Легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола - Джон Эрнст Стейнбек

Мархальт же оставался свежим и полным сил. Он все так же медленно, но неуклонно продвигался вперед. В какой-то миг он неожиданно сделал резкий выпад и выбил щит из рук Гавейна. Теперь тот стоял беззащитный и открытый для удара. Не желая убивать юного рыцаря, Мархальт приостановил атаку. Он ждал, чтобы противник поднял свой щит и прикрылся им от неминуемой смерти. Но так и не дождался. Силы, казалось, внезапно покинули Гавейна — он стоял, безвольно опустив руки и покорно ожидая конца.

Сэр Мархальт подался назад, подозревая какую-то хитрую уловку. Затем, отойдя на безопасное расстояние в пятнадцать футов, он опустил свой меч и заговорил с соперником.

— Что произошло, юный сэр? — спросил он. — Совсем недавно мы с вами сражались на равных, и я мог бы поклясться, что в жизни не встречал такого искусного и отважного рыцаря, как вы. Однако ныне силы, похоже, покинули вас. Мне не составляет труда прямо сейчас, не откладывая, закончить бой. Но это стало бы простым убийством, а я себя никогда не причислял к убийцам. Коли желаете, мы можем на некоторое время прервать наш поединок, чтобы дать вам возможность восстановить силы. Но у меня к вам другое предложение, сэр. Меж нами нет серьезных обид, как и нет причины биться до победного конца. Ведь это всего лишь приключение! Как вы смотрите на то, чтобы заключить мир?

Сэр Гавейн ощутил сильнейшую радость.

— Я буду вам очень признателен, сэр рыцарь, — молвил он. — Вы самый благородный человек из всех, кого мне доводилось встречать. Я и сам бы сделал вам подобное предложение, если б не проигрывал столь безнадежно. Вы же — другое дело! В ваших устах такие слова выглядят проявлением не слабости, но рыцарской куртуазии. Я с благодарностью принимаю ваше предложение и объявляю мир между нами.

С этими словами сэр Гавейн сложил свой меч на землю, затем расшнуровал и снял с головы боевой шлем. Мархальт проделал то же самое, и оба рыцаря обнялись по-братски. Сэр Ивейн, наблюдавший за этой сценой со стороны, подошел ближе. Недавние поединщики помогли ему снять доспехи и наскоро перевязали рану. После этого сэр Мархальт пригласил всех в свое имение, располагавшееся неподалеку. А там уж сбежались верные слуги: одни принялись обмывать раны и накладывать целебные мази, а другие тем временем накрывали стол в пиршественной зале. После обеда рыцари остались сидеть за столом, попивая доброе вино и ведя неспешную дружескую беседу.

И тут сэр Гавейн решился задать опасный вопрос.

— Смотрю я на вас и одного не могу понять, дорогой сэр, — сказал он. — Как может такой честный и великодушный человек столь рьяно ненавидеть дам?

— Кто вам сказал, что я ненавижу дам? — удивился сэр Мархальт.

— Те самые девицы, которые измарали грязью ваш щит.

Рассмеялся Мархальт и сказал:

— Разве вам не доводилось наблюдать, как стоит выказать безразличие по отношению к одной конкретной девице, и она тут же ославит вас убежденным женоненавистником? Наверное, таким образом она тешит свое женское тщеславие, а заодно оскорбляет вас как мужчину.

— Вы хотите сказать, что с теми дамами — оскорбительницами вашего щита — приключилась подобная же история?

— О нет! Эти дамы вполне обоснованно могут претендовать на мою ненависть. Вот только не стоит тянуть за собой весь белый свет. Понимаете, существуют такие женщины, которые в глубине души сами ненавидят мужчин и завидуют их силе. Они охотно играют на наших слабостях и прибегают к различным фокусам, лишь бы нас погубить. Не останавливаются даже перед использованием черной магии! Вот таковы те дамы, которых вы видели. Подумайте сами, за что же их любить! Но что касается остальных женщин — как благородных, так и простого происхождения, — то я всегда готов им служить, как и подобает честному рыцарю. И то сказать, разве порядочная женщина станет так себя вести — марать грязью щит в отсутствие его владельца, выкрикивать незаслуженные оскорбления, а затем улепетывать, подобно перепуганной курице? Нет, такие особы не заслуживают нашего уважения, и я отношусь к ним соответственно. Но в то же время есть множество дам, которые засвидетельствуют вам, что я вовсе не женоненавистник.

После этого разговор перешел на более спокойные темы — обсуждали рыцарский этикет и различные приключения. Под конец сэр Ивейн сказал:

— Хотелось бы мне поскорее тронуться в путь. Видите ли, так уж случилось, что пало на меня черное подозрение в измене. И хотя в том нет моей вины, но кто я такой, чтобы спорить с королем? Вот потому-то я и отправился в странствия: хочу проявить себя честным и благородным рыцарем — да так, чтобы весь мир, включая короля Артура, о том услышал.

— Лично меня эти обвинения не коснулись, — добавил сэр Гавейн. — Но я посчитал их несправедливыми и решил отправиться вместе с братом. Хочу помочь ему восстановить доброе имя.

Эта история произвела на сэра Мархальта тягостное впечатление — он заметно помрачнел.

— Не хочется вас отпускать, — сказал он. — Сдается мне, что мы бы отлично поладили. Не хотите ли остаться в моем имении?

— К сожалению, никак не могу, сэр, — отвечал Ивейн. — Мое имя оказалось запятнано, и смыть это пятно возможно лишь славными деяниями и рыцарскими подвигами.

— Ну что ж, — молвил сэр Мархальт, — тогда послушайте, что я вам скажу. Недалеко отсюда начинается огромный и таинственный Арройский лес. Это настоящий заповедник чудес и опасностей. Никому еще не удавалось миновать тот лес без приключений. Ваш рассказ разжег позабытый огонь в моей крови. Посему, если дозволите, то я отправлюсь с вами через Арройский лес и разделю те приключения, что выпадут нам по пути.

— Будем рады такому обществу, сэр, — ответил Гавейн. — А еще больше рады вашей крепкой руке и вашему доброму мечу.

Друзья засиделись далеко за полночь: они обсуждали предстоящее путешествие, делились воспоминаниями о былых приключениях и подвигах во имя прекрасных дам.

И тут Ивейн попросил:

— Сэр, расскажите нам о той незнакомке, что подарила вам белый щит.

Поскольку сэр Мархальт хранил молчание, Гавейн сделал замечание брату:

— Твой вопрос звучит бестактно! Понятно же, что сэр рыцарь не желает говорить на эту тему. Возможно, он дал обет молчать… Или же в деле замешан не в меру ревнивый муж. Ах, мой брат, ты еще слишком молод. Тебе еще учиться и учиться!

— Я действительно дал клятву! — поспешно вмешался сэр Мархальт.

— Простите меня за неучтивость, сэр, — сказал Ивейн. — И спасибо тебе, брат, за наставление.

Рыцари поднялись ранним утром и занялись приготовлениями к долгому и опасному путешествию: они почистили и отполировали доспехи, заточили мечи, выбрали самые острые и надежные копья (ведь от подобных вещей подчас зависит не только победа в бою, но и сама жизнь). Наконец они сели на своих скакунов и направились в сторону Арройского леса, который мрачной громадой вырисовывался вдали. По дороге Гавейн спросил:

— Сэр, а что известно об этом месте? Какого рода приключения могут нас там поджидать?