Настоящик. Сборник рассказов - Александр Бачило

Сами того не замечая, Он и Она стали понемногу забирать в сторону, развернулись, пошли назад. Он перешел улицу, еще не зная, зачем. Оказавшись на одном тротуаре, они двинулись навстречу друг другу.

Они сближались. Дождь прекратился. В просвете туч сверкнуло солнце, оттягивая неизбежный закат.

Они медленно сближались, и, наконец, увидели друг друга.

"Живу среди таких вот уродов, – вздохнула Она, проходя мимо и отворачиваясь. – А он, мой любимый, ходит где-то и не знает, что я готова позволить ему увести меня за собой"

"Блин! Всякие жабы путаются под ногами, – подумал Он, смерив ее с головы до ног брезгливым взглядом. – Какая злая пародия на удивительное создание – женщину. Тоже, небось, счастья хочет, корова! Смешно! Смешно, и даже как-то злит. Куда, образина, выперлась? Пейзаж только портить..."

И они пошли дальше, ожидая встречи с тем, кто составит счастье их жизни. Ведь им не так много нужно – только встретить подходящего человека. Пусть не принца и принцессу, пусть самого обычного! Такого же, как они сами. По образу и подобию...

– Да ну тебя с глупостями! – отмахнулась мама. – Выдумываешь вечно!

– Не выдумываю! – Марина без сил плюхнулась на стул. Бретелька ночной рубашки свалилась с плеча. – Просыпаюсь, а оно надо мной стоит!

– Что оно-то? – спросила бабушка, помешивая в кастрюле. – Если мужчина, то к дороге. А если мохнатое, то к богатству...

– А если то и другое, то к путевке на Кавказ, – мама захихикала шкодливым детским смехом.

– Не знаю я, – Марина отрешенно смотрела на дно пустой чашки. – Белое что-то. Помаячило и утянулось в шкаф.

– Приснилось, – отрезала мама. – Одевайся да сбегай в магазин. Нужен майонез, сметана и яйца.

Марина нерешительно помяла уголок скатерти.

– Боюсь...

– Чего еще?! – мама остановилась перед ней, упершись рукой в бок.

Марина опустила голову.

– А вдруг я шкаф открою, а оно – там?

– Да что же это?! – возмутилась мама. – Взрослая девица, завтра замуж, а она ерундой мается! Я для себя, что ли, готовлю на всю ораву?! Ко мне на свадьбу родня съезжается или к тебе?! Марш в магазин без разговоров!

– А может, и верно, – рассудительно заметила бабушка. – Суседко ночью заходил, с жиличкой прощался. Если погладит мягкой лапкой – будет счастье. – А кого, бывает, и душит...

– Бабуля! – жалобно захныкала Марина. – Достань мои джинсы из шкафа, будь добренькая!

– Ну, все! – рассердилась мама. – Мне это надоело! А ну, пошли!

Она подхватила Марину под руку и потащила в комнату. Бабушка, шаркая тапочками, поспешила за ними.

– Открывай! – потребовала мама, подтолкнув дочь к шкафу. – Посмотрим на твоего суседку!

– Не буду! – уперлась Марина. – Боюсь! Сама открывай!

– Трусиха! – мама презрительно усмехнулась. – А еще замуж собралась! Никого там нет! На, гляди!

Она резко распахнула дверь гардероба, и сейчас же все увидели белевший в полутьме силуэт.

Марина вскрикнула. Оттолкнув маму, она с отчаянной храбростью бросилась на дверь, и, навалившись всем телом, с треском захлопнула ее.

Бабушка стояла, прижав руки к груди и беззвучно шевеля губами, словно читала молитву. Мама ошеломленно хлопала глазами, уставившись на Марину.

– Ты что, ополоумела?! – произнесла она, наконец. – Чуть пальцы мне не отдавила!

– Оно там! – Марина со страхом смотрела на дверь гардероба.

– Конечно, там, – спокойно ответила мама. – Как вчера привезли, так там и висит.

– Кто – висит?! – прошептала Марина.

– Да никто! – мама снова решительно отворила тяжелую дверь. – Платье твое подвенечное!

Снежно-белое платье, с пышными оборками, кружевами и блестками, занимало почти все тесное пространство гардероба.

Марина зажмурилась и потрясла головой. Как же она могла забыть? Сама же повесила вчера платье в гардероб! Почему сегодня оно кажется таким незнакомым и даже пугающим?

– Это замужняя жизнь пугает, – уверенно сказала бабушка и, заметив мамин взгляд, поспешно добавила:

– Хорошая примета. Пугает – значит, заботится.

– Ничего себе – заботится! – Марина болезненно поморщилась. – У меня сердце до сих пор стучит, как пулемет! Что это, вообще, за мода – выходить замуж в белом платье?!

Бабушка даже руками всплеснула.

– Да в каком же еще выходить?! В черном, что ли?! Спаси и помилуй!

– Не нравится мне все это... – пробормотала Марина.

– Что опять не нравится?! – мама была вне себя. – Замуж выходить?! Так я тебе тысячу раз говорила – сперва универ закончи! Женихи никуда не денутся!

– Может, заменить платье, пока не поздно?

– Начинается! – мама только махнула рукой и побрела вон из комнаты. – Ты со мной про платье даже не заговаривай, – бросила она через плечо. – С Ромой своим обсуждай эти вопросы. Если он у тебя такой богач...

– Какой уж там богач... – вздохнула Марина и стала собираться в магазин.

Когда дверь за ней закрылась, бабушка, сидевшая за столом на кухне, отодвинула кружку с темной жидкостью и повернулась к маме.

– Иди, скажи ему, чтобы не смел больше вылезать, пока не прикажут. Все дело испортит!

– Слушаюсь, госпожа, – мама присела в низком поклоне. – Не извольте беспокоиться, я поставлю тварь на место...

Проходя через двор, Марина приветливо кивнула дворнику в оранжевом жилете, гонявшему метелкой по тротуару осеннюю листву.

– Привет, Имомали!

– Здравствуй, душиза! – щербато разулыбался дворник.

– Дождя не будет? – спросила Марина.

Она считала Имомали непререкаемым синоптическим авторитетом.

– Дождя будет, – уверенно заявил дворник. – Второй половина.

– Ну, вот, – расстроилась Марина. – А обещали тепло...

– Кому кушать есть, тому всегда тепло, – сказал Имомали, глядя вслед уходящей Марине, и добавил задумчиво:

– Кушать есть, кому деньги есть. Деньги есть, кому документы есть. Москва...

– Анкета заполняется в двух экземплярах, от руки, синими чернилами...

Имомали не слушал, что говорит ему Надежда Сергеевна, да если бы и прислушался, все равно бы не понял. Он хотел есть. Два дня в очереди не ел. А до этого три дня в поезде ехал.

В поезде Аликпер еды не давал, только за деньги. А какие у Имомали деньги, когда он за деньгами и едет? Хорошо еще, что взяли его, хромого, в Москву на работу. Но хромому тоже есть надо.