Всеми правдами и неправдами - Алексей Фомичев

Диж слушал своих парней, сам вспоминая эпизоды боев. Чертов найденыш угадал: сколько они ни стреляли - одного-двух срубали сразу, а потом лотерея. Трудно посадить на мушку мишень, которая бегает, прыгает и сама стреляет.

- Вот это я и имел в виду. В бою нервы на пределе, пули вокруг свистят, грохот со всех сторон. Противник на месте не сидит, бегает, и ты сам носишься. Встанешь - сметут. Автомат при стрельбе очередями уводит вверх-вправо, первая-вторая пули еще идут в цель, остальные выше и вбок. А если оружие у пояса и до врага больше пяти метров - почти гарантированно промажешь. Конечно, попадают, но нечасто. Поэтому я сказал - цирк.

Диж скривил губы, обдумывая слова Нэда, посмотрел на него, на своих парней, что застыли с раскрытыми ртами, словно дети, резко сказал:

- Ладно. Говоришь ты хорошо и похоже на правду. А сам-то что умеешь...

Нэд молча снял с плеча автомат, прислонил к столику, пошел к пенькам, установил очередные семь емкостей. Отошел назад, достал "стечкин". Резко вскинул руку на уровень плеча и быстро выпустил семь пуль. Грохот выстрелов смешался со звоном стекла. Пеньки опустели.

Диж перевел взгляд с осколков на Нэда, прикинул расстояние десять-двенадцать метров.

- Неплохо... - Чувствуя, что кривит, сознался: - Хорошо. А от бедра?

Болеслав помог расставить бутылки, Нэд подошел ближе, встал метрах в шести. Опять вскинул руку и нажал на спусковой крючок. Одна бутылка устояла - у нее снесло горлышко, остальные исчезли.

- Этого хватит для тренировки.

- И это все, что ты умеешь? - насмешливо протянул Славак.

"Оружие в положение для ношения, спиной к мишеням..." - прозвучал вдруг в голове голос. Нэд вздрогнул. Этот голос был ему знаком, но кому он принадлежал? Что-то сдвинулось в голове, и на миг возникло скуластое лицо, голова с залысинами, щеточка усов. Человек в пятнистой форме с секундомером в руке. Стальной взгляд, властный жесткий голос.

Видение пропало, Нэд едва не вскрикнул - хотел назвать по имени, но оно пропало вместе с картинкой. "Спиной к мишени..." Эти упражнения он помнил и делал их постоянно, но почему память сработала сейчас? Нэд сглотнул, чувствуя, как пересохло горло, пальцы сжали рукоять пистолета.

- Я повешу мишени? Мне так удобнее.

- Валяй.

Боевики смотрели, как найденыш развесил на щитах восемь поясных мишеней в шахматном порядке - четыре повыше, четыре пониже. Отошел обратно, перезарядил пистолет, убрал в поясную открытую кобуру и встал лицом к ним.

Нэд чуть согнул ноги в коленях, расслабил руки и улыбнулся - неведомо когда забитые навыки, привычные движения. Словно привет из прошлого.

- Диж, у тебя часы с секундомером. Дай команду и засеки время.

Тот настроил хронометр, поднял руку.

- Огонь!

Диж нажал кнопку, глядя на найденыша. Тот мгновенно развернулся, делая шаг в сторону, одновременно выхватывая пистолет, вскинул его на уровень головы, держа двумя руками, и выпалил восемь пуль.

"Четыре секунды, - отметил Диж. - До мишеней метров пятнадцать".

Едва Нэд убрал ствол, Болеслав и Славак бросились к мишеням. Глаза быстро отыскали пробоины, сосчитали.

- Ни хера себе! Диж, все тут! - Болеслав отметил дырки и пошел обратно. Славак все смотрел, словно не веря глазам.

- Все восемь, - повторил Болеслав. - Пять в груди и животе, две в голове, одна в руке.

Старший группы хмыкнул, повернулся к Нэду:

- Здорово. А из автомата?

Тот взял АКМС, поставил переводчик огня на стрельбу одиночными, встал на рубеже.

- Огонь!

И снова разворот с отшагом, вскидывание автомата и восемь выстрелов, слившихся в одну очередь. Диж отметил четыре секунды и еще не ожидая, что скажет убежавший Славак, знал - все восемь в мишенях.

- Три - живот, три - голова, две руки. Одна у самого края, - выпалил прибежавший боевик.

- Это не важно. Задача - попасть в силуэт, а не в точку на мишени, объяснил Нэд, меняя магазин.

- Когда ты успеваешь прицелиться?

- Я стреляю, не целясь. Это скоростная стрельба.

Диж кивнул, прикидывая, смог ли бы он сам повторить такое, потом спросил:

- А что ты еще умеешь?

В течение следующих двадцати минут боевики завороженно смотрели на небольшое представление. Нэд стрелял на бегу, лежа, с разворота, в движении к мишеням и от них, боком, с правой и левой руки, из пистолета и из автомата. Потом взял "кипарис" и повторил с ним.

Болеслав и Славак каждый раз придирчиво осматривали мишени, отмечали попадания, считая общее количество пробоин.

Под конец выдали результат - восемьдесят процентов попаданий.

- Это хорошо, - пояснил слегка запыхавшийся Нэд. - От пятидесяти процентов - норма, а выше семидесяти пяти - отлично.

Темир попробовал повторить упражнение, но не выбил и половины. Диж недовольно следил за своим боевиком. Сюда он взял лучших и теперь со злостью убедился, что странный найденыш превосходит их. Недаром Оскар с Ковуном взахлеб расписывали его подвиги...

- Где ты учился? - под конец спросил Диж. Нэд опустил голову, помолчал. Потом ответил:

- Не помню.

И впервые Диж уловил в его голосе не смятение, а злость.

Минутная стрелка встала напротив цифры 12, открылись створки маленького окошка, и выехала пластмассовая птичка.

- Ку-ку, ку-ку... - Механический голос мерно отсчитывал время.

Большие настенные часы, залитые ярким солнечным светом, показывали четыре дня.

Нэд скинул в коридоре кроссовки и прошел в комнату. Автомат повесил на крючок, скинул ветровку, снял кобуру, устало сел на диван. Рука нашарила пульт, палец тронул кнопку пуска. С легким щелчком включился телевизор, на черном экране медленно проступала картинка.

Нэд обвел взглядом просторную комнату: на окнах накрахмаленные занавески, на подоконниках цветы, на столе расписная скатерть, на маленькой тумбочке телефон, в углу высокий шкаф под видеодвойку, магнитофон и кассеты. Около окна стояли два стула и кресло-качалка.

Все ухожено, аккуратно расставлено - полный порядок. Такой же порядок и в спальне, и в гостиной, и на огромной кухне. Порядок...

Только пусто.

...Лада уехала три дня назад. Собрала немногочисленные вещи, вытащила из тайника деньги и драгоценности и исчезла. Нэд как раз приехал из очередной поездки, притопал усталый и запыленный, едва поднял руку позвонить, - но увидел в двери листок бумаги и сразу все понял.

"Нэд, милый. Я больше не могу. Хочу покоя и тишины. Ты поймешь меня и простишь. Дом теперь твой, холодильник полон, цветы поливай, не забудь. А хочешь, отдай их Веронике - подруге Георга, она давно просила. Загляни в тайник, знаешь, где он. Пока..."