Сквозь все преграды - Мэри Спенсер

— Вот это да! — удивленно воскликнул Джеймс. — Не думал я дожить до такого дня, когда Мэтью Кейган испугается взять то, что ему хочется, из-за какой-то ерунды. Если действительно хочешь, иди и добивайся своего. Наверное, миссис Колл не так уж и нужна тебе?

— Нужна! — крикнул Мэтью. — Ты и представить себе не можешь, как сильно!

Джеймс посмотрел прямо в сердитые, налитые кровью глаза старшего брата.

— Докажи это, — сказал он с вызовом. — Докажи, или я буду считать тебя трусом, а все твои слова насчет миссис Колл — пустой болтовней.

Джеймс с удовольствием заметил, что Мэтью упрямо стиснул челюсти.

После того как Мэтью ушел, Мариетта долго не могла заснуть. То она злилась на его поведение: начиная со сцены в ресторане и заканчивая минутой, когда он ушел, хлопнув дверью, — то принималась оплакивать все, что они оба потеряли. Впрочем, будучи женщиной здравомыслящей, Мариетта в конце концов поняла, что ее приступ меланхолии не поможет Мэтью снова стать федеральным маршалом и не внушит ему любовь к ней. Вскоре она легла в постель и провалилась в тяжелый, беспокойный сон.

С первыми лучами солнца ее разбудил ребенок, доказав на деле, что, независимо от пола, он или она — истинное дитя своего отца. Только ребенок Мэтью мог вести себя так неразумно и отвратительно: из-за него Мариетта больше часа простояла на коленях, выворачивая наизнанку пустой желудок.

Потом, лежа в постели, она чувствовала себя совершенно разбитой. Голова гудела, тело разламывалось, и, если б ее сейчас попросили поесть, Мариетта поклялась бы, положив руку на Библию, что никогда в жизни не проглотит ни кусочка.

— Миссис Колл?

Из-под мокрого холодного полотенца, которым миссис Килир полчаса назад накрыла лоб своей хозяйки, раздался слабый стон.

— Простите, мэм, — ласково сказала экономка, на цыпочках входя в спальню, — но маршал Кейган… О Боже мой, шериф Кейган — ведь он теперь шериф, во всяком случае, по его утверждению. Так вот, шериф Кейган стоит внизу, мэм, и требует встречи. Вы, если хотите, можете выйти к нему или он сам поднимется к вам. Я говорила ему, что хозяйка нездорова, но он так упрям! Мне очень жаль.

— Какой надоедливый человек! — пробормотала Мариетта, не зная, сможет ли она смотреть Мэтью в глаза после недавних бурных переживаний. — Черт бы его побрал!

— Прогнать его?

— Это бесполезно, — ответила Мариетта, с трудом приняв сидячее положение. — Мэтью не уйдет, Он дьявольски упрям. — Вцепившись обеими руками в матрас, чтобы не упасть, она попыталась подавить приступ тошноты.

— Вам действительно не до гостей, — возразила миссис Килир. — Господи, да вы бледны, как привидение! Именно это я сейчас ему и скажу.

— Нет. — Мариетта медленно и осторожно встала с кровати.

Ей не хотелось откладывать этот разговор. Надо наконец объясниться.

— Пожалуйста, передайте маршалу Кейгану, что я спущусь к нему, как только оденусь.

Мэтью нервно расхаживал по комнатам, по ходу разглядывая маленькие безделушки, которые расставила Мариетта, чтобы придать дому более уютный вид. Прошло уже полчаса с тех пор, как миссис Килир сказала, что хозяйка скоро его примет. Очевидно, у них с Мариеттой разные представления о том, что означает слово «скоро»!

— Женщины, — пробормотал он, обращаясь к фарфоровой кошке с хитрой мордочкой. — И о чем только думал Бог, когда…

— Маршал Кейган?

Мэтью поднял глаза и увидел Мариетту. Она медленно спускалась по лестнице, вцепившись в перила так, словно боялась упасть. Он инстинктивно ринулся к ней.

— Прости, что заставила долго ждать, — сказала она холодным вежливым тоном, который как-то не вязался с ее мучнисто-бледным лицом и измученными, распухшими глазами.

— Боже мой, Этти, ты выглядишь ужасно! Зачем ты встала с постели?

Мэтью буквально взлетел по лестнице и ловко подхватил Мариетту на руки.

— Маршал Кейган! — удивленно воскликнула она.

— Не глупи! — резко ответил он и уложил ее на диван. — Миссис Килир говорила, что ты чувствуешь себя неважно, но вчера вечером ты великолепно выглядела, и я подумал, что просто меня выпроваживаешь.

— Это было бы совершенно бесполезно. Мэтью, пожалуйста, перестань, — добавила Мариетта, пытаясь оттолкнуть его. — Я не хочу лежать.

— Нет, тебе обязательно нужно полежать. — Он посмотрел на нее с сочувствием. — Что случилось? Тебя как будто через мясорубку пропустили.

— Я полагаю, это естественно… при таких обстоятельствах, — заявила она ледяным тоном. И так взглянула на него, что у того по спине побежали мурашки.

Мэтью растерялся, но потом вспомнил слова Джастиса о том, что Мариетте трудно к чему-то приспособиться.

— А, ну тогда все в порядке, — сказал он с облегчением. — Женские проблемы! Слава Богу! Я уж испугался, подумал: вдруг это что-то серьезное?

Улыбаясь, Мэтью сел рядом с ней на диван.

— О! — в ярости закричала Мариетта. — Ты… ты бесчувственная скотина!

Казалось, что она вот-вот ударит его. Ошеломленный Мэтью отпрянул назад.

— Милая, зачем же так расстраиваться? Я только сказал…

— Зачем расстраиваться?! — Мариетта сердито ткнула в него пальцем. — Бессовестный! Это по твоей вине я плохо себя чувствую.

Мэтью пришел в полное недоумение. Наверное, Этти огорчило его вчерашнее поведение. Никакою другого объяснения ему не приходило в голову.

— Ты права, Этти, — сказал он с искренним раскаянием в голосе. — Извини меня. Если бы ты знала, как мне жаль! Я не хотел этого, но сделанного не воротишь. Попробую все исправить…

Ярость, овладевшая Мариеттой, вдруг прошла.

— Не надо ничего исправлять. Я еще вчера сказала, что не выйду за тебя замуж, Мэтью. Если ты опять пришел с предложением руки и сердца, то мне жаль твоего зря потраченного времени.

— Я пришел не за этим, — сухо ответил он, разозлившись на Мариетту за то, что она не оставила ему ни малейшего шанса. — Во всяком случае, не только за этим. Я хочу рассказать кое-что об Эллиоте Чемберсе и твоем отце.

— О папе? — удивилась Мариетта.

— Я еще вчера собирался… Наверное, нужно было сделать это сразу, как только я приехал в город. Но мне пришлось устраиваться в «Лос Роблес» и всякое такое…

Мариетта положила руку ему на колено.

— Мэтью, что случилось с моим отцом?

Он сжал ее пальцы. В глазах Мариетты появилась тревога.

— Дорогая, я знаю, для вас с сенатором наступили не лучшие времена после смерти Дэвида. И тебе было больно, потому что он поступал не так, как должен был поступать настоящий отец. Но… в общем, сенатор решил дать показания против Эллиота Чемберса.