Трагедия закона - Сирил Хейр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К этому времени Дерик прочитал достаточное количество показаний свидетелей, чтобы иметь представление, как работает полиция.
— Думаю, начнут опрашивать свидетелей, — ответил он.
— Вот именно. И кто будет первым?
— По всей видимости, господин судья.
— Совершенно верно.
— Да, действительно, — протянул Дерик, пока еще не совсем понимая, что имеет в виду леди Барбер, — мы не знаем, что он может сказать по этому поводу. Может, он говорил что-то вам?
— Нет, мне он ничего не говорил. Мне кажется, Уильям ничего не помнит о том, что случилось ночью.
— Понимаю. И вы, естественно, не хотите доставлять ему лишнее беспокойство.
— Конечно, — тихо подтвердила Хильда. — Естественно, не хочу. Но есть и другая причина, по которой не стоит, чтобы полиция собирала свидетельские показания. Представьте себе, что он на самом деле все помнит.
— И что же?
— Не понимаете? Дерик, ну как же вы не понимаете? Вы же вчера сами высказали предположение, как это могло случиться. Простите меня за вчерашнюю грубость, но вдруг… вдруг вы правы, и он действительно… О нет! Дерик, не заставляйте меня произносить это вслух! — Хильда была готова расплакаться.
Сконфуженный Дерик попытался ее утешить.
— Да что вы! — сказал он. — У меня это просто вырвалось, потому что я обиделся, когда вы решили, будто я спал. По правде говоря, я действительно чуть не заснул. Не воспринимайте это всерьез. Я не верю, что судья пытался убить себя. Зачем? У него нет на это никаких причин.
— Спасибо, Дерик. — Хильда вытерла глаза. — Спасибо, что вы так думаете. Но боюсь, все не так просто. Вы не знаете моего мужа так хорошо, как я. — Она слегка улыбнулась. — Но это естественно, правда? Странная ситуация. Мы знакомы всего несколько недель, и я никогда бы не подумала, что буду обсуждать такие вопросы с кем бы то ни было. Не будем ходить вокруг да около. Но, увы, я могу допустить, что при определенных обстоятельствах мой муж может лишить себя жизни.
Дерик хотел возразить, но Хильда остановила его:
— Раз уж я начала, позвольте мне продолжить. Вы должны были заметить, что судья — очень гордый человек. Он очень гордится собой и своим положением. Но он может лишиться своего положения из-за того, что случилось в Маркгемптоне. Может быть, вы этого не знаете, но такая опасность существует. И его это очень беспокоит, хотя он не подает виду. Так вот, если принять во внимание все его проблемы, возникшие в последнее время… Не знаю, но не исключено, что… Невозможно узнать, что творится в его голове. Уильям — скрытный человек. Я только что сказала вам, что вы не знаете его так, как я. На самом деле не могу поручиться, что и я хорошо его понимаю.
Для Дерика с его небольшим жизненным опытом было настоящим откровением узнать, что люди, прожившие вместе не год и не два, не изучили до конца характеры друг друга. В его мыслях тут же возник образ Шейлы. Если он женится на ней, их союз будет идеальным союзом помыслов и душ.
— Вот так, — закончила Хильда нарочито бодрым голосом. — Давно пора было все вам рассказать, но не принимайте сказанное мной слишком близко к сердцу. А теперь нам надо поспешить, а то опоздаем к ужину.
За столом Дерик внимательно присмотрелся к судье. Можно сказать, он впервые рассматривал его так пристально. И в результате не обнаружил в его внешности каких-либо признаков склонности к самоубийству. С другой стороны, он слабо представлял себе, как может выглядеть человек, задумавший лишить себя жизни. Ему лишь показалось, что судья выглядел более угрюмым, чем обычно, хотя последнее время он постоянно был мрачным.
А вот Хильда, которая, естественно, лучше Дерика чувствовала настроение мужа, что-то заметила. Ее беспокойство выражалось в том, что она всеми силами пыталась растормошить его светлость. Впервые за все время, которое они провели вместе, Дерик увидел, как леди Барбер старалась использовать свой талант общения по отношению к мужу. Это был интересный спектакль. С присущим ей тактом и обаянием Хильда помаленьку добилась своего. К концу ужина Барбер, возможно к собственному удивлению, разговорился и повеселел. Дерик, увлеченный потоком сплетен, остроумных замечаний и воспоминаний, сам того не ведая, помогал ей и в результате остался доволен тем, как прошел вечер. За кофе, слушая очередной юридический анекдот, который касался сугубо профессиональных вопросов, но тем не менее был очень забавным, он подумал, что, если бы все вечера проходили так, как сегодня, ему не на что было бы жаловаться.
Сэвидж, прежде чем унести посуду, подбросил угля в камин. Отсветы пламени осветили мрачную гостиную. Судия вынул сигару и с энтузиазмом заговорил о неприступности линии Мажино. Хильда, выполнив свою задачу, молчала.
Посматривая на нее исподтишка, Дерик уловил, что она выглядела усталой, но довольной. Ему показалось, что леди Барбер держит судью за руку. Это был момент мира и спокойствия.
Дерик смотрел на них, и ему представлялось невозможным, что совсем недавно он обсуждал с Хильдой вероятность попытки самоубийства ее мужа. В конце концов, что бы она ни говорила, а люди, которых ты знаешь, не совершают самоубийств. Но если мысль о самоубийстве казалась ему нелепой, то еще абсурднее было представить, что кто-то затевает убийство этого высокого худощавого мужчины, сидящего у камина в роскошной викторианской гостинице города Уитси и попыхивающего сигарой. Убийств не бывает, то есть о них узнают только из книг и газет. В этом Дерик не хотел разубеждаться, несмотря на то что сам присутствовал на рассмотрении трех-четырех дел об убийствах во время сессии. Люди, которых он видел на скамье подсудимых, не были реальными, то есть обычными людьми, иначе бы они там не оказались. Что же касается их несчастных жертв, то Дерик, к своему счастью, видел их останки только на фотографиях, которые с удовольствием демонстрировала полиция, а фотографии не вносили смятения в его душу.
Судья, несмотря на приложенные усилия, не долго оставался в хорошем настроении. В течение последних дней сессии он вел себя отстраненно, надменно и раздражался по любому поводу. На последнем заседании суда в Уитси Барбер вступил в перепалку с Петигрю во время рассмотрения заявления о расторжении брака, не подкрепленного доказательствами. Дерик так и не понял сути дела, кроме того, что существовали какие-то правила, регламентирующие свидетельства, и именно нарушение этих правил служило основанием для защиты. Небольшое расхождение во мнениях переросло, как на следующий день писали местные газеты, в настоящий скандал. Петигрю, неизменно проявляющий ироническую почтительность к судье, на этот раз не сдержался. Он повысил голос, лицо его налилось краской, адвокат бес церемонно перебил судью и, когда было зачитано решение, из которого следовало, что он проиграл, швырнул на стол материалы дела и покинул зал, даже не поклонившись в сторону членов суда. Его можно было понять: судья обращался с ним крайне неучтиво. Однако всех удивило и поведение Петигрю, славящегося своим сдержанным темпераментом.
Если не считать этого неприятного события, ничего заслуживающего внимания в заключительные дни выездной сессии в Уитси не произошло. Задвижку на ставнях в библиотеке починили, и полиция их больше не беспокоила. Ночные дежурные регулярно принюхивались, стоя под дверью спальни судьи, но никаких утечек газа больше не случилось. Днем и ночью было спокойно, никаких признаков опасности не наблюдалось.