Церкви в политике и политика в церквях. Как современное христианство меняет европейское общество - Роман Николаевич Лункин

в разрешении миграционного кризиса в европейских странах. Один из самых распространенных выводов – католическое противостояние популизму предопределено универсальным характером миссии и социального учения церкви, выраженным в космополитическом видении папы Франциска[316]. В глазах многих обозревателей борьба Ватикана с популизмом способствует вовлечению церкви в политику (учитывая разделения в среде европейских и американских католиков, заявления иерархов за и против популистов), напоминая время, когда папа Иоанн Павел II выступал против коммунизма и войны 1991 г. в Персидском заливе[317].

Основными чертами популизма, которые переосмысливают церковные круги, являются: противопоставление «простого народа» «коррумпированной элите», антииммиграционная повестка, антиглобализм (в форме евроскептицизма), а также стремление к архаике в конструировании «идеального общества», в некоторых странах – католический консерватизм[318].

Более сложным является вопрос о том, насколько церковная оппозиция популизму влияет на общественное мнение. Голосование части католиков или же англикан за ту или иную правую партию лишь косвенно говорит о поддержке верующими популизма и о церковном влиянии на общество. Можно говорить о том, что Католическая церковь в Италии оказала явное влияние на рост терпимости итальянцев по отношению к мигрантам: 44 % опрошенных считают иностранцев важным «экономическим ресурсом», 80 % высказались в пользу предоставления гражданства детям иммигрантов, рожденным в Италии, 99 % заявили, что мигранты, исправно платящие налоги, имеют право на медицинскую страховку, а 88 % сочли справедливым их участие в выборах местных органов власти. По словам В. Е. Язьковой, «конечно, ситуация далека от безоблачной, страхи, предрассудки и тревога присутствуют, особенно перед лицом финансового кризиса и безработицы, однако в целом итальянцы уже не воспринимают иностранца как козла отпущения, виновного во всех бедствиях этого мира»[319]. Германия в большей степени расколота по отношению к беженцам[320]. Вопрос о судьбе беженцев в 2015–2018 гг. стал индикатором общественных настроений, но церкви и популистские партии существовали в рамках общего подъема традиционализма и гордости за национальную культуру[321], которые они по-разному трактуют.

Исследователи упускают из вида сложность политической позиции лидеров католиков, протестантов, православных, которым пришлось адаптироваться к новой для себя общественной роли – гражданских активистов. В глазах светских ученых и публицистов христианский фактор является в значительной степени инструментальным – это элемент, который корректирует радикальных политиков, но самостоятельная роль церквей даже не рассматривается.

Для того чтобы представить многообразие политической картины, необходимо рассмотреть по крайней мере четыре измерения взаимоотношений религии и популизма: позиции партий и церковная выгода от популизма, церковная поддержка популизма, церкви против популизма, популистская критика в адрес церквей[322].

Мировоззрение правых партий и движений включает в себя широкий спектр элементов, которые так или иначе соотносят цели и задачи с религиозной идентичностью: от простого упоминания необходимости защищать основы своей культуры и традиции до прямой поддержки церкви. В большинстве случаев политики упоминают христианство в светском контексте, то есть не требуют расширить права самих церквей и не призывают их активно участвовать в политической жизни. Парадокс в том, что именно заявления популистов о значении христианства выводят церкви и околоцерковные движения на политическую арену. Однако в каждой конкретной стране церкви играют различную общественную роль, и христианский элемент в программах партий также представлен по-разному.

В рамках партии «Альтернатива для Германии» христианское крыло возглавляет Анетт Шультнер (в 2013 г. вышла из ХДС). Она выражает точку зрения тех христиан, которые видят в лице «Альтернативы для Германии» прообраз будущей консервативной политической силы: «консерватизм – это важная часть демократии». Христианское крыло партии выступает против репродуктивных прав, однополых браков и за традиционные гендерные роли, против исламского права в Европе, минаретов на мечетях, никабов, закрывающих лицо женщинам полностью. Шультнер не раз заявляла, что те, кто запрашивает убежища, на самом деле хотят просто устроиться на работу в Германии и «воруют национальную идентичность» у страны. В апреле 2016 г. лидер партии Александр Голанд заявил, что Германия должна остаться «христианской страной», а «ислам – иностранным объектом»[323].

В программе партии «Альтернатива для Германии» уделяется больше всего места религиозной тематике, сравнительно с другими движениями, в разделах: «Ислам не является частью Германии»[324] и «Немецкая культура вместо “мультикультурализма”». С одной стороны, партия выступала за рациональную критику религии, прежде всего, ислама, против религиозных символов в публичном пространстве. С другой стороны, среди основ немецкой культуры перечисляются: ценности христианства, античности, гуманизма и Просвещения: «Идеология мультикультурализма ставит под угрозу все эти культурные достижения»[325].

Что касается немецкого движения PEGIDA (немецкая аббревиатура, обозначающая «Патриоты Европы против исламизации Запада»), то в ее программных тезисах лишь подчеркивается необходимость бороться с политическим или религиозным фанатизмом, радикализмом, исламизацией[326].

Партия «Право и справедливость» в Польше позиционирует себя как защитника национальной идентичности и Католической церкви, поддерживает тесные отношения с Польской конференцией епископов. В 2017 г. Католическая церковь подвергалась критике из-за того, что не выступила против правовой реформы партии, согласно которой министр юстиции может увольнять судей (иерархи ограничились заявлениями о необходимости «соблюдения конституционных принципов»). Под влиянием католиков партия Ярослава Качиньского продвигает полный запрет абортов. Было приостановлено финансирование процедур искусственного оплодотворения.

Церковь получила от правительства также и материальную поддержку[327]. Консервативное радио «Мария» выиграло грант от Министерства иностранных дел на общественную дипломатию. Церковь была освобождена от ограничений на покупку и владение землей, хотя для всех других категорий граждан и организаций были введены особые права владения сельскохозяйственными землями. Министерство образования поддержало преподавание религии в школе наряду с другими предметами[328].

Лидер венгерской правой партии «Фидеш» премьер-министр Венгрии Виктор Орбан подвергается критике как со стороны консервативной, так и со стороны более либерально настроенной католической общественности. Критики периодически напоминают Орбану, что и диктатор, поддержавший нацистов, Миклош Хорти (1868–1957 гг.) также называл себя христианином-консерватором. Но и последователи Орбана в 2016 г. раскритиковали премьер-министра за встречу с папой Франциском, которого назвали «либералом»[329].

Манифест ультраправой венгерской партии «Йоббик» (Партия за лучшую Венгрию) является одним из редких примеров отсылки к христианскому вероучению, а не просто к проблемам идентичности. В частности, в документе говорится: «Наша партия является христианским, ориентированным на ценности движением, поэтому источником наших слов, действий и каждого элемента нашей операции является наша вера в божественные законы и общечеловеческие ценности. Как консерваторы, мы считаем, что человеческая жизнь обладает присущим достоинством и что причина и цель всех видов деятельности, включая политику, – это сохранение и передача этого наследия. <…> Мы считаем, что наша нация не может укрепляться морально, если ее совершенствование не основано на учении Христа, и мы хотим использовать наши средства в качестве политической партии для содействия достижению этой