Любимая - Джейн Фэйзер

Глаза ее остановились на человеке, сидящем на лавке у таверны. Тео не видела его раньше в деревне. У него была нездоровая, бледная кожа горожанина. Он тоже смотрел на нее с откровенным интересом.

— Кто этот незнакомец, Грэг? — спросила она хозяина гостиницы, который беседовал с одним из завсегдатаев.

Грэг посмотрел в указанном направлении и сплюнул на землю.

— Коробейник, миледи. Сказал, что проездом, но если вы хотите знать мое мнение, то я считаю, что он здесь ошивается слишком долго.

— Он остановился в гостинице?

— Да… и платит аккуратно, жаловаться не на что.

Тео нахмурилась. Люди довольно часто проходили через Лалуорт, но они не оставались здесь без всякой причины. Внезапно она припомнила случай с седлом Зевса. Даже Сильвестр был теперь убежден, что никто из слуг в этом не виновен.

— Он ведет дела на фермах?

— Насколько я знаю, нет, леди Тео. Я даже не видел его багажа. Но он щедро платит и хороший рассказчик.

— Странно, — пробормотала Тео, понукая Далей. — Всего хорошего, Грэг.

Глупо было позволять разыгрываться своему воображению, но ведь кто-то же пытался изувечить графа Стоунриджа! Почему? Если это месть, то в чем ее причина? Ее муж прожил на свете тридцать пять лет, прежде чем встретился с ней. Разве она может быть уверенной, что все о нем знает? Тео подумала об Эдварде… Этого человека она знала. Знала настолько, что чувствовала его на расстоянии. Сильвестр же еще во многих отношениях был ей незнаком.

Коробейник, хорошо понимая, что он был предметом их разговора, решил, что слишком засиделся в этой деревне. Он устроил одну ловушку в подлеске, по пути из усадьбы к Вебстер-Пондз, и сейчас, вероятно, настало время переехать в другую деревню, расставляя по утрам новые ловушки, пока одна из них не сработает.

Конечно, есть опасность, что в капкан попадется другая жертва, но в этом случае браконьер получит то, что заслужил.

Коробейник ухмыльнулся, ковыряя в зубах. Он с большим аппетитом ел сочное рагу из кролика. Эта миссис Вудз повариха что надо! Жаль уходить отсюда…

Тео закончила свои дела и ехала домой, все еще не в силах смириться с несчастьем. Эдвард был таким ловким, отличным стрелком, прекрасным охотником…

Слезы подступили снова. Она поспешно прошла через холл и поднялась по лестнице, направляясь в свою старую комнату. Тео почувствовала необходимость прикоснуться к воспоминаниям детства, которые оживят образ Эдварда в ее сердце.

Фостер, который знал все, что происходит в Стоунридж-Мэнор, сообщил его светлости в ответ на его вопрос, что леди Тео находится в своей старой спальне. Лицо дворецкого было, как всегда, непроницаемо, а тон бесстрастно-вежлив, но Сильвестр учуял некоторую неловкость в поведении дворецкого.

— Благодарю вас, Фостер. Вы слышали новость о лейтенанте Ферфаксе?

— Да, милорд. Ужасная трагедия. Мистер Ферфакс — прекрасный молодой джентльмен… один из лучших, смею сказать. Он будет отличным мужем леди Эмили.

— Я в этом уверен, — проговорил Сильвестр, направляясь к двери.

Около комнаты Тео он остановился в раздумье. Ведь она ясно дала ему понять, что хочет побыть одна. Но что-то не позволило ему уйти. Она его жена, и этим все сказано.

Он повернул ручку двери и осторожно открыл ее. Тео сидела на подоконнике, уткнувшись лбом в оконное стекло.

Сильвестр хотел было снова закрыть дверь, когда Тео, не поворачиваясь, спросила:

— Это ты?

— Можно войти?

— Если хочешь.

В ее приглашении не было радушия, оно звучало скорее как «если тебе нужно».

Сильвестр, не говоря ни слова, вышел из комнаты и тихо закрыл за собой дверь. Не стоило ему приходить, пусть побудет одна.

Сильвестр вернулся в библиотеку, говоря себе, что если утешать жену не входит в его супружеские обязанности, то тем лучше. Но отвергла бы Тео утешения Эдварда Ферфакса?

Оставшись одна, Тео, в свою очередь, задумалась, почему она так холодно выпроводила мужа. Все-таки единственная причина — она не могла себе представить Сильвестра в роли утешителя.

Ее захлестнула волна печали, и голова снова склонилась к холодному стеклу, но теперь Тео сама не знала, плачет ли она об Эдварде или о самой себе.

Адвокат Крайтон испытывал неудобства. Его соседкой в почтовой карете, следовавшей из Лондона в Дорсетшир, была необычайно полная леди, обложенная коробками, свертками и корзинами с провизией. Она ехала в гости к своей дочери и, очевидно, везла с собой все свои пожитки. К тому же она оказалась редкой болтушкой и без умолку во всех подробностях рассказывала о своем обширном семействе. Через три четверти часа этих откровений адвокат, человек миролюбивый, готов был собственноручно прирезать всех родственников говорливой леди, открыв список жертв ее персоной.

Человек, сидевший напротив, тоже не способствовал комфорту. Он всю дорогу спал, громко храпя и наполняя атмосферу ароматами лука и застоявшегося пива. Его фермерские сапоги были заляпаны навозом, а ноги, вытянутые в узком пространстве между лавками, прочно обхватили голени господина Крайтона.

Картину завершала нервная леди с канарейкой в клетке и шумным беспокойным маленьким малбчиком. После того как забавный юнец в десятый раз лягнул адвоката, а пышная леди предложила ему жирный бутерброд с беконом, от которого его чуть не стошнило, мистер Крайтон решил было покинуть место внутри кареты и устроиться снаружи рядом с кучером. Но на нем были его лучший сюртук и обувь от Гессена, а дорога была невероятно пыльной.

Солнце клонилось к закату, когда экипаж прибыл наконец в «Герб Дорсетшира», и адвокат высадился, с облегчением переводя дух. Несколько минут он стоял, массируя поясницу.

— Добро пожаловать, мистер Крайтон! К нему навстречу шел хозяин гостиницы, мистер Гримсби, вытирая руки о бязевый передник.

— Неужели подошел срок? — Он поманил слугу. — Возьми у джентльмена саквояж, Фред. Да, сэр, — снова обратился он к Крайтону, а добродушное лицо его так и лучилось улыбкой. — Просто невероятно, как летит время. И глазом не успеешь моргнуть, как наступит Рождество.

Адвокат Крайтон кивнул в знак согласия и проследовал за мистером Гримсби.

— Кружку портера, сэр?

Адвокат приезжал в Дорсетшир раз в три месяца уладить дела со своими клиентами в этом графстве, и хозяин гостиницы хорошо знал его вкусы и привычки. Он поставил на блестящую поверхность стола красного дерева оловянную кружку.

— Хозяйка приготовит вам на обед седло барашка, а я раздобуду бутылочку бургундского.

Мистер Крайтон сделал глоток портера, вытер рот платком и сказал:

— Я немедленно отправлюсь в Стоунридж-Мэнор, мистер Гримсби, если вы будете любезны дать мне повозку.