Секретарь Королевского Отбора - Рина Рэйн

Еще некоторое время мужчины потратили на обслуживание себя, после чего мы все сосредоточились на обеде. Голод и здравый смысл победили бурлящее во мне желание немедленно узнать, что же еще хочет рассказать герцог, и я даже сумела насладиться чудом магической кулинарии.

Но вскоре тарелки опустели, и когда Финэ забрала их и поставила перед нами новую порцию свежих булочек и напитков, Лэ Эсти сам вернулся к прерванному разговору. В какой- то момент он откинулся на кресло и, сложив руки пикой, посмотрел на меня так, будто собирался препарировать. Я вернула взгляд, сдерживая что-то темное и склизкое, вновь заворочавшееся в груди.

— Эсса, вы должны нас понять, — герцог улыбнулся одними губами. — Ваше появление в рядах невест вскрыло проблемы, о существовании которых мы даже не могли предполагать. И эти проблемы все еще требуют решения по причинам, которые я никак не могу вам озвучить. Но, возможно, вы и сами прекрасно их знаете.

— Почему Ваша Светлость думает, что я их знаю?

— О, дорогая моя эсса. К чему это кокетство? — он неприятно усмехнулся уголком сморщенного рта, от чего холодные мурашки пробежали по моей спине. — Слишком многое указывает на то, что у вас особое положение на Отборе.

— Я все еще не понимаю Вас, лэстр.

— Ну, раз вы хотите, чтобы это озвучил — я озвучу, — он отхлебнул чай, не сводя с меня все того же непонятного взгляда, и продолжил: — Итак, цвет вашей метки. Он определенно радует Ее Величество королеву Яретту. Ведь это именно она настояла на отличительном знаке для таких девушек, как вы.

Почему-то это прозвучало не очень уважительно. Как будто все идеи королевы герцог не одобрял настолько, что даже не мог скрыть этого в разговоре с ее возможной протеже. И я невольно бросила быстрый взгляд на Аттора — понять, как к такому тону относится он. Но гостеприимный хозяин, казалось, равнодушно рассматривал жужжащую у нас над головами пчелу и самим разговором не интересовался.

Это злило. Но заострять на этом внимание было некогда — герцог продолжал свой странный монолог.

— Второй признак вашего особенного статуса, эсса — это личный запрет Его Милости короля Натара Пятого Лэ Виртэ, на то, чтобы никто не пытался искать ответа на вопрос «кто вы?». Конечно, под тем документом есть еще подпись лэстора Лэс Реми. Но мы-то с вами понимаем, что в отличие от короля, он на службе и делает то, что ему велят.

В этот раз я все-таки удержалась от еще одного взгляда на Аттора. Хватит. Пусть и дальше рассматривает пчел. Если ему не противно от скользящих тут и там двузначностей, его проблемы.

— Ну и, конечно же, — продолжил герцог, вдруг меняя тон голоса до вкрадчивого, — ваша работа на разведку, опять же, заметьте, эсса, одобренная самим королем. Пусть и в рамках Отбора. Но ведь именно вы все эти дни наравне с нами решали, кто из невест должен остаться, а кто — покинуть шоу. Так что? Вы, эсса, все еще будете утверждать, что ваше положение не особенное? Так что, несомненно, вы не просто одна из самых интересных участниц Отбора. Вы та, кого я, возможно, вскоре смогу называть своей королевой.

Дышать я перестала гораздо раньше этих слов. Нет, я знала, что обо мне думают невесты и кем они меня считают. Но то, что для распорядителей все выглядит так — это стало открытием. И не самым приятным.

Однако кое-что здесь все равно никак не срасталось.

— Ваша Светлость, если Вы утверждаете, что я потенциально важная фигура, почему же ни секретари Отбора, ни пресса не спешит проявить ко мне хоть каплю уважения? А от Вашего лица, извините, от лица распорядителей, мне к тому же дарят крайне двусмысленное платье.

Почему же вы сами сейчас, Ваша Светлость, так странно общаетесь со мной?

— Да, я понимаю, эсса, — он как-то снисходительно кивнул. — Со стороны это выглядит немного неправильно. Но, поймите, по тем же самым причинам, которые я никак не могу озвучить, мы все еще не можем объявить на весь мир истинное значение цвета меток. И все девушки с красными знаками все еще считаются фаворитками. Поэтому запретить журналистам или кому бы то ни было негативно отзываться в вашу сторону пока невозможно.

И Вас это, судя по всему, совсем не огорчает…

— Хорошо, Ваша Светлость. Я это поняла. Но платье.

— А платье — это решение распорядителей Отбора и пиар-отдела. Мы же все знаем, что вас с Отбора никто не уберет. Вот мы и хотим подготовить будущую принцессу или королеву к любым сложным ситуациям. А пиар-отдел, к тому же, заинтересован в высоких рейтингах шоу. Поэтому вокруг вас было решено создать еще больше шума.

Я прямо посмотрела в его ехидно поблескивающие бесцветные глаза. Куда уж больше?

— И поэтому такое вызывающее платье?

— Именно. Но никто и представить не мог, что, во-первых, вы получите подарок от принца Эйтана, и что, во-вторых, на графа Лэ Ррэка будет наложен ментальный приказ с целью опорочить вас. Кто бы ни был вашим покровителем, на Отборе явно есть силы, которые против вас. И у этих сил, судя по ночным событиям, большие возможности.

Скажите, вы не думаете, кто бы это мог быть?

Вы?

Но ответила я, конечно же, другое.

— Нет, Ваша Светлость. У меня нет никаких идей. И я не совсем понимаю, что случилось ночью. А еще я бы хотела знать, что с эссэром Риком. Как он?

Старик кинул в меня острым взглядом, пряча в морщинах губ неприятную усмешку.

— А что вам, эсса, известно о ночном происшествии?

— Только то, Ваша Светлость, что я уже рассказала лэстору Лэс Реми, — я кивнула на Аттора, который наконец-то заинтересовался нашим разговором и теперь внимательно слушал его.

— И больше ничего?

— Ничего.

Мужчины обменялись быстрыми взглядами. Потом герцог все-таки продолжил.

— Ваш бывший коллега получил такой же ментальный приказ, как и граф Лэ Ррек. Он пытался противиться ему, поэтому его магия стала нестабильной. А когда голем вмешался, произошел взрыв и пожар. Ну а дальше с эссэром Риком случилось тоже, что с и графом Лэ Ррэком, — герцог еще раз переглянулся с Аттором. Тот смотрел на него в ответ очень тяжело. Мне не понравилось это.

Предчувствие очень плохой новости заполнило легкие, не давая вздохнуть.

Вопрос требовал смелости.

— И что с ним случилось, Ваша Светлость?

— Он умер.

Аттор

Зелья помогали оставаться бодрым, хотя тело ныло от усталости. Ну а кипящая от ярости кровь прекрасно сохраняла ясность ума.

Аттор давно не был таким злым, как сегодня. И это при том, что сам день он мог считать удачным. Он успел везде и сделал все, что хотел и даже больше. Кого нужно, спас. Кому нужно, заткнул рты. Даже прессе вовремя скормил удобную версию ночных событий. Поэтому хоть о пожаре, конечно же, узнал весь мир, а часть записей с моментом взрыва дома, обвалом и довольно эффектным, чего уж скрывать, появлением главы разведки показали по всем трансляциям, для всех — это была не подстава КР Лиора, а грамотно проведенная операция по ловле убийцы принцессы.