Кровь хрустального цветка - Сара А. Паркер

в тень. Она вряд ли скроет запах моего гона, но попробовать стоит.

Слышу лязг замка, скрип двери, тяжелые шаги, которые слишком быстро затихают. Мне даже не нужно выглядывать наружу, чтобы понять, где они. Напротив Каменного стебля есть лишь одна дверь – та самая, которая несметное количество раз отражала мои попытки штурма со шпилькой наголо.

– Проклятье. Ты не говорил, что все так плохо.

– Не твоя забота, – отрезает Рордин, и в его голосе звучит смертельная угроза.

Что-то внутри меня каменеет.

– Ро…

– Нет.

Бейз прочищает горло, и я буквально чувствую, как в воздухе растекается напряжение.

– Что ж, почему бы тебе не попро…

– Даже не заканчивай эту фразу, Бейз. Я отказываюсь брать больше самого минимума. Конец разговора.

Оторвавшись от стены, выгибаюсь дугой, как цветок, что стремится к солнцу.

В дверном проеме появляется Бейз, под глазами синяки, будто он не спал несколько дней. Следом выходит Рордин, в привычных черных штанах и свободной рубашке с закатанными по локоть рукавами. Его волосы откинуты назад с точеного лица.

К низу живота сразу приливает горячая кровь. Прикусываю губы, чтобы сдержать унизительный стон, который вот-вот сорвется с языка.

Рордин закрывает дверь, и я вытягиваюсь еще немного, щурюсь, пытаясь успеть разглядеть, что же скрывается в быстро исчезающей из виду темноте.

Он застывает, втягивает воздух, резко вскидывает голову. Из горла вырывается рычание, почти осязаемое, и он с грохотом хлопает дверью – кажется, будто его мышцам становится тесно в узах рубашки.

Бейз бранится вполголоса, и я бросаюсь назад, сливаюсь с полоской тени.

– Иди, – отрезает Бейз. – Я разберусь.

– Чтоб и гребаным пальцем не… – цедит Рордин, и что-то в его тоне заставляет огонь обжечь меня с новой яростью.

Веки, трепеща, смыкаются, по виску скатывается капелька пота. Пальцы так и чешутся коснуться между ног, надавить на источник влаги, которая стекает по внутренней стороне бедер.

– Ты забываешь, что я очень дорожу своим членом, – отзывается Бейз шутливо, но явно натужно.

На мгновение воцаряется неловкая тишина, снова лязгает замок, затем доносится стук удаляющихся шагов.

Не слыша больше признаков чьего-либо присутствия, я осторожно выглядываю из-за угла и взвизгиваю, когда вижу Бейза, который прислонился к стене, скрестив ноги и сложив руки на груди. Эдакий праздный хищник с задумчивым выражением лица.

– Ты меня напугал! – вскрикиваю я, прижимая ладонь к бешено бьющемуся в груди сердцу. – Не пробовал дышать погромче? Даже не могу передать, насколько это поможет моим нервам.

– Ты должна быть в башне.

Мельком бросаю взгляд вниз – убедиться, что все прикрыто, потом повторяю его позу, сдерживая стон, когда ткань трется о напряженные, нежные соски.

– Я услышала звуки. В лесу.

– Рордин разберется.

Сердце чуть не выскакивает из груди.

– Он один?!

Бейз склоняет голову набок.

– Разумеется.

Разумеется…

Бейз вообще понимает, что там снаружи? Что там на самом деле? Уверена, если бы понимал, то не был бы так безучастен к тому, что наш верховный владыка разбирается с этим в одиночку.

Сцепляю руки, прикусываю нижнюю губу, глядя в сторону, куда только что ушел Рордин…

– Опять это выражение лица.

– Какое?

– Которое у тебя появляется, когда ты собираешься взломать какой-нибудь замо´к шпилькой.

Хмурюсь, бросив взгляд на наглого ублюдка.

– Ты слишком наблюдателен.

– За это мне и платят, – его небрежный тон – полная противоположность колючему взгляду красновато-карих глаз. – На какую дверь планируешь напасть на этот раз?

Постукиваю по виску, пальцы – словно клюв дятла.

– На эту, – цежу сквозь стиснутые зубы.

Эту самую, которая мешает мне покинуть территорию замка.

Глаза Бейза вспыхивают, он точно понимает, на что я намекаю.

– Нет, – отрезает он. – Забудь, Лейт. Этому не бывать. Если он поймает тебя за чертой в твоем нынешнем состоянии, добром это не кончится.

– А если он умрет, это тебя я…

Бейз стонет, запрокинув голову и упершись затылком в стену, а потом начинает загибать пальцы.

– Погоди, ты что делаешь?

– Подсчитываю, сколько угроз получил за сегодня. Подозреваю, вот-вот достигну двузначных цифр. Достижение, однако.

Пламя во мне вспыхивает, хлещет мое нутро безжалостными ремнями, и я с трудом держу себя в руках. Бейз не воспринимает ситуацию всерьез, а у меня заканчивается терпение. В лесу Рордину предстоит столкнуться с опасностью, после которой не выживают.

Никто, кроме меня.

Черта, которую мой разум обрисовал вокруг замка, меркнет по сравнению с мыслью о том, что Рордин падет жертвой безжалостных тварей, что он больше не будет мрачной тенью расхаживать по коридорам и ночь за ночью забирать мое подношение.

Перед глазами вспыхивает образ – Рордин лежит на земле, изломанный, истекающий кровью.

…широко распахнутые глаза, что смотрят в никуда.

Вздрагиваю.

Только не он. Пусть кошмары грызут меня, но его они ни хера не получат.

Сама не замечаю свой шаг вперед, пока Бейз не оказывается передо мной с устремленным мне в горло деревянным кинжалом. Красивое, скульптурное лицо застыло суровой маской, которую я еще никогда не видела.

По крайней мере, на нем.

– Ты серьезно?

– Смертельно, – произносит Бейз, сверкнув зубами, которые в тусклом свете кажутся острыми, хищными.

– Думала, тебе нравится, когда я расправляю крылышки, – снова цежу сквозь зубы.

– Очень, но мне не нравится глупость, вызванная реакциями тела. Ты не готова столкнуться с тем, что снаружи. Уж точно не в таком состоянии.

– Однажды я уже выжила, – парирую я, стараясь не обращать внимания на дрожь в собственном голосе – на ту забитую часть себя, которая согласна с Бейзом. Потому что бушующий внутри пожар вот-вот превратит меня в пылающий факел, если я не брошусь за Рордином прямо сейчас.

– Я говорю не о вруках, – рычит Бейз и скользит вперед, пока между нами не остаются считаные сантиметры. – Так, мне ужасно надоело дышать ртом. Либо ты поворачиваешься и поднимаешься в башню, либо я перекидываю тебя через плечо и сам туда несу.

– Ты не посмеешь.

– Еще как, мать твою, посмею, – Бейз надавливает на клинок, и мои глаза вспыхивают, выжигая желание сглотнуть, чтобы не вогнать острие в собственное же проклятое горло. – И дорого за это заплачу. Так почему бы тебе для разнообразия не побыть хорошей девочкой и не сделать, что тебе говорят.

Приказ не оставляет пространства для маневра, и мне вдруг приходит в голову мысль, что Бейз перенимает у нашего властного верховного владыки дурные привычки.

– Ладно, – шиплю я, толкая его ладонями.

С силой.

Бейз отшатывается на несколько шагов, пристально глядя на свою грудь. Туда, где я только что его коснулась. Затем он испускает долгий, драматичный вздох, убирает кинжал в ботинок и что-то бормочет. А когда