Любовь искупительная - Франсин Риверс

Ее испуг нарастал, и она закрыла глаза.

— Посмотри на меня, любимая.

— Нет.

— Что, нет? Не любить тебя? Не быть частью тебя? Я уже часть тебя.

— Таким образом?

— Во всем.

— Нет, — сказала она, все еще пытаясь бороться.

— Да! — Он смягчился. — Это все может быть таким чудесным. Все совершенно иначе, не так, как тебя научили. Это благословение. О, возлюбленная моя, скажи мое имя…

Почему он решил, что это что–то замечательное, а не простой, низкий, физический акт? Она знала об этом все. Разве Хозяин не научил ее всему? И все остальные. Так этот фермер и правда хочет узнать, на что это похоже? Что ж, она покажет ему.

— Не надо. — Его резкий голос смутил ее.

— Ты не хочешь, чтобы я доставила тебе удовольствие?

— Ты хочешь доставить мне удовольствие? Тогда скажи мое имя. — Его дыхание смешалось с ее дыханием. — Ты сказала, что сделаешь все, о чем я тебя попрошу. Помнишь? Я хочу, чтобы ты сказала мое имя. Ты сказала, что сделаешь все. Ты можешь сдержать слово? — Его спокойствие испарилось. — Назови меня по имени!

— Михаил, — выдавила она. Он взял ее лицо в свои ладони.

— Посмотри на меня. Скажи еще раз.

— Михаил. — Ну, теперь–то он доволен? Она ожидала, что увидит победоносную ухмылку, но вместо этого увидела его глаза, в которых сияло обожание, и услышала его нежный голос.

— Продолжай…

Когда все кончилось, Михаил прижал ее к себе, говоря, как сильно он ее любит и какую огромную радость она ему доставляет. Он больше не казался сомневающимся, неуверенным. Его уверенность возрастала с каждой секундой, а ее… сомнения словно поглотили ее без остатка.

Какое–то неизвестное и нежелательное чувство вдруг родилось глубоко внутри, в сердце Ангелочка. Что–то жесткое и натянутое становилось все мягче, словно ослабли оковы. Но голос из тьмы требовал все настойчивее и громче: «Беги от этого человека, Ангелочек. Тебе нужно уходить! Спасайся, беги. Беги!»

Но когда надеемся того, чего не видим, тогда ожидаем в терпении.

Библия. Послание к Римлянам 8:25

Как только Михаил отправился по своим обычным утренним делам, Ангелочек пошла к дороге. Она шла, вглядываясь в едва заметный след, оставленный повозкой Михаила во время его поездок в палаточные лагеря, куда он отвозил товар. Вскоре она окончательно потеряла след и заблудилась. Все вокруг было таким незнакомым, что она испугалась. Идет ли она по нужному пути, или прошла по кругу, и сейчас опять выйдет к дому Осии?

Темнело, тяжелые серые облака нависли над землей. Ангелочек крепче завязала шаль, но тонкая ткань не помогала укрыться от холодного воздуха.

Она шла, ориентируясь на горы, полагая, что Парадиз где–то в той стороне: если она будет идти в этом направлении, то вскоре достигнет цели. Кроме того, чем дальше она уйдет на восток, тем дальше окажется от Михаила Осии. А чем дальше от него, тем лучше.

Что–то между ними изменилось. И не потому, что он, наконец, переспал с ней. Было что–то еще, более глубокое, что лежало в основании и было выше ее понимания. Но она знала, что если когда–то собирается жить для себя и быть себе хозяйкой, то ей необходимо уйти от него. Сейчас.

Но где же дорога к свободе? Она продолжала искать нужное направление, но все было напрасно.

Увидев ручей, она поняла, что хочет пить. Опустившись на колени, стала зачерпывать воду ладонью и сделала несколько больших глотков. Осмотревшись, она подумала, что это, должно быть, тот же ручей, который протекает рядом с домом Михаила. Если так, то она точно выйдет на дорогу, если перейдет его и взберется на этот холм.

Ручей казался неглубоким и тихим. С ботинками пришлось долго повозиться, прежде чем удалось их стащить. Подняв юбку, она закрепила ее спереди и спрятала ботинки в складках — для большей сохранности — и стала перебираться на другой берег.

Камни резали ее нежные ступни, а вода была до боли холодной. Несмотря на это, она двинулась вперед, осторожно выбирая дорогу. Поскользнувшись, уронила ботинок в воду. Ругаясь на чем свет стоит, она потянулась за ним и упала. Быстро поднявшись, она все же успела промокнуть. Что еще хуже, теперь оба ботинка уплывали вниз по течению. Сорвав с себя шаль, она отбросила ее на далекую отмель.

Один ботинок наполнился водой и утонул. Ангелочек без труда выловила его из воды и запихнула в блузку. Другой ботинок застрял в ветках упавшего дерева. По воде она направилась к нему.

Поток становился глубже, течение усиливалось, но она понимала, что не сможет босой пройти всю дорогу до Парадиза. Ей нужно достать этот ботинок. Задавшись целью во что бы то ни стало вернуть свой ботинок, Ангелочек подняла повыше юбку и, преодолевая течение, подбиралась к заветной цели.

Ноги скользили по илистой жиже дна. Она схватилась за ветку и потянулась к ботинку. Ей удалось дотянуться до него пальцами, и в этот момент ветка треснула. Вскрикнув, она поскользнулась и с головой погрузилась в холодную воду.

Чувство самосохранения немедленно проснулось в ней и, барахтаясь, она забралась иод упавшее дерево. Ухватилась за ствол, подтянулась и глотнула воздух. Юбка зацепилась за ветки. Изо всех сил она стала карабкаться на дерево и вырвала юбку из плена. Стала хвататься за ветки кустов. Колючки больно врезались в ладони, но она продолжала бороться и, наконец, оказалась на безопасной отмели, упав от усталости. Ее трясло от холода и страха.

Разозлившись, она стала бросать в ботинок камни, пока он не упал в заросли камыша, откуда Ангелочек без труда смогла его достать.

Замерзшая, уставшая и разочарованная, она натянула злосчастные ботинки на ноги и направилась вверх по холму, уверенная, что сможет найти дорогу.

Но не нашла.

Начинался дождь. Сначала несколько капель, потом еще и еще, пока она окончательно не промокла. Ей было холодно, она заблудилась, устала, все тело болело и ныло. Единственное, на что остались силы, это сесть и спрятать лицо в ладонях.

Что пользы, даже если бы она нашла эту несчастную дорогу? Она не смогла бы пройти столько миль пешком. У нее ничего не получится. Она уже измучена, изранена и голодна. И, несмотря на все усилия, так и не смогла найти дорогу.

Кто поможет ей добраться до Парадиза? Что, если это будет кто–нибудь вроде Магована?

Мысли о теплом камине, о тяжелом лоскутном покрывале и сытной еде стали мучить ее. Она не догадалась прихватить с собой что–нибудь съестное. Пустой желудок ныл.

Удрученная, но исполненная решимости, Ангелочек встала и продолжила свой путь.

Она прошла еще с милю, но так сильно растерла ноги, что пришлось снять ботинки и кое–как засунуть их в карманы юбки, — ей было безразлично, даже если она их потеряет.