Лимитерия - Хог Лимит

но вместо этого прыгнул вперёд — в него летела волна воды — и приземлился на одинокую кувшинку. Положение капитально ухудшалось.

Болотница плавно встала в полный рост. Она больше не прятала гусиные ноги, коими шла по болотной глади прямо к зомбированному Эсу.

— Ах, несчастный, бедный человечишка. Так возжелал меня, моё тело, что голову совсем потерял. Ах, ах, ах, — болотная ведьма склонилась к лицу огненного мага. Её аристократическая мокрая кисть руки ласково погладила парня по щеке.

— Я спасу тебя. Спасу. Спасу, — продолжал бормотать Эс.

— Больше не нужно, смертное дитя: я спасена. Твоя энергия, твоя жизнь — теперь они в моей власти. И я распоряжусь ими в полной мере — как только ты станешь моим рабом. Ну, а пока…

Ведьма накрыла губы Корта своими. Рыжик простонал: через поцелуй демоница высасывала его карио, но делала это настолько возбуждающе и страстно, что парень сам на волю смерти отдался. Автоматически двигал губами и языком, повторяя действия своего очаровательного палача.

— М-м-м-а-а-а-а…! — болотница, наконец, кончила с поглощением карио и смахнула слюну с губ своих, напоследок одарив пирокинетика сладостной улыбкой. — У тебя необычная энергия, человек. Прежде мне не доводилось пробовать что-то вкуснее этого. Хм, ты мне определённо интересен. Сущность, что в тебе сокрыта, я доведу до идеала, как только мы погрузимся в мой мир. Ты перестанешь быть просто человеком.

Трясина медленно стала затягивать в себя Эса. Но ему было всё равно.

— Теперь ты, — ведьма переключилась на Хога. — Чувствую враждебную себе сущность. Твой правый глаз — он омерзителен. Мне не нравится его природа.

— Да? Ну я рад, что ты не полезешь ко мне лизаться, — огрызнулся Лимит.

— Тебя я просто убью, человек. Ты меня не интересуешь.

Волонтёр опешил: болотница вдруг резко сорвалась с места и пулей рванула к нему, занося для атаки длиннющие когти, смоченные ядом. И не будь парень Абсолютом Скорости — точно бы не успел отпрыгнуть в сторону.

— А ты попробуй меня убить, — осклабился Хог. — Я вас, демонов, на части пачками рвал — и тебя, скотину, тоже порву.

— Скажи мне то же самое, когда я начну тебя потрошить, — с кровожадной ухмылкой попросила ведьма, снова кидаясь в атаку.

Всё плохо. Очень плохо. Лимит хоть и хорохорился, понимал прекрасно, в какой беде он находится сейчас. Ему никто не поможет: Эса засасывает болото, Юля безрезультатно борется с кикиморами, а его правая рука неработоспособна из-за раны. Ведьма не тратит время на разговоры и бросается в бой. Задержать её разговорами не получится.

У Хога было два выбора. Первый, самый разумный — спасаться бегством, покуда сражаться с болотницей на болоте возможным не представляется. Второй, достаточно рискованный — бежать вместе с кем-то, но одним. Двух вытащить не получится, это факт. Кто-то — либо Эс, либо Юля — должен быть брошен. К сему даже поговорка прилагается: «За двумя зайцами побежишь — ни одного не поймаешь».

А был и третий вариант, возникший в голове Хога внезапно. Его суть проста: вступить в ожидаемо проигрышную битву с болотной ведьмой, но максимально затянуть её. Шум поднят. Второй отряд уже на всех парах несётся к его источнику — значит, Лимиту нужно продержаться две-три минуты против хозяйки болота.

«Это будет непросто», — мысленно изрёк Хог, хватаясь левой рукой за «Веретено».

Болотница орудовала смертоносными когтями и использовала магию воды, нападая на Лимита. Тому приходилось скакать с одной кувшинки на другую. Ведьма не просто шла по его пятам, а фактически дышала ему в затылок. Хлынувший в кровь адреналин ускорил реакцию и ловкость волонтёра. Даже в ограниченных условиях он умудрялся кое-как уходить из-под ударов противницы, при этом не проваливаясь в трясину, хотя ходил почти на грани.

Хог бросился навстречу болотнице. Свистящий удар — и Лимит пролетает под летящими в его лицо когтями, кнутом оставляя на животе демоницы рассечение. Брызнула вода — и всё. Но стоило только ей по нему царапнуть, как парень вмиг зашипел и отскочил назад, прикрываясь кикиморой. Он отравлен. Яд не то, чтобы серьёзный, но чем энергичнее будет двигаться Хог — тем быстрее кровь юноша устанет. Волонтёру нужно было время. «Веретеном» он схватил кикикимору и швырнул в ведьму, сбрасывая её в воду.

— Сейчас я тебе покажу, человек, что бывает с теми, кто решает бросить мне вызов.

Slow-mo. Хог отлетает назад из-за пробивающей кувшинку болотницы, что выныривала будто дельфин. Она изменилась: лик соблазнительной девы обратился в лысую голову не то головастика, не то жабы, чей рот был полон острых, как иголки, зубов. Удар когтей не достиг области сердца, но кончиками успел поцарапать грудь Лимита, отчего парень стиснул зубы. Он снова отравлен. Бешено колотящееся в груди сердце быстрее прежнего кровь по жилам начинает гнать — вместе с ядом. С каждым движением волонтёр начинал двигаться всё медленнее и медленнее. Хог не левша. Как бы ни изгалялся, как бы ни пытался — удары были неуверенными и нередко косыми. Всё делалось в спешке, вслепую.

Потомок Лимитеры потерял счёт времени. Просто рубился бездумно с болотной ведьмой, получая порез за порезом. В своей истовой форме противница была гораздо опаснее, быстрее и свирепее. Как одичавшая собака, прежде людей не видавшая, кидалась она на Хога, рычала, плевалась, поднимала волны вонючего болота — а он не смел убегать, хотя здравомыслие во весь голос кричало ему: «Уходи! Ты эту битву не вывезешь».

Только Хог никуда не уйдёт. Будет до последнего на своём стоять, пока не прибудет второй отряд. Он не даст погибнуть своим товарищам, пусть и знает их относительно мало. Здесь, на сцене, где предлагают стандартные сценарии, Лимит выбирает импровизацию. Роль неподготовленного к спектаклю актёра ему больше подходит, нежели не единожды репетировавшего. В хаосе рушащейся предсказуемости умудряется нагло ухмыляться и сверкать азартом в глазах. Страшно ли ему? Конечно. Если он погибнет — кто будет воспитывать Пряника? Больно ли ему? Разумеется. Хог — живой человек, сделанный из плоти и крови.

Но, порой, страх рождает смелость, а боль — выдержку. За свои двадцать два года Лимит не раз попадал в ситуации, которые не сгибались под напором его бараньего характера. За нередкую неуступчивость обстоятельствам он получал чудовищные увечья, которые являлись ему в сновидениях периодически. За попытку переиграть уровень, руководствуясь только эмоциями, волонтёр вляпывался в ещё большие проблемы, после которых предыдущие уже не казались ужасными.

Но… таков уж Хог Лимит. Ради своей цели он костьми ляжет и переживёт что угодно — если та ему кажется истинно верной и правильной.

Хога