Чужая гостья - Алла Холод

– Да, конечно, соединяйте.

Максим Леонидович Шубин, глава холдинга «Развитие», всегда звонил Маше лично, без посредничества секретаря. У них были давние хорошие рабочие отношения. Именно Марьяна в свое время подала Максиму Леонидовичу идею о покупке телеканала, и Шубин согласился. Партнерство с Марьяной его тоже более чем устраивало, потому что телевидение он воспринимал как большой коммерческий проект, а не как площадку для пиара и пустой траты денег. А в надежности и профессионализме Карелиной он не сомневался. Маше стало неуютно, по спине пробежал холодок – верный предвестник плохих новостей.

– Доброе утро, Марьяна Юрьевна, – поздоровался Максим Леонидович. – Не отвлекаю? Последнее происшествие не слишком сильно выбило вас из колеи? Можете поговорить?

– Конечно, могу, Максим Леонидович, – отозвалась Марьяна. – Все в штатном режиме, никаких отклонений от плана, я в норме.

– Боюсь, что отклонения все-таки будут, Марьяна Юрьевна, – возразил Максим Леонидович. – Наша компания не может себе позволить участвовать в торгах, вокруг которых столько шума, это неблагоприятно скажется на нашей репутации.

– Я ничего не понимаю, Максим Леонидович, – опешила Марьяна. – Во-первых, каким образом события моей жизни могут сказаться на репутации вашей компании? И как это вообще связано с нашими деловыми планами?

– Напрямую связано, Марьяна Юрьевна, – строго ответил теперь уже бывший партнер. – Вы сейчас находитесь в шоке, и вам, надо полагать, совершенно не до того, чтобы читать местную прессу. Но мы продолжаем жить в обществе, тут уж ничего не поделаешь. Не мне вам объяснять, что такое деловая репутация, как она формируется, сколько сил, денег и времени нужно вложить в ее формирование и поддержание на высоком уровне. Сейчас все местные СМИ только и пишут о том, что смерть вашей сестры-близнеца и покушение на вас связаны с жестким способом приватизации телеканала. Я понимаю, что это ахинея, что вы, заступив на должность, все делали правильно, понимаю также, что вам сейчас не до штудирования местной прессы и уж тем более не до того, чтобы что-то опровергать. У вас такое горе. Сначала сестра, затем отец… Я вас понимаю, Марьяна Юрьевна, но все же прошу меня простить. Мы должны взять паузу.

– То есть вы отзываете свою заявку, я правильно вас поняла? – онемевшими губами прошелестела Марьяна.

– В данной ситуации я не могу принять иное решение, – ответил Шубин. – Если преступление будет раскрыто и общественность будет извещена о его результатах, все домыслы отпадут сами собой. И тогда мы сможем вернуться к прерванному проекту.

– Не в моих привычках прерывать начатое дело без всяких на то оснований, – обрубила Марьяна, постаравшись взять себя в руки. – И я очень надеюсь, что когда преступление будет раскрыто, а общественность извещена об этом, у меня уже не будет нужды возобновлять партнерство с людьми, которые не держат свое слово.

– Вы обижены, но в деловой сфере не стоит делать акцент на эмоциях, – заявил Шубин. – А другого партнера вам найти будет непросто, телеканал продается уже три года.

– Не страшно, мне больше не нужны никакие партнеры, есть собственные возможности.

Шубин помолчал. Ему, видимо, не сразу пришло на ум, что Юрий Петрович Карелин оставил после себя немаленькую медицинскую империю. С собственными зданиями, нашпигованными новейшим оборудованием. Пожалуй, Марьяне партнер действительно больше не нужен.

– Я прошу вас не рубить сплеча и не делать поспешных выводов, мне необходим всего лишь тайм-аут, Марьяна Юрьевна. Мы с вами еще сможем работать вместе.

– Будьте здоровы, господин Шубин, – брякнула Маша и дала отбой.

– Негодяй, негодяй, негодяй! – заорала Маша таким голосом, что Миша вылетел из ванной мокрый, почти голый, с одной недобритой щекой.

– Что случилось? – испуганно спросил он, не давая пене для бритья упасть на пол.

– Шубин сволочь, трус, козел! Он отзывает свою заявку на аукцион, он передумал покупать канал, понимаешь? Его беспокоит репутация холдинга, видите ли! При чем тут его холдинг, ты можешь мне объяснить?! Что вообще за фигня происходит?!

– Маш, я не знаю, – пожал плечами Миша. – Какое все это имеет отношение к аукциону? Не пойму.

– Вот и я не пойму! – огрызнулась Марьяна. – Слушай, Мишель, ты в последнее время газеты читал, сайты новостные просматривал?

– Какие сайты, Маш! – укоризненно заметил Миша. – У меня крупный заказ простаивает, я вряд ли успею его сделать к сроку, тут все кувырком, а ты про сайты. Да я вообще ничего не читаю, кроме документов, которые подписываю.

– Вот и я тоже, Шубин говорит, что все СМИ написали о том, что попытка взорвать меня связана с приватизацией канала.

– И каким же образом?

– Не знаю, сейчас буду смотреть прессу.

Миша принес Маше чашку чаю и блюдце с бутербродом и поставил на компьютерный стол, ибо она не желала прерываться. Она машинально, не поворачивая головы от ноутбука, сказала ему «пока», не прервав чтения. Оторвалась от монитора Маша больше чем через час, когда прочитала все, что имело отношение к интересующей ее теме. Марьяна выпила холодный чай, съела хлеб с сыром и, задумавшись, стала ходить по комнате. Логика авторов заметок была более чем натянутой. Они наперебой предполагали, что убийство Ульяны Карелиной явилось роковой ошибкой преступника, который не учел, что у потенциальной жертвы есть сестра-близнец, которая может прийти в ее квартиру в любой момент и вести себя там как дома. Потому убийца попытался исправить ошибку, подложив под днище нового директора телеканала взрывное устройство. Каждый из авторов заметок посчитал необходимым про-анализировать Машину профессиональную жизнь, придя к выводу, что Марьяна Юрьевна делала свою работу грамотно, снискала себе прочную репутацию, но работала жестко, не щадя конкурентов тех кандидатов, которым должна была обеспечить победу. Жесткий стиль работы проявился и в последующей деятельности Карелиной на посту генерального директора телеканала «Спектр». Телеканал был назван коммерчески не успешным, упоминалось и то обстоятельство, что областное правительство не могло его продать в течение трех лет. Зачем тогда кому-то мешать его приватизации, было совершенно непонятно. Некоторые предположили, что, возможно, существовала какая-то неявная, скрытая конкуренция. Другие намекнули, что дьявол кроется в деталях, а некая существенная деталь в проекте приватизации есть: объект должен быть выкуплен в равных долях двумя участниками – холдингом «Развитие» и самой Марьяной Юрьевной Карелиной, вернее, ее фирмой «Медиа-альянс». Статьи были туманные, написанные по-разному, но очень похожие. Маша хорошо разбиралась в нюансах ведения кампаний и сразу поняла, что практически все публикации, кроме чисто информационных, опубликованных в государственных СМИ, носят заказной характер. В таких случаях заказчик нанимает некоего исполнителя, который пишет материал, отражая в нем все его пожелания, а затем размещает в СМИ его рерайт – смысловую копию, написанную измененным языком. Кому была нужна эта кампания? Кто не пожалел на нее денег? Ничего было не понятно. Хотя…