруг поразила красота окружающего мира. Фионе захотелось остановить время, чтобы навсегда сохранить этот удивительный весенний день. С пронзительной ясностью она вдруг поняла: вместо чрезмерного беспокойства и вечного поиска проблем ей стоит наслаждаться этой благодатью и благодарить судьбу за то, что такой радостный день она встречает в окружении множества дорогих ей людей. Ведь радостные дни далеко не всегда следуют вереницей.

В прошлом ей уже доводилось терять близких. Однажды она едва не потеряла Джо. Эти потери и приносимое ими ужасное горе породили в ней вечный страх потерять еще кого-то из любимых ею людей. По той же причине у нее часто возникали мрачные мысли, заставляя ее думать о плохом – реальном или воображаемом – и мешая видеть хорошее.