Легенды Безымянного Мира. Пепел - Кирилл Сергеевич Клеванский

как ты, Срединное царство стало бы блаженным местом. Но, раз уж ты вновь отклоняешь мое предложение, то, пожалуй, стоит перейти к делам.

Баронет сосредоточился, поставив шлем на мраморный пол. Была у Газрангана такая привычка — сперва поговорить на какие-то отстранённые темы, а потом резко перейти к главному вопросу. Некоторых это выбивало из колеи, других раздражало, но большинство относилось с пониманием.

— Война подходит к концу, мой друг, — деловым тоном произнес король. — Совсем скоро я возглавлю армию и поведу её на столицу. Я уверен, не пройдет и шестидесяти дней, как король Фертус повесит белый флаг над куполом своего дворца. До того, как это произойдет, и мы сядем за стол переговоров, я хочу, чтобы ты выполнил одно поручение.

— Что велит Ваше Величество? — спросил неподдельно заинтересованный генерал.

— Я хочу, чтобы ты отправился на восток Арабаста, в город-крепость Задастр, — король ожидал любой реакции. Приграничный Задастр считался одним из самых укрепленных городов в четырех ближайших королевствах. За двухсотлетнюю историю его захватывали лишь раз — когда подкупленный губернатор самолично вынес ключи. На стенах крепости стояло около дюжины пушек, в бараках расквартирована почти семитысячная армия, что в пересчете «осадной тактики» — примерно двадцать пять тысяч. Учитывая всего двадцать сотен под командованием баронета, это более чем безумный численный перевес. Седьмой легион, располагая всего тремя пушками и одной осадной мортирой не имел ни шанса против укрепленной крепости, имевшей, в добавок, еще и внутреннюю стену. — Я пойму, если ты откажешься.

— Ни в коем случае, — генерал даже привстал. — Если вашей волей будет захватить Задастр за шестьдесят дней, я справлюсь за сорок.

Газранган не смог сдержать улыбки. Он ни на миг не усомнился в словах волшебника. Тот, кто разбил тридцатитысячную армию в ущелье Смерга, не имея при этом даже сотни конными и располагая всего двумя подводами со стрелами, порохом и пулями; тот, кто сровнял с землей десяток застав и две крепости; тот, кто без пощады к себе и врагу несется очертя голову в гущу сражения просто не способен лгать.

Казалось, что «Смрадный» легион может залезть в глотку самому дьяволу, вырвать его лживый язык и вернуться обратно. Две тысячи безумных демонов, словно рожденных в битве и для битвы. Для них не существовало преград и никакие стены не остановят их кровавую поступь.

— Я не ждал другого ответа, — Газранган сжал плечо друга, а потом протянул ему маленький пергаментный свиток, аккуратно убранный в кожаный подсумок. — Город можете грабить сколько вам вздумается, что возьмете с боем — все ваше. Но в недрах храма лежит одна вещь, нужная и мне и королевству. Принеси её и проси, что хочешь.

Генерал осторожно убрал подсумок за пазуху и встал, с поклоном уходя с пьедестала.

— Сорок дней, Ваше Величество, — сказал Эш. — Я доставлю вам её через сорок дней.

— Храни тебя боги, — ответил король.

Генерал покинул залу, а король остался наедине со своими мыслями.

— «Две тысячи безумных демонов войны» — мысленно повторял он про себя. — « Две тысячи, которые через шестьдесят дней станут свободными людьми…».

Эш, оказавшись в приемной, тут же заметил дворянина, больше всего подходившего под характеристику «он умудрился настроить против себя человека, которому плевать на всех». Да, генерал Байрон Сарменьелский, командор Третьего легиона, все же сумел довести Эша до той точки, откуда уже видна черта ненависти.

Волшебник встретился взглядом с лысым мечником. Граф эр’Мин был выше баронета на полторы головы и шире в плечах почти на десять дюймов. Со всей уверенностью можно заявить, что Байрон уродился настоящей машиной для убийств. Его клинок не раз рассекал шеи самым свирепым и умелым врагам, принося Срединному царству победу за победой. Но имелся в славной истории Третьего легиона эпизод, настроивший генералов друг против друга.

— А, — протянул граф, меряя взглядом своих оппонентов. — Смотрю во дворец пригласили бешенных шавок.

— Да, — кивнул Эш. — Мы тоже заметили ваше появление.

Лейтенант Мергин — некромант в энном поколении, дернулся, но не смел даже рта открыть, наткнувшись на предупреждающий знак своего генерала. Только самоубийца будет устраивать разборки во дворце, под самым носом Его Величества.

— Остры на язык, лэр генерал, — прищурился Байрон. — Вот только…

— Вот только вам бы заткнуться, месье милорд, — чуть ли не сплюнул нагло ухмылявшийся Рэккер. — Помнится на полях Аргейва ваши пятки сверкали еще сильнее, чем ваша броня. От кого вы там бежали? — лейтенант сделал вид что задумался, а потом щелкнул пальцами, кивая самому себе. — Ах да… Вас до усрачки напугал какой-то орден магиков Арабаста. Что ж, у Седьмого легиона есть для вас подарок.

Барон резким движением выхватил что-то из под полы плаща, а потом кинул графу. Тот машинально поймал и резко побледнел. В его руках лежала голова старика. Вот только у неё были спилены зубы, вырван язык, сожжены губы, а глаза болтались на жгутах из нервов и сухожилий.

— Познакомьтесь, — в голос ржал Рэккер, в то время как из приемной выбегали позеленевшие придворные, спеша избавиться от обеда в ближайшей уборной. — Глава того самого ордена. В самом прямом смысле этого слова.

Байрон оказался в патовой ситуации. Он не мог уронить голову и запачкать пол дворца — святая святых государства, но и спокойно держать это уродство ему тоже было не под силу. Лейтенант «Смрадных» откровенно потешался, глядя на физиономию мечника. Эш просто молчал, размышляя на тему — зачем же Рэккер носит с собой головы? Может фетиш какой…

— Мой генерал, — поклонился лейтенант, указывая баронету на выход.

Эш молча вышел из приемной, по пятам следовал веселившийся лейтенант, сыгравший, по его собственному мнению, отличную шутку. Ведь камнем преткновения между двумя легионами стал тот факт, что граф эр’Мин, увидев знамена ордена магиков, трубил отступление и отступал, а Эш, не подчинившись, хоть и был самым «младшим» (старшинство определяется номером легиона, седьмой — самый «слабый» и низший) из генералов, повел свои войска в атаку. Он буквально изничтожил армию противника, тем самым опозорив соратников, которых с тех пор считали трусами.

— Какие планы? — спросил Рэккер, запрыгивая в седло.

Генерал надел шлем, подвязал тесемки, провел пальцами по посоху, вычерчивая ими несколько искр, а потом произнес:

— Мы идем на Задастр.

14й день месяца Зунд, 322й год Эры Пьяного Монаха,