Мыши и магия - Дэвид Фарланд

— Умрите! — повелел им Ночекрыл.

И тут же все колибри словно бы взорвались, оставив по себе лишь облака крошечных блестящих перьев, которые, кружась, медленно оседали на землю.

Из толпы кошмарных порождений донеслось злобное хихиканье; урча и толкаясь, чудища ринулись поживиться останками птичек.

Бен похолодел от ужаса. Ему и в голову не приходило, что нетопырь может использовать его, Бена, магическую силу для чего-нибудь настолько жуткого.

Ночекрыл испустил удовлетворенный вздох.

— Недурственно, — пробормотал он. — Теперь стоит опробовать и блендер.

— Приведите пленников! — скомандовал он.

По массе гротескных туш внизу прошло какое-то шевеление, она раздалась надвое, и из двух зиявших в полу нор появились еще два создания. Одним из них был траурный голубь, белый как снег; другим — краб. Голубь робко вышел вперед, глядя на окружавшие его рожи. Краб бочком семенил следом, размахивая клешнями, будто предупреждая их о нецелесообразности атаки.

— Добро пожаловать, — обратился к ним Ночекрыл. — Добро пожаловать на Арену Тьмы. У нас здесь, в пещере, есть поговорка: «Удел слабых — вымирание». И сегодня, к нашему вящему удовольствию, мы станем свидетелями этого замечательного процесса. Слабейший вымрет!

Монстры смеялись и кричали «ура!». Краб изучающе посмотрел на голубя; его глаза на палочках задумчиво шевелились. Краб был велик, с большими клешнями; его панцирь явно служил своему владельцу надежной защитой.

Голубь склонил голову и бессмысленно глядел вокруг своими круглыми черными, как агаты, глазами.

— Эй! — закричал Бен. — Это нечестно. Голубь в принципе не может победить краба!

— Честно? — осклабился Ночекрыл. — Тебе нужно, чтобы было честно? Ну что ж, пусть будет честно!

Монстры снова принялись скандировать. На этот раз под потолком пещеры звенело:

— Блендер! Блендер!

Ночекрыл взмахнул своим когтистым крылом, и голубь с крабом заскользили по полу навстречу друг другу. Оба перепуганных пленника отчаянно упирались, но словно невидимые руки толкали их вперед, и через мгновение они оказались плотно прижаты друг к другу.

Голубь закричал от боли, краб судорожно замахал конечностями. Толпа все громче вопила:

— Блендер! Блендер!

И тогда случилось нечто ужасное: два существа словно бы вплавились друг в друга, образовав странное и омерзительное создание.

Внизу стояло воплощение кошмара — птица с красными крыльями, вся затянутая в крабий панцирь. Там, где следовало быть суставам крыльев, из них выпирали крючковатые когти. Голова была покрыта пластинками брони, испещренными рогами. Грудь тоже была защищена доспехом. Голубекраб заметался по пещере, клацая своими шестью костяными ногами по каменному полу.

— Ура!!! — заорали чудовища, любуясь свежесозданным собратом.

Последний разглядывал себя с таким ужасом, что Ночекрыл вскричал со своей трибуны:

— О, не тревожься так, друг мой! Твоя дисфигурация послужит высшей цели. Если ты будешь хорошо сражаться, ты останешься в живых, и, возможно, я даже вознагражу тебя, создав еще монстров той же модели, чтобы они под твоим командованием могли сражаться в рядах моей армии. А теперь приведите сюда победителя этой недели!

Судя по тому, как чудовища схлынули в сторону, среди них ползло что-то особенно мерзкое и опасное. Когда оно показалось из толпы, Бен в ужасе проглотил застрявший в горле комок — то был огромный угорь, хватающий пастью воздух и щелкающий острейшими зубами. По бокам у него были сотни сильных жилистых ножек, а вдоль всей спины бежали пластины брони. В приступе тошноты Бен понял, что угря явно пропустили через блендер в компании многоножки.

Двое противников начали кружить друг вокруг друга, ища бреши в защите и ожидая, пока один из них откроется. Крабоголубь выглядел перепуганным и все время пытался сбежать, но при этом никак не мог решить, кидаться ли ему вперед или семенить вбок, и в результате топтался на месте и путался в ногах.

Достаточно изучив его, угреножка встал на дыбы и принялся хлестать хвостом направо и налево, сбивая врага с ног и размазывая его по полу или по стенам.

Бен не мог оторвать глаз от этого жуткого зрелища. Какая-то стремительно теряющая вменяемость часть его разума пребывала в полной уверенности, что он присутствует при битве покемонов.

«Нет, — возражала ей другая, — это, наверное, больше похоже на петушиные или собачьи бои».

Кто-то из толпы крикнул угреножке:

— Ядом его, ядом давай!

«Ох нет, — согласилась вторая, — ты был прав, это все-таки покемоны».

Угреножка рванулся вперед, сгреб крабоголубя, поднял его высоко в воздух и с размаху хряпнул о землю. От треска панциря Бену едва не стало дурно.

На какое-то мгновение воцарилась тишина; слышен был только плеск волн о берег. Затем чудовища разразились ликующими воплями.

Ночекрыл прижал уши и закрыл их крыльями; пещера сотрясалась от криков и аплодисментов.

— Здорово, а? — прокричал он Бену. — А ведь мы едва отведали твоей силы. О, нас ждет море веселья! Просто море!

Предвиденная беда есть беда предотвращенная.

Бушмейстер

Он вскочил на пиццу и выковырял кусочек ананаса из озера застывшего сыра.

«Море веселья! — говорил кто-то у Янтарки во сне. — Просто море!» Однако одновременно с этим во сне были крики боли и смерть, за которыми следовали восторженный рев и гром аплодисментов. Янтарка проснулась, задыхаясь от страха.

Ночь была холодна и туманна. Свет в пиццерии Толстого Джима уже выключили, лишь в витрине подмигивала пара неоновых логотипов.

Янтарка, дрожа, поднялась на лапы. Она чувствовала себя как-то непривычно — более слабой, да… и определенно более уязвимой. В памяти у нее крутился Бен и странный сон, который ей только что снился. Она попыталась превратить Бена в человека, и потом…

Она посмотрела вокруг. Зоомагазинные мыши вповалку спали прямо на пицце, сбившись в кучки, чтобы сохранить тепло. Выглядело это довольно забавно — будто какая-то кошка заказала пиццу со своей любимой начинкой.

Янтарке показалось, что она видит среди них Бена в шлеме и с копьем в лапе, простертого, подобно павшему воину.

«Только, кажется, это не Бен, — подумала она, — это Бушмейстер».

Она узнала полевого мыша по его сероватому меху и короткому хвосту.

Янтарка внезапно поняла, что никто не несет стражу. Она еще раз осмотрелась и увидела под кустом что-то темное — сгустившуюся черноту, словно ночная тень стала еще немного глубже. Кто-то стоял там на задних лапах, глядя на нее.