Голоса прошлого - Ната Чернышева

    Гениальное решение! На самом деле мало кто способен причинить вред или хотя бы остаться равнодушным к искренне и глубоко любящему его.

    "Я люблю её", – сказала тогда Софрау о Ларисе Широкиной. И это не помешало ей кинуть в Широкину нож, предназначавшийся мне. Приоритет поменялся. Психокодирование непреодолимо без посторонней помощи специалиста, желательно, высшего телепатического ранга, так что эмпат– максима "Убей" сработала без задержки. Просто приоритет поменялся. Просто поменялся приоритет...

    Интересно, понимала ли это сама Широкина? Понимала ли она, что отдаёт приказ на собственную ликвидацию? Навряд ли, иначе придержала бы язык.

    Любовь в недобрых руках – страшное оружие.

    Надо будет внести перед командованием рацпредложение расстреливать ак– лиданов. Просто по факту принадлежности к профессии. А то за них одни военные отдуваются; это несправедливо, я считаю.

    – Время, – сказал Огнев. – Пойдём...

    Я не догадалась спросить, кого прислали за девочкой. Ни у Огнева не спросила, ни у Ванессы. А надо было. Причём заранее. Тогда не стояла бы, хлопая глазами, как...

    И проклятое умение предвидеть неприятности, наследие целительской паранормы, промолчало!

    На фоне аккуратных рядов замерших в полной боевой готовности истребителей курносый пассажирский кораблик класса "атмосфера– пространство" смотрелся вызывающе весело.Светленький, чистенький, с видом до невозможности мирным. Мирным, как же.. трансформер класса "сильфида", однако. С вихревым коллапсаром на борту. Что, сами понимаете, страшнее любой эскадры. Обнаружить и выловить маленькую "сильфиду" в локальном пространстве планетной системы крайне нелегко, а вот получить от неё подлянку в виде удара по звезде – запросто.

    Впрочем, таких кораблей у Земной Федерации немного. Штук, насколько я помнила, одиннадцать всего. Или даже меньше... Несерийная сборка, что поделаешь.

    Женщина отрекомендовалась полковником от Корпуса ксенопсихологии. Заговорила с девочкой:

    – Моё имя – Теона Тэйт, можешь называть меня просто Теона. Я за тебя отвечаю; все вопросы решаешь со мной.

    Софрау сложила руки жестом согласия. Оглянулась на меня.

    – Нет, извини, – сказала я. – Моё место здесь...

    Я не смотрела на девочку. Я смотрела на спутника Теоны Тэйт. Наверное, мне не удалось надеть на лицо какую следует каменную маску; плевать.

    Майор Оперативной Службы Альфа– Геспина, Артём Севин.

    Столько лет... а на самом деле шесть... да, почти шесть.

    Скользнул по мне равнодушным взглядом, заговорил о чём– то с Огневым. Не узнал? Как же. Не та память, не так учили...

    Он меня подставил, он меня использовал, он расчётливо и хладнокровно послал меня на смерть, я угодила в плен, там мне душу без наркоза вынули и на части разорвали; не его молитвами я выжила. Словами не описать те боль, растерянность, обиду, ненависть даже, что захлестнули меня после. Но... но... но...

    Но я любила его, любила!

    Любила.

    Несмотря ни на что и вопреки всему.

    Постарел за эти шесть лет. Паутинки морщин возле глаз, заострившееся лицо, на висках – седина...

    Я слишком хорошо знала, что это такое, седина для пирокинетика.

    Дыхание Вечности. Начало конца. Пять– шесть лет, затем метаболический срыв, стремительное угасание и смерть. Пирокинетики долго не живут.

    Вокруг меня сама собой возникла и начала раскручиваться громадная мощь. Я знала, что делать. Самое горькое, что именно я – знала!

    Тёплое сочувствие инфосферы. Они понимали, хотя не одобряли, но неодобрение от Ванессы Великовой мало что могло изменить, а прямого запрета всё– таки не было. Или телепатический запрет не помог бы ничем?

    Ничем не помог бы.

    Живи, любимый. Пусть без меня. Пусть я тебя больше никогда не встречу, пусть. Только живи!

   Я много приобрела на Старой Терре. Судьба свела меня с хорошим наставником, с замечательным коллективом молодых энтузиастов, мы пытались решить проблему короткой жизни пирокинетиков… всё заглохло на долгие годы, а я так и вовсе ушла из проекта, не дожидаясь окончательной неудачи. Но чему мы научились, тому научились.

   Я знала, что должна сделать.

    Они уходили. Уже у самого трапа Софрау оглянулась. Я жестом пожелала ей удачи, она несмело улыбнулась в ответ. Севин не обернулся.

    Если бы он обернулся, я бросила бы всё! Бросила, пошла бы за ним, на край Вселенной, да хоть в коллапсар без защиты... куда угодно... если бы только он обернулся, посмотрел бы на меня, как раньше, если бы...

    Но он не обернулся.

    "Сильфида" включила двигатели и заскользила на выход, к мерцающей плёнке силового поля, закрывавшего выход.

***

В релакс– зоне народу было немного: то ли разошлись все, то ли ещё не пришли... обычно здесь шумно, но сейчас стояла давящая тишина. Я взяла у автомата кофе, специальный, с кучей добавочных стимуляторов; такой кофе можно получить только по значку психокинетической паранормы, натуральнорождённым и телепатам употреблять настоятельно не рекомендуется. Мерзкое пойло, ничего общего с настоящим терранским кофе. Но без него никак.

    – "Будь ты в клинике, тебя лишили бы лицензии пожизненно", – сухо прокомментировала Ванесса.

    У меня не нашлось слов, только спутанные в безобразный клубок эмоции, общий вектор которых, впрочем, сводился к коротенькому "плевать". Я не в клинике, плевать!

    – "Это даже хорошо, что так вышло", – задумчиво сообщила Ванесса. – "Тебе легче будет понять очевидное и признать, что..."

    На моё плечо по– хозяйски опустилась чья– то лапа и весёлый голос проорал прямо в ухо:

    – Подари поцелуй, крошка!

    Захват, бросок, не рассуждая, на вбитых рефлексах. Весельчак описал дугу и влепился в пол. Вскочил на удивление прытко. Драка. Чудесно! Самое то для успокоения нервов.

    Я пнула в сторону мягкий пуфик и угрюмо пошла навстречу засранцу.

    Толпа, как оно и бывает в таких случаях, мгновенно возникла из– под земли. Обычные в таких случаях крики, ор, вопли... Двое решили почесать кулаки друг о друга, почему бы не развлечься, наблюдая за ними?

    – Сер– гей, Сер– гей, давай! Энн! Энн!

    Сергей перед тем, как на меня нарваться, очевидно, сожрал что– то веселящее. Или выпил. А это требовало от него решительной и быстрой победы. Которой внезапно не получилось, какая печаль. Ударивший в голову хмель выплеснулся огнём, с гулким гулом взметнувшимся над кулаками.

    Толпа разом выдохнула. Если бы я сама не была носителем психокинетической паранормы, парню влетело бы от своих; ну, а так я получила полное прощение на всё, что мне захочется сотворить с этим поганцем.