Невеста - Павел Астахов

Признаться, визит к Милещенко оставил на душе тяжелый осадок. У Артема не было сомнений, что тот выполнит его условия, но все его естество не желало признаваться самому себе, насколько законными были средства, использованные им для решения этого вопроса.

У меня не было другого выхода, сказал он сам себе. Женщина, которая ждет от меня ребенка, должна быть рядом со мной.

Полчаса назад ему позвонил помощник Алексей и сообщил, что в офис принесли заказное письмо из Новосибирска. Надо думать, это послание Одессита.

Сериал закончился, сменившись рекламой, после которой начался выпуск новостей о чрезвычайных происшествиях.

Его взгляд упал на часы. Пять вечера. Артем вдруг подумал, что с огромным удовольствием окунулся бы сейчас в бассейн. У него имелся абонемент, которым, правда, он в силу своей занятости пользовался довольно редко.

Адвокат махнул рукой официанту, делая ему знак, что готов рассчитаться, и в этот момент неожиданно услышал слова диктора, вещавшего с телевизионного экрана:

«…около двух часов дня на улице Нагорной, в нескольких шагах от спортивного комплекса «Олимп», автомобилем марки «Нива» были сбиты мужчина и женщина… В результате мужчина от полученных травм скончался на месте, пострадавшая женщина в тяжелом состоянии доставлена в реанимационное отделение… Водитель после совершения наезда скрылся с места происшествия…»

Артем вздрогнул. Торопливо достав телефон, набрал номер Марины. Он был недоступен.

Преисполненный самых плохих предчувствий, он позвонил в «Олимп». Трубку взяли почти сразу же.

— Кто это? — прозвучал незнакомый голос.

— Павлов Артемий, адвокат. Мне нужна Фокина Марина.

— Она не может подойти к телефону. Она в больнице.

— Простите, а с кем я разговариваю?

— Жуков Роман Владиславович, заместитель начальника безопасности «Олимпа». Их сбила машина, Марину и Власа. Влас умер на месте. — Жуков вздохнул и добавил: — Кристина Владимировна говорила о вас, Артемий Андреевич.

— Вы что-нибудь знаете о том, что произошло?

— Нет. Когда я приехал, Власа уже грузили в «Скорую»…

Павлов скрипнул зубами.

— Они закончили свои смены и шли вдвоем по дороге, вот и все, что я знаю, — продолжал Жуков. — И, кажется, эта тварь за рулем даже не пыталась затормозить.

— Куда повезли Марину?

— Точно не скажу, вроде в семьдесят третью больницу. Я сейчас позвоню и уточню.

— Спасибо, Роман.

Бугров. Только ему была выгодна смерть этих людей. Павлов вышел на улицу и набрал номер приемной генерала.

— Как здоровье, Дмитрий Олегович? — скрывая напряжение, спросил он.

— Кто это?

— Это Павлов, адвокат.

— Ах… это ты?

— Где вы? На работе?

— Где ж еще быть генералу МВД, — высокомерно заявил Бугров заплетающимся языком, и Артем понял, что он пьян. Причем снова в дымину. — Я, кстати, тебе звонить хотел, адвокат.

— Я приеду к вам через полчаса. И очень прошу вас дождаться меня, Дмитрий Олегович, — жестко проговорил Павлов.

— Что ты от меня хочешь? — проворчал Бугров. — Что вы все хотите от меня?! А хотя… приезжай, один хрен. Жду тебя, Павлов.

— С какой целью пожаловали, Артемий? — осведомился генерал, когда в кабинете появился Павлов. Взгляд адвоката тут же отметил опухшее лицо, красные, осоловелые глаза, а также почти пустую бутылку водки. Возле нее стояло блюдце с остатками ветчины.

Генерал проследил за его взглядом и хрипло засмеялся:

— Накатишь со мной, Артем?

— Нет. И не потому, что у меня какие-то принципы или не позволяет здоровье. Я не хочу пить с убийцей, генерал.

— Убийцей? — глупо моргнул Дмитрий Яковлевич. — Ты кого назвал убийцей, ты?! Ты?!!

Он, пошатываясь, начал подниматься из-за стола, и Павлов совершенно случайно обратил внимание на лежащий у монитора пистолет. Толстые пальцы Бугрова медленно поползли к «макарову», и Артем рысью метнулся к нему. Не без труда заломив руку генерала, он заставил его согнуться почти вдвое.

— Ты… ты что?! Отпусти, адвокат! — заверещал Бугров.

— Где у вас раковина? Душ? Ну? — прикрикнул Павлов.

— Там… там, в комнате отдыха! — проблеял генерал, чуть ли не уткнувшись носом в стол.

Артем развернул его и, продолжая держать заломленную руку, провел шатающегося генерала в туалет.

— Небольшой душ будет вам на пользу, — процедил он, включая холодную воду.

— Адвокат, не нужно. Послушай…

Однако генерал не успел договорить начатую фразу, так как Артем с силой ткнул Бугрова головой прямо под ледяную струю.

— Тьфу… Бррр… хватит, Павлов! — отплевываясь, завопил Бугров. Он тряс головой, как собака, выбравшаяся на берег после купания.

Все так же крепко держа генерала, Артем протащил его в комнату отдыха и с силой бросил на диван. После этого взял пистолет и, подойдя к двери, запер ее изнутри.

— Ты… ты что себе позволяешь, мальчишка? — тяжело дыша, заговорил Бугров. В его опухших глазах с полопавшимися сосудами заплескался ужас.

— Вы пришли в себя, Дмитрий Олегович? — вместо ответа спросил Артем. — Или мне перейти к кардинальным мерам протрезвления?

— Нет, — сжался генерал. Еще никогда он не видел адвоката в таком состоянии. Он был похож на гранату с выдернутой чекой. — Убери пистолет.

Артем вынул обойму из «макарова», передернул затвор и на лету ловко поймал выпавший патрон.

— Вы что, покончить с собой хотели? Или для меня его приберегли?

— Какого лешего тебе от меня надо?

— У меня к вам мужской разговор, — начал Артем, кладя пистолет на шкаф. Обойму он продолжал держать в руке. — Как вы себя чувствуете, Дмитрий Олегович? Может, чай? Или йогурт с печенюшкой, которые ваши «крысы» передали Ясновой? Для поднятия тонуса? Чтобы наутро вас вынесли отсюда ногами вперед?!

— Я… — начал говорить Бугров, но Павлов с силой ударил кулаком по подлокотнику.

— Я сейчас вам дам послушать одно занимательное письмо, генерал. Только вы уж сделайте одолжение, слушайте его внимательно. А потом мы поговорим.

— Артемий, что с тобой? — промямлил Бугров. Он начинал медленно трезветь, прохладные капли стекали по его одутловатому лицу, одна из них повисла на кончике носа, и генерал раздраженно смахнул ее рукой. У него начала болеть голова.

Павлов тем временем вынул из папки флеш-карту и, сев за стол генерала, подсоединил ее к USB-порту. Щелкнул «мышью» на кнопку «воспроизведение», и в кабинете послышалось характерное потрескивание.