Камень. Книга 11 - Станислав Николаевич Минин

— Все правильно. А представителей интересов Польши в твоем окружении нет — внуки у Сигизмунда пока слишком малы и с гарантией в вашу компанию не впишутся. Но полякам очень хочется тоже поучаствовать в этом празднике жизни.

— Деда, — начал догадываться я, — ты хочешь сказать…

— Обожди, — поморщился он. — Все еще интереснее. Помнишь, ты как-то просил меня сделать твоего друга Петрова графом?

— Помню. И ты меня благополучно послал.

— Конечно, послал, и правильно сделал — над вновь приобретенным титулом твоего друга смеялись бы все кому не лень. Задумался я над твоим предложением, когда у нас с Бурбонами и Гримальди начало все срастаться по переносу энергетического бизнеса в Монако. И родилась у нас с твоим отцом одна идейка, реализации которой очень помогла активная деятельность польских разведслужб по сбору информации на тебя и на все твое окружение. — Дед ухмыльнулся и подмигнул моему родителю. — Мы напрягли историков, специализирующихся на Польше, те подсказали нужный польский род, а канцелярские внесли необходимые изменения в церковные книги и сделали так, чтобы поляки мимо этих книг не прошли.

Дед замолчал и с интересом стал наблюдать за моей реакцией, а я… Я мотнул головой:

— Слишком уж все гладко! Поляки же не дураки — они должны были предположить, что им просто подсовывают эти записи!

Дед хлопнул себя ладонями по коленям и расхохотался. Засмеялся и мой отец.

— Внучок, именно такой однозначный вывод они и сделали! И тут же кинулись изготавливать уже свои подделки, подтверждающие наши записи! Ты же сам читал статью, там на польские источники даже ссылки есть! А также на выводы специальной комиссии, которая единодушно подтвердила подлинность документов.

Я помотал головой:

— А смысл подтверждать то, чего не было на самом деле?

— Чтобы на весь мир объявить, что лучший друг будущего императора Российской империи родовитый поляк!

— И что? — не понимал я. — Поляк — и поляк… Польше-то какая выгода?

Дед вздохнул:

— Внучок, вот ответь мне, положа руку на сердце, ты теперь признаешься своему другу Александру и своей подружке Кристине Гримальди, что на самом деле Петровы не из польских графьев происходят?

— У меня язык не повернется…

— Значит, Петровы, как и все остальные, будут продолжать в это активно верить. Сигизмунд же станет активно продолжать оказывать Петровым знаки внимания, прикрываясь исторической справедливостью, но на самом деле будет лепить из твоего друга свою фигуру влияния. Понял теперь смысл интриги?

— Деда, но Сигизмунд же знает, что мы знаем! — попытался возразить я. — Какой смысл ему так напрягаться?

— И мы знаем, что он знает, — отмахнулся дед. — Ничего личного — просто большая политика. И этой большой политике просто необходимы вот такие незаметные для окружающих посредники, коим, я уверен, вскоре станет твой друг Александр. Именно через таких посредников, Алексей, идут все неформальные договоренности между странами. Учитывая же, что у твоего друга очень скоро в родственниках будут Романовы, Бурбоны и Гримальди, а в друзьях уже сейчас Гогенцоллерны, Медичи, Виндзоры, Сингхи и так далее, можешь представить себе заинтересованность моего заклятого друга Сигизмунда в Александре.

— А вы не боитесь, что Шурка действительно может проникнуться духом исторической родины?.. — нахмурился я. — Или еще хуже…

— А ты сам-то в последнее веришь, внучок? — хмыкнул дед. — Правильно, не веришь. И спецы канцелярские не верят — не тот, говорят, психотип, чтобы Петров переметнулся. А вот исторической родиной проникнуться может, и Сигизмунд сделает для этого все возможное. Просто тебе придется учитывать этот факт при общении с Александром, вот и все. Кстати, мне уже удалось вытребовать с пшека пятьдесят миллионов за моральный ущерб, причиненный этой грязной статейкой, — дед ухмыльнулся. — Сигизмунд, хитрый лис, поставил обязательное условие, что деньги пойдут на достойное обустройство в Москве семьи графа Петрова-Врачинского. Внучок, как считаешь, признанный правящими родами, нашим и польским обществом графский титул и пятьдесят миллионов для семьи твоего друга стоят того, чтобы мы не ставили тебя раньше времени в известность о проводимой операции?

— Стоили… — вздохнул я. — А Прохора и Ваню вы ставили в известность?

— Нет, в курсе был только Виталий. Еще вопросы?

— Зачем поляки написали в статье, что Романовы с Пожарскими осуществляли надзор за Петровыми? Чтобы заранее настроить Петровых против нас?

— В меньшей степени. Основная цель — придать истории как можно более правдоподобный вид. Признайся, Лешка, — император подмигнул мне, — даже ты практически поверил! А судя по вашему чату и реакции молодежи на приеме, сомнений нет ни у кого! Я тебе больше скажу — мне пришлось даже перед князем Гримальди оправдываться за необоснованные притеснения семьи его будущего внука!

— А зачем вы на границе с Польшей маневры объявили?

— А как порядочный император, по-твоему, должен реагировать на подобные злобные статейки? — Дед улыбался. — Заодно и войска взбодрили, и их боеготовность проверили. Еще вопросы?

— Нет вопросов.

— Раз нет вопросов, можешь уже выразить нам с твоим отцом вполне заслуженную благодарность.

Я поднялся и поклонился сначала деду, потом отцу:

— Ваше императорское величество! Ваше императорское высочество! У меня нет слов!..

Глава 8

Алексия этой ночью очень плохо спала — девушке снились какие-то непонятные кошмары с участием Алексея и Ивана Олеговича Кузьмина, ее родного отца. Причем спать она ложилась во вполне нормальном состоянии и без особых волнений, успокоенная вышеупомянутыми Алексеем и Иваном Олеговичем, твердящими, что с последним ничего страшного не случилось, кроме легкого недомогания на фоне физического переутомления.

Вообще, последние полтора месяца для девушки выдались крайне непростыми: сначала трагически погибла Вика Вяземская, потом в Монако улетел Алексей, и там с российской делегацией начали происходить разные неприятности, про которые писали все мировые СМИ. Не добавили Алексии оптимизма и вернувшиеся после «каникул» Мария с Варварой Романовы, поделившиеся с ней некоторыми подробностями своих европейских приключений, главными героями в которых, опять же, выступали Алексей, Прохор и Иван Олегович. Вот и вчера выяснилось, что родной отец девушки опять где-то отличился на ниве борьбы с очередными злодеями, и Алексия подозревала, что без участия великого князя «мероприятие» тоже не обошлось.

Но больше всего девушку раздражало совершенно легкомысленное отношение Алексея ко всему происходящему вокруг него — полностью поседевший семнадцатилетний молодой человек постоянно успокаивал ее во время звонков, заверяя, что ничего страшного не произошло, что все нормально и это подлые, продажные журналюги для увеличения прибыли от своих желтых газетенок делают из мухи слона. Девушке ничего не оставалось, кроме как делать вид, что она верит великому князю, а положив трубку, каждый