Тайное сокровище Айвазовского - Юлия Алейникова

Но у Даньки жена и дети, а всем известно, как жены бывших пассий жалуют. Она скорее нищенствовать будет, чем Даньке разрешит сокровища вместе с Машей искать. Не вариант.

Глеб тоже женат, да и вообще кадр ненадежный. Маша слышала, он теперь какими-то финансовыми аферами занимается. Фонд открыл инвестиционный, «Рога и копыта» на новый лад. Такой кого хочешь разденет, разует, еще и улыбаться в лицо станет как ни в чем не бывало. Нет, Глеб тоже не вариант.

Остается Федька, за которого она чуть не выскочила замуж сразу после школы. Вот дуреха была. Федька был ее первым мужчиной. Высокий, накачанный, здоровый парень с замашками бандита с большой дороги — хотя отец у него в милиции работал, а мать — скромной учительницей французского в их школе, что и позволило Федьке доскрипеть до выпускного. Маша рассматривала себя при Федьке, а точнее, Федьку при себе, как пирата Генри Моргана при королеве Елизавете. Личный пират ее величества. Федор был грозой всей школы, а она вертела им как хотела.

Воспоминания юности захватили Машу, и она отвлеклась от сокровищ.

Всю следующую неделю Машины коллеги обсуждали истории обнаружения кладов. И в новейшие времена, и при застое. У каждой нашлись знакомые знакомых или их знакомые, которые когда-то где-то что-то находили. Сотрудников архива охватила кладоискательская лихорадка. Маша с интересом прислушивалась, а про себя старательно разрабатывала план изъятия клада, как будто он уже лежал в условленном месте и только и ждал, когда она за ним явится. Обдумывала она свой план досконально, во всех подробностях. Как ночью проберется на территорию усадьбы (ей отчего-то казалось, что клад зарыт обязательно в парке или на кладбище). Как Федька будет копать яму, а она — светить ему фонариком. Как они вытащат сундук и загрузят в машину. Как будут делить золото.

Дело оставалось за малым — убедиться, что за последние пять лет, что они не виделись, Федька не изменился, не женился, не свалил за границу и вообще помнит, кто такая Машка Молчанова.

Вот с этого и начнем. А если с Федькой не получится, что ж, придется все сделать самой. И она стала на всякий случай обдумывать, как выкрутиться самостоятельно. Параллельно она прикидывала, как распорядится деньгами, и даже начала присматриваться к антикварным магазинам, для чего приобрела привычку после работы заезжать то в один магазин, то в другой. Заговаривала с продавцами и даже несколько раз проконсультировалась с оценщиками.

Спустя неделю Маша до такой степени свыклась с мыслью, что клад скоро будет у нее в руках, что захотела приступить к делу немедленно.

Начать стоило с поисков Федора.

Федька всегда был рисковым парнем, а потому Маша решила сперва навести о нем справки. Это оказалось несложно.

Она просто подкараулила у подъезда Федькину маму и разыграла случайную встречу.

— Машенька, — обрадовалась Наталья Ивановна, — как мы с вами давно не виделись! Совсем взрослая стала. Замужем, дети есть?

А ведь было время, когда она Машу терпеть не могла. Считала, что вместо того, чтобы положительно повлиять на Федора, та только подначивает его на новые подвиги. И даже просила Машкину бабушку, чтобы та вразумила внучку. Умоляла дать мальчику хотя бы школу закончить. Федька был старше на год, но она действительно стала в их паре заводилой. Стыдно вспомнить! Если честно, остается только удивляться, как они оба школу окончили, а Машка даже умудрилась в университет поступить. Правда, в начале одиннадцатого класса здравый смысл в ней все же проснулся и она взялась за ум, к великому облегчению бабушки, а вот Федьку забрали в армию. Когда он вернулся, выяснилось, что они стали совершенно разными людьми, и дружба их как-то сама собой сошла на нет, без обид и упреков.

— Нет, Наталья Ивановна, я не замужем, — отчего-то смутилась Маша. — И детей нет.

— Какие твои годы! Сейчас вообще поздно замуж выходят, не то что в наше время, — постаралась сгладить бестактность Наталья Ивановна. — А как бабушка?

— Бабушка недавно умерла, — выдавила подобие улыбки Маша, борясь с подступающим к горлу комом.

— Ой, прости ради бога, — заволновалась Наталья Ивановна и после двух столь очевидных проколов поспешила, наконец, перейти к своему великовозрастному балбесу.

— Ой, Маша, вот ты умница. Университет окончила, научной работой занимаешься. А мой так никуда и не поступил. А теперь еще и в байкеры подался. Работает в тату-салоне, ни семьи, ни детей, — горько вздыхала Наталья Ивановна. — Так и не повзрослел. Все в игрушки играет, только теперь во взрослые. Хоть бы ты его по старой дружбе вразумила, он тебя всегда слушался.

— А где его тату-салон находится? — тут же поинтересовалась Маша. — Может, буду мимо проходить, загляну.

— Загляни, может, повлияешь на дитятю нашего по старой памяти. На Невском они сидят.

В тату-салон Маша заглянула на следующий день.

Здесь царил полумрак. Стены были черными, украшали их яркие панно с восточными мотивами — драконы, воины, японские пейзажи. За стойкой на высоком табурете сидела девица потрясающей наружности. Ее тело было настолько густо покрыто татуировками, что Маша с трудом отыскала на лице диковинной красавицы глаза.

Девица таращилась на Машу с не меньшим недоумением.

— Вам чего? — спросила она, разглядывая посетительницу, словно гуманоида с другой планеты.

— Мне Федора, — проговорила Маша, не в силах оторвать взгляд от барышни.

Одежды на ней почти не было, так, коротенькая маечка и крохотные шорты, но это был скорее плюс, поскольку барышня не воспринималась как живое существо, а исключительно как произведение искусства. Рядом с ней Маша в своем бежевом костюме с затянутыми в пучок волосами выглядела бесцветной и пресной.

Пока Маша таращилась на девицу, раздался легкий мелодичный перезвон, занавес из цветных бусин раздвинулся, и в приемной появился гигант не менее яркой, чем у девицы, наружности. Жесткие рыжие волосы были заплетены в две косы на манер викингов. Многочисленные сережки в ушах, перстни на сарделькоподобных пальцах и толстая кованая цепь с амбарным замком на шее украшали исполина. Одет он был в кожаные штаны и жилетку, руки густо декорированы красочными тату.

— Федька? — не веря собственным глазам, выдавила Маша. Больше всего друг ее детства походил сейчас на персонажа одного известного мультика, Обеликса, кажется. Правда, тот был не викингом, а галлом.

— Маня! — восторженно прогудел в ответ Федька. — Какими судьбами?

Потом сграбастал ее в объятия и потащил в глубь салона. Они прошли темным коридором мимо кабинок, в которых трудились мастера, и оказались в кабинете.

Федька плюхнулся в кресло за огромным рабочим столом, зачем-то затянутым грубой кожей и украшенным по краям металлическими заклепками. Маша устроила на красном диване.

— Давай рассказывай, как здесь очутилась? — весело спросил Федька. — Сто лет ведь не виделись.

— Да я на днях твою маму встретила, она рассказала, что ты в салоне на Невском работаешь. А сегодня вот шла мимо и решила заглянуть, — пояснила Маша, еще прикидывая, стоит ли привлекать Федора к поиску клада.