Потерянные Наследники - Кэсси Крауз

С этими словами Артур направился обратно к центру зала, приветственно кивая и здороваясь с бесконечным потоком гостей, пока я смотрела ему вслед. Девушка двинулась за ним, но Макс грубо схватил ее за локоть.

— Нина! Я думал, ты пришла сюда с Костей. — Прорычал он. — Ты же знала все с самого начала! Он говорил тебе!

— Я пришла сюда со своим боссом. Макс, не мешай мне строить карьеру. — Вспыхнув, ответила девушка, освобождаясь из его рук. Она гордо прошествовала мимо Вики и вдруг замерла возле меня.

— Очень красивое платье, — улыбнулась она мне.

— У тебя тоже, — нерешительно ответила я.

— Безумно люблю адмиралтейский синий, — шепнула она, пристально глядя мне в глаза, — почти так же сильно, как младших братьев.

Я вспыхнула от возмущения, но Нина не собиралась дожидаться моего ответа. Плавной поступью она прошла мимо меня. От оскорбления я глотала ртом воздух, мне одновременно хотелось ударить эту нахалку и найти в толпе Адриана, чтобы прижаться к нему всем своим телом и убедиться, что он все ещё принадлежит лишь мне.

— Что это за шкура? — Бесцеремонно поинтересовалась Вика. Но я не хотела слушать, как они выясняли между собой отношения, тем более, ответ на ее вопрос я знала и так. Девушка, перед которой встал на колено парень, которого я любила. Что будет теперь, когда он узнает ее в толпе? Одолеет ли он обиду, которую она нанесла ему своим отказом и изменой? Я пришла сюда с ним. Но здесь была та, что явно хотела с ним отсюда уйти.

— Алин, — меня негромко позвал Томас, предлагая свою руку, — держись со мной, ладно? Я проведу тебя ближе к центру.

Я покорно взяла его под руку.

— Мне следовало вмешаться. Я прошу прощения, — негромко произнёс он.

— Вмешаться в женский разговор, где одна обещает отбить парня у другой? — С горечью в голосе спросила я. — Все в порядке. Адриан предупреждал, что будет непросто.

— На мой взгляд, ты красивее этой Нины.

— Но не красивее Агаты, — лукаво ответила я. Томас с улыбкой глянул на меня, но ничего не ответил.

Мы приблизились к широкой невысокой сцене в глубине зала, где в углу стоял роскошный, покрытый чёрным лаком рояль. В противоположной стороне музыканты во фраках настраивали свои инструменты.

Вокруг уже собирались люди, и я догадывалась, что начало Рождественского бала будет объявлено именно здесь. Неподалеку я вновь увидела Нину, и мне стало не по себе. Макс предупреждал меня, чтобы я держалась ближе к сцене, поскольку сразу после речи, произнесённой его отцом, главой иностранного представительства, мы должны были открывать бал первым танцем.

Вот уже галантный мужчина, Матвей Лукич, в чёрном смокинге (приятный жест поддержки в сторону Агаты и Адриана) поднялся по ступенькам на сцену, и музыканты разом стихли. Вслед за ними один за другим умолкали и голоса гостей, пока не воцарилась полнейшая тишина, нарушаемая лишь шорохами платьев и переступавших с ноги на ногу каблуков. Хотя по периметру зала стояли выполненные под старину стулья, сидеть в такой момент не полагалось.

— Добрый вечер, дорогие гости! — заговорил Матвей Лукич. — Как глава иностранного представительства прекрасного города Санкт-Петербург, хочу выразить искреннюю радость и почтение видеть вас на нашем ежегодном Рождественском балу, уже ставшем доброй традицией!

Где-то сзади щёлкнул затвор фотоаппарата, потом ещё один и ещё. А прежде я и не заметила присутствовавших в толпе журналистов. Кажется, это было действительно значимое событие для светской хроники.

Матвей Лукич ещё минут десять рассыпался в пламенных речах о важности международного сотрудничества и рождественской магии, прежде чем выдохнуть и пригласить на сцену почетных гостей сегодняшнего вечера. Вильгельма и Наталью Эркерт в сопровождении их детей.

Клянусь. В тот момент мое сердце уже не билось.

На сцену по ступенькам рука об руку поднималась супружеская чета, за ними Артур, а следом близнецы, плечом к плечу.

Глава семейства, облачённый в темно-синий смокинг с бабочкой глубокого винного оттенка, был прекрасно сложен и высок. В нем совершенно чётко угадывались черты его младшего сына, на которых, тем не менее, уже отпечаталось время. Только глаза были жёсткими и суровыми, ни капли нежности, хотя рядом и стояла его красавица жена. Артур был ее копией, сходство было просто поразительно, ведь Агата не унаследовала от матери ничего, кроме цвета глаз и формы скул. Наталья в своём струящемся малахитовом платье (точно такого же оттенка, что и костюм Артура), со светлыми волосами, убранными в высокую причёску, и бриллиантовыми серьгами-полосками напоминала императрицу, с величественным снисхождением оглядывающую своих верноподданных. Возраст был ей к лицу, эта женщина явно знала, как договариваться со временем и какие дары ему подносить в обмен на вечную молодость.

Артур встал чуть поодаль со стороны матери, близнецы заняли ту же позицию, но позади отца. По залу прокатился взволнованный шёпот. Кто эти тёмные лошадки? Почему их никто не видел прежде? Почему они в чёрном?!

Лицо Адриана не выражало ни единой эмоции, но глаза блуждали по толпе. Я неотрывно наблюдала за ним со своего места и едва могла дышать. Кровь шумела у меня в ушах, а пол под ногами куда-то уплывал. Вдруг его взгляд замер и, всего на секунду, невозмутимое выражение сменилось недоумением. Я глянула в бок, и сердце невольно сжалось. В зале, наполненном людьми, Адриан увидел Нину. Она кокетливо улыбалась ему, стоя в какой-то пяти шагах от меня. Не в силах выносить эту глазную перестрелку, я отвела взгляд, но Томас незаметно тронул меня за локоть, кивком возвращая мое внимание к сцене.

Адриан нашёл меня. Не сразу, но нашёл. Выбрав меня своим маяком, он больше не сводил с меня глаз. И хотя в них тогда не сквозили ни нежность, ни тепло, моя душа рвалась к нему на сцену, в его руки, к его губам.

Агата лишь холодно глядела на толпу, недоумевавшую о причинах их присутствия на сцене, в то время как Артур чувствовал себя совершенно комфортно. Неудивительно, ведь он в силу профессии знал добрую половину собравшихся, пользовался их уважением и расположением.

— Благодарю, дорогой друг за такой радушный приём! — Заговорил Вильгельм Эркерт с красивым акцентом. — Мы с супругой очень рады были получить приглашение. В моей семье Рождество всегда считался самым семейным праздником, — от этих слов Адриан коротко ухмыльнулся, а Агата закатила глаза. — И я рад, что спустя столько лет произошло воссоединение, которого мы так долго ждали! Наши дети вернулись к нам! Артур, Адриан, Агата, подойдите же!

Один за другим молодые люди приблизились к родителям. Причём младшие скрывали негодование из последних сил. Агату почти трясло от наглой лжи, в которой их изгнание преподносилось, как какой-то побег из дома.

— Дети — это самое главное в жизни! — С наигранной дрожью в голосе заговорила Наталья Эркерт. — Никогда не разлучайтесь с ними! Ведь это то, что останется после нас!