Вперед - Энди Вейер

– Ну, по-моему, в конечном счете все сложилось, – заметил Носатый, указывая на костюм Сэма, а затем на стоянку, предположительно в направлении его машины.

– Если все и сложилось, – возразил Сэм, – то уж никак не благодаря моему папаше. Эта машина, костюм…

Сэм покачал головой, не закончив фразу. Затем он сменил тему.

– Мне сорок пять лет, и я только собираюсь завести своего первого ребенка. И знаешь почему? Потому что я ждал. Ждал, когда у меня в кармане будут деньги, «подушка безопасности» в банке и трехкомнатная квартира в Ист-Сайде с выплаченной ипотекой. Вот почему!

– У тебя будет ребенок! – воскликнул Носатый, словно только это он и услышал.

– Мы этим занимаемся… – неопределенно махнул рукой Сэм. – Вот почему я здесь.

Улыбка у Носатого на лице погасла.

– Вот почему ты где?

– «Через одну милю воспользуйтесь съездом номер 46 и держитесь левее», – спародировал Сэм.

– Ты имеешь в виду «Витек»?

– Он самый.

Отвернувшись от Сэма, Носатый многозначительно посмотрел на Ника. По крайней мере, так многозначительно, как это мог сделать пьяный. Затем он снова повернулся к Сэму.

– Это одна из этих клиник искусственного оплодотворения, верно?

– Не «одна из», – поправил Сэм. – Это та самая клиника.

– Ну и как там все это делают? Ты платишь деньги и выбираешь, мальчик или девочка, глаза голубые или карие?

Сэм презрительно рассмеялся.

– Голубоглазый мальчик, кареглазая девочка – это все ерунда для дилетантов. В «Витеке» тебе предоставляется возможность выбрать очертания своего ребенка.

– Очертания?

– То, какой у него будет характер. Какую он сделает карьеру. Как у него сложится жизнь.

– Высший класс, – заметил Ник.

Сэм посмотрел на бармена. Ему захотелось спросить, что должна означать эта хохма, но Носатый опередил его.

– Это как раз то, Ник, о чем я тебе говорил.

– Что ты ему говорил? – вопросительно посмотрел на него Сэм.

Носатый склонился к нему.

– Ты знаешь, когда открылся «Витек»?

– Где-то с год назад?..

– Совершенно верно. Но известно ли тебе, что до того находилось в этом здании на протяжении десяти лет?

– Нет.

– «Рейтеон». – Увидев на лице у своего собеседника полное недоумение, Носатый уточнил: – Компания «Рейтеон» из Уолтэма, штат Массачусетс. Один из крупнейших в мире подрядчиков в военной сфере. Десять лет компания занимала это здание, люди приходили и уходили в любое время дня и ночи. И вдруг как-то утром в сентябре прошлого года все машины исчезли, здание стоит темным, вывеска исчезает. Через две недели стоянка полна, свет снова горит, а вывеска гласит: «Корпорация Витек».

Он выразительно кивнул Сэму, надеясь на полное понимание.

Тот покачал головой, показывая, что по-прежнему сбит с толку.

– Всего через две недели! – сказал Носатый. – Тебе это не кажется несколько странным? Одна компания в одночасье освободила здание, а совершенно новая корпорация заняла ее место всего через четырнадцать дней? Существует только одно возможное объяснение этому. На самом деле здание не меняло хозяев. И корпорация «Витек» на самом деле не корпорация «Витек». Это отделение «Рейтеона». – Он подался к Сэму. – Что, если задуматься, имеет смысл.

– Какой смысл?

– Как какой – генетика является будущим военной промышленности.

Сэм уже подозревал, что у Носатого не все дома, и все-таки у него по спине пробежала холодная дрожь.

– Не зря же это называется контролем за рождаемостью, – продолжал Носатый. Отпив глоток пива, он добавил: – Я все это записал.

– Твоя беда в том, – вставил Ник, – что у тебя слишком много свободного времени и тебе нечем его занять.

Не обращая на него внимания, Носатый прищурился, глядя на Сэма.

– Позволь спросить тебя вот о чем: чтобы произвести это оплодотворение, тебе всучили грязный журнал и отправили в маленькую комнату, чтобы получить образец?

– Что-то в таком духе, – подтвердил Сэм.

– Но это назвали «образцом», верно?

– Кажется, да.

Носатый кивнул с видом человека, знавшего это с самого начала.

– Выбор слов не случаен. Это называют «образцом», чтобы ты думал, будто это какая-то маленькая характерная часть чего-то другого. Но на самом деле ты дал этим людям не какую-то маленькую характерную часть чего-то другого. Это и есть то самое. На самом деле именно в этом вся соль.

Сэм посмотрел на Носатого, пораженной величием его мании. Затем он повернулся к Нику.

– Как насчет того, чтобы еще по одной мне и моему другу?

– Вам не кажется, что с вас достаточно? – посмотрел на него Ник.

– Ну всего по одной? – попросил Сэм, стараясь улыбнуться в духе Даниэля номер один.

Или, быть может, в духе Даниэля номер три.

Так или иначе, он улыбнулся.

– Я вам вот что скажу, – сказал Ник. – Я принесу вам стакан воды. Выпейте сначала его, а затем мы поговорим о продолжении.

– Как скажете, хозяин.

Ник ушел за стаканом воды, а у Сэма снова завибрировал лежащий на стойке телефон.

– Слушай, приятель, – сказал Носатый, – это опять твой телефон. Наверное, он жужжит уже в десятый раз. Может, тебе лучше ответить.

Сэм огляделся по сторонам.

– Ты слышишь какое-то жужжание? – Взяв телефон, он покрутил его над стаканом воды и разжал пальцы. – Потому что я ничего не…

Но прежде чем Сэм успел договорить, сидящий справа от него верзила положил руку ему на плечо, повернул его лицом к себе и ударом кулака отправил в нокаут.

Лежа на спине, Сэм открыл глаза и увидел над собой яркий свет.

«О господи! – подумал он. – Я лежу на операционном столе!»

Но тут в поле зрения появилось небритое лицо Носатого.

– Эй, Ник, он очнулся!

Теперь над Сэмом склонился бармен.

– Аллилуйя, – сказал он.

Сэм попробовал было пошевелиться, но Ник положил ему руку на плечо.

– Дружок, полежи-ка минутку неподвижно. Ты грохнулся и ударился головой.

Несмотря на предложение Ника, Сэм закинул ноги вправо и уселся, прислонившись спиной к стойке. Стараясь собраться с мыслями, он заметил, что музыкальный автомат не играет, что у него на рубашке кровь и что почти все табуреты перед стойкой пусты – в том числе тот, на котором сидел верзила в бейсболке.