Восточное наследство - Андрей Анисимов

— Вас рекомендовал Вилли? — заинтересовался Кроткин.

— Доктор Вилли Смит имел честь представить мне своего московского друга.

— Это меняет дело, — гораздо дружелюбнее заметил Сева и, подумав, добавил:

— Давайте, господа, сделаем небольшой перерыв.

Мой водитель отвезет вас в отель, а в три часа дня вместе пообедаем. Пока отдохните с дороги.

Гости раскланялись и в сопровождении Рудика покинули кабинет, оставшись наедине с Ерожиным, Сева спросил:

— Подпись подлинная? — и протянул Ерожину копию контракта. Затем встал и, покопавшись в шкафу, извлек еще одну бумагу.

Ерожин сличил подписи.

— На глаз идентичны. Можно сделать экспертизу, — разглядывая бумаги, предложил Ерожин. — Думаю, что липу поляк бы не подсунул.

— Странно, почему Смит мне ничего не сказал о Стаховском. Я с ним говорил три раза. — Сева снял трубку и набрал Лондон. Поговорив несколько минут по-английски, Кроткин перевел Ерожину суть разговора. Вилли Смит действительно их познакомил, но — по его словам — это произошло совершенно случайно.

Смит эпизоду не придал значения, поэтому не счел нужным о нем сообщать. Ручаться за Стаховского или рекомендовать его в качестве партнера Вилли не собирается.

— Твой англичанин крутит, — уверенно заявил Петр Григорьевич.

— Не исключаю, — согласился Кроткин. — Стаховский мог за это знакомство прилично заплатить.

— Наверняка. Они договорились. Твой Смит знакомит Фоню с поляком, получает за это вознаграждение. Обещает факт знакомства подтвердить. Стаховскому больше ничего и не надо. — Петр Григорьевич отчетливо представил себе, как Стаховский обрабатывает Фоню. — Пан — мастер интриги. Он ведет Фоню в ресторан, подпаивает и дает взятку.

— Фоня почти не пьет, раз. Взятку не возьмет, два, — уверенно возразил Сева. — Фоня влюблен в Любу и очень серьезно относится ко мне.

— Согласен. Но Фоня никогда не сталкивался с аферистом такого класса. Могу рассказать, как было дело. — Ерожин прошелся по кабинету. — Поляки свое оборудование ценят дешевле японцев и шведов?

— Да, почти на треть, — подтвердил Кроткий.

— Стаховский обрабатывает Михеева, напаивает его до дури, всовывает взятку и добивается подписи.

— Михеев не пил, — уверенно повторил Сева.

— У меня есть право утверждать, что вы ошибаетесь. Медицинское исследование я видел. В крови Михеева обнаружено остаточное присутствие алкоголя. Если он не пил в самолете, то в Лондоне он напился сильно.

— Странно, — удивился Кроткин.

— Дальше события разворачиваются так.

Фоня трезвеет. Вспоминает, что поставил подпись и взял деньги. Прерывает командировку и летит в Москву. Вы утверждаете, что он вас уважал. Согласен. Поэтому прямо с аэродрома Михеев мчится на Плющиху в надежде застать вас и все выложить. Но его убивают. Убивают и грабят, потому что в кейсе он везет деньги, много денег. В кейсе Михеева взятка. Появляется версия, что Михеева убили ради денег.

Стаховский мог нанять киллера?

Сева включил компьютер, вышел в Интернет, нашел польскую фирму, указанную в контракте, и ответил:

— Фирма существует. Ее мало знают, и полякам крупный контракт получить трудно. Если предположить, что Стаховский дал деньги Михееву, зачем после этого давать деньги киллеру?

Не вижу логики. Для меня сейчас главное — от поляков отвязаться. Я не могу подставлять фонд.

Документ подписан. Стаховский может оспаривать свое право через международный суд.

— Прикиньте, сколько мог дать Михееву «ясновельможный пан». Расскажите ему мою историю и предложите вернуть взятку, в противном случае пригрозите скандалом. У вас есть козырь. Вилли Смит не дает за фирму Стаховского свое поручительство.

— Попробую, — оживился Кроткин. — Для меня такая развязка самая предпочтительная.

Дать подряд полякам — загубить репутацию фонда… Сделайте на всякий случай экспертизу подписи Результат мне нужен к трем часам.

Ерожин отправился к Белорусскому вокзалу на метро. Отыскал на стоянке свою «девятку» и, расплатившись с охранником, нырнул под поднятый шлагбаум. Тверская собрала пробку, и километр до поворота Ерожин ехал почти час. Он злился, поскольку на Петровке надо успеть сделать экспертизу подписи Михеева и узнать новости из Ташкента. Погасив раздражение от черепашьей скорости, он вновь и вновь возвращался к тому дню, когда Михеев прилетел из Лондона. Петр Григорьевич чувствовал, он был почти уверен, что все так и было, как он рассказал Кроткину. Михеев из аэропорта примчался на Плющиху. Его жгли деньги Стаховского. В подъезде он узнает от лифтера, что Севы нет, но дома Люба. Вот он несется по лестнице. Тут видение Ерожина расплывалось, тут начинались чудеса. Ерожин вспомнил анекдот про молодого ученого, встретившего в лесу старушку: «Полюби меня, милый, завтра будешь доктором наук». Исполнив просьбу бабульки, ученый на другой день отыскал ее в лесу и давай ругать: зачем, бабушка, обманула. А бабулька усмехнулась: «До таких лет дожил, а все в сказки веришь». Нет, в чудеса он не верит. Люба в Нахабино, а там кто-то другой. Снова припомнился разговор сестер на даче: «Люба, почему ты в Останкино со мной не поздоровалась?» — «Я в Останкино месяц не была». Кого же Вера видела в Останкино? Позарез нужен пистолет. Почему в Ташкенте тянут резину?

В Управлении Бобров развел руками. Из Узбекистана факс так и не пришел. На звонки там стали отвечать, что полковник Каздоев, обещавший ответить Москве, срочно улетел в район и его надо ждать. Ерожин плюнул и позвонил Грыжину. Генерал был не в духе, но согласился вечером принять. Замминистра сегодня работал допоздна.

— Звони, Петя, каждый час.; Пока я занят, — пробасил Грыжин в трубку.

Ерожин отдал контракт и письмо на экспертизу и пошел с Бобровым обедать в столовую Управления.

Хлебая борщ, Ерожин пожаловался, что не может добраться до генерала. Бобров заговорщически оглянулся по сторонам и шепотом сообщил Ерожину, что сегодня произошло ЧП:

— Странно, что Грыжин вообще не послал тебя ко всем матерям…

— А что случилось?

— Сегодня эфэсбешники стыкнулись с нашими. Произошла перестрелка. Как и почему — не знаю. Но в Министерстве скандал. Все стоят на ушах, — прошептал Бобров, продолжая оглядываться.

Ерожин давно понял, что между двумя ведомствами любви не наблюдается, но чтобы до такой степени? Не думал…

Грыжин принял его в восемь вечера. Генерал выглядел злым и усталым. Запашок «Ани» витал в кабинете, но замминистра оставался трезвым и раздраженным. Выслушав Ерожина, он обещал утром связаться с Ташкентом.

— Сейчас там ночь. Начальство спит. Три часа разницы. Утром позвони.

Ерожин уже имел заключение от почерковедов. Подпись Михеева на документе оказалась подлинной. Ерожин знал об этом с самого начала. Он сел в машину. До боли захотелось увидеть Надю. Увидеть хотя бы издали. Он позвонил Кроткину, сообщил результат экспертизы и сказал, что хочет еще раз поговорить с Верой. Кроткин очень обрадовался желанию Ерожина посетить дачу.