Янтарные небеса - Ли Бристол

– Да так, лезет в голову разная чепуха.

– Какая? – сонным голосом спросил он.

Пожав плечами, Джессика выпрямилась.

– Просто я вспомнила, что ужасно давно не носила платье. – И тоскливым голосом, больше для себя, чем для Джейка, добавила: – Мне еще никогда не покупали готовое платье. Иногда мне так хочется… – Не договорив, она вспыхнула и, взглянув на Джейка, деловито закончила: – По-моему, ты устал. Тебе нужно отдохнуть.

Джейк кивнул и устало закрыл глаза. Последнее, о чем он подумал, засыпая, было: когда они наконец доберутся до Нового Орлеана, он купит ей самое красивое платье, которое только найдется в этом чертовом городе.

– По-моему, нога моя уже поджила. Так что можно будет завтра же трогаться в путь, – проговорил Джейк. – Пора выбираться отсюда.

Прошло уже четыре дня, в течение которых Джейк упорно разрабатывал свою больную ногу, хотя поначалу это доставляло ему огромные мучения. Однако он упрямо ходил по двору и по комнате, опираясь о палку, которую Джессика вырезала ему из ветки кипариса. Теперь нога хоть и побаливала, но уже не так сильно, опухоль почти спала, и, что самое приятное, Джейк оказался прав: кость не была задета.

Дни, которые они провели в хижине охотника, были самыми счастливыми в жизни Джессики.

Они сидели около веревочной лестницы и тихонько болтали. Вдруг Джейк встал, а через минуту уже вернулся с веточкой магнолии. Этот простой молчаливый жест тронул Джессику до глубины души.

Стояла удушливая жара, и голос ее прозвучал лениво и приглушенно:

– Ну куда ты так спешишь? Мне здесь нравится, и я бы с удовольствием тут еще пожила.

– Не много же тебе надо, – фыркнул Джейк.

Джессика улыбнулась ему мимолетной улыбкой.

– У нас есть крыша над головой, вдоволь еды. Ни крокодилы, ни змеи нас не беспокоят. Раньше у нас и этого не было.

Джейк с беспокойством взглянул в сторону болота. Он подозревал, что для Джессики эта начиненная клопами хижина и унылое безмолвие – что-то вроде прекрасного замка, но ему здесь уже порядком осточертело. Он хотел домой. И то, что они наткнулись на следы человеческого обитания, вселяло некоторую надежду. Джейк чувствовал: цивилизация близко. И дом. И Дэниел.

Прямо у хижины росли какие-то деревья, сплошь покрытые испанским мхом. На них нашли себе пристанище древесные лягушки, и теперь они оглашали окрестности пронзительными криками. Раздраженно смахнув мох, щекотавший ему шею, Джейк сердито бросил:

– Век бы не видеть этой мерзости!

– А мне он нравится, – заметила Джессика, наблюдая, как Джейк, явно машинально разрывая на полоски серый мох, вновь связывает их. Какие же красивые у него руки! Джессике ужасно хотелось положить сверху свою руку, чтобы почувствовать исходящее от Джейка ласковое тепло.

Оторвав наконец глаза от рук Джейка и переведя взгляд на сонное болото, Джессика проговорила:

– Тетя Евлалия рассказывала мне одну легенду об этом испанском мхе. Говорят, жила на свете одна индейская девушка. Во время ее свадьбы на их стойбище напало вражеское племя. Девушку убили, сняли с нее скальп и повесили его на дерево. И вот волосы начали перелетать с дерева на дерево, постепенно седея. И вскоре все деревья были покрыты этими волосами. И теперь существует поверье, что мох будет висеть на деревьях всегда как дань тем, кому судьба уготовила не познать любви.

К концу рассказа голос Джессики стал грустным. Она искоса взглянула на Джейка со смущенной улыбкой: что, если он сочтет ее неинтересной рассказчицей да и историю эту глупой выдумкой?

– Впрочем, тетя Евлалия могла это все и придумать. Кто знает? Она мастерица на всякие выдумки, – прибавила Джессика.

Взгляд Джейка, и грустный, и нежный, и вопросительный, на мгновение задержался на ее лице. Было в нем еще что-то такое, чего Джессика никак не могла понять. Но уже через секунду Джейк поспешно отвел глаза, и Джессика так и не догадалась, что еще было в этом взгляде.

Джейк отшвырнул от себя мох, но ветер подхватил его, метнул обратно, к Джессике, и он запутался у нее в волосах. Испуганно вскрикнув, она замотала головой, пытаясь стряхнуть с себя сухую противную растительность.

– Джейк, ну зачем ты его бросил! Фу, какая гадость!

– Ты только что говорила, что он тебе нравится, – рассмеялся Джейк.

– Да в нем к тому же какие-то мошки!

Продолжая смеяться, Джейк принялся помогать Джессике вытаскивать мох из развевающихся кудрей. Он и сам не понял, как это произошло. Он все продолжал смеяться, он так давно этого не делал. Выражение лица Джессики было до смешного испуганным. Руки их сталкивались, мешали друг другу, губы Джессики оказались так близко… Джейк вовсе не собирался этого делать. У него и раньше была тысяча возможностей, которыми он не воспользовался. Он и не думал об этом. Он этого и не планировал. Но губы его коснулись ее губ…

Можно было бы на этом остановиться. Легкий нежный поцелуй, знак хорошего настроения и признательности, не означавший ничего особенного. О нем тотчас же можно было бы забыть. Но когда Джейк почувствовал, как, испуганно ахнув, Джессика приоткрыла навстречу губы, сердце у него исступленно заколотилось, по телу побежали мурашки, кровь закипела. И он поцеловал ее еще раз.

Джессику словно обдало жаром. Голова у нее закружилась, ноги подкосились. Думать она не могла, да и не пыталась. Она и представить себе не могла, что способна испытывать нечто подобное. Губы Джейка были мягкими и нежными, однако не только это потрясло Джессику до глубины души. Она чувствовала себя так, словно он вдохнул в нее новую жизнь, наполнил душу трепетным восторгом. Он целовал ее, и у Джессики перехватило дыхание. Ощущения, которые она сейчас испытывала, были столь же незнакомыми, сколь чудесными и восхитительными, и Джессика могла лишь наслаждаться и упиваться ими.

Джейк не мог поверить в то, что это и в самом деле произошло. Оторвавшись от ее губ, он сжал Джессике лицо обеими руками и заглянул в ее глаза, горящие счастьем и в то же время испуганные. Должно быть, такие глаза сейчас и у него. Он не знал, что сказать, что сделать. Разум подсказывал одно, но тело не желало подчиняться разуму. Оно жаждало вновь прильнуть к Джессике, нежной и восхитительно теплой. Он открыл было рот, чтобы хоть что-то сказать, быть может, просто прошептать ее имя, и только собрался разжать руки, как вдруг увидел полные страха глаза Джессики. Только что мягкая и податливая, она напряглась.

Он не слышал ни шагов за спиной, ни щелчка взведенного курка, но понял – им угрожает какая-то опасность, а в следующую секунду к его голове приставили стальной ствол ружья.

Не оборачиваясь, Джейк очень медленно поднял руки над головой. На лице Джессики был написан ужас. Оба они, затаив дыхание, ждали развязки.

За спиной Джейка раздался голос с сильным местным акцентом: