Дикий фраер - Сергей Донской

– Ну, что загрустил, как памятник Пушкину? Поехали! – Свинченная с Маргаритиной бутылки пробка полетела на пол. Прозвучало задорное троекратное бульканье.

– Хух! – по-индейски откликнулся Роман, последовав поданному примеру.

Пойло оказалось скипидаристо-жгучим, но зато оно согрело нутро и замедлило лихорадочное течение мыслей до скорости ленивого потока. Мрак за окнами мало-помалу рассасывался, в голове приятно гудело, перед глазами болтались две голые сиськи, похожие на козьи. Хорошо Роману стало, уютно и спокойно. Он еще немного увеличил содержание алкоголя в крови. Машина по-прежнему стояла на месте, а показалось – плавно тронулась вперед.

– И долго вы еще праздновать собираетесь? – поинтересовался Роман, радуясь теплу, спокойствию и простому счастью человеческого общения.

– А пока водка не кончится, – беззаботно сказала обладательница выжатых сисек. – Или деньги. Или то и другое.

– Не скучно на одном месте торчать? – вежливо удивился Роман.

– А некогда скучать. То пьем, то похмеляемся. Вчера, правда, менты приперлись, весь кайф обломали.

– Понятное дело. – Роман сочувствующе покивал головой. – Эти, как водку унюхают, сразу тут как тут. Весело живут, потому и погулять любят.

– Пол-ящика водяры они, конечно, конфисковали, – подтвердила Маргарита. – Но вообще-то не за этим они приезжали, а по делу.

– Бабки сбивали? – догадался Роман. Другого объяснения появления стражей порядка на пустынном шоссе у него не было.

– Не-а! – Маргарита с интригующим видом покачала своей всклокоченной головой.

– Что же им еще могло понадобиться? – совершенно искренне удивился Роман. – Что, если не бабки?

– Тут неподалеку разбойное нападение произошло, вот у нас и допытывались: что, мол, слышали, что видели подозрительного… – Маргарита забулькала водкой, перевела дыхание и закончила: – А что мы могли видеть с пьяных-то глаз? Разве что белочку пушистую. А-ха-ха!

– Какое нападение? – тупо спросил Роман. – Где?

– Там. – Маргарита ткнула большим пальцем назад, в направлении аэропорта. – Мужика завалили и бабу. Из автомата.

– Где именно? – взвился Роман.

Почему-то ему припомнилась чуточку насмешливая интонация, с которой Костя назвал координаты местонахождения кейса. И теперь он был совершенно уверен в том, что дорожное происшествие напрямую связано с ночными приключениями, выпавшими на его долю.

– Да на тринадцатом километре, – просто сказала бедовая Маргарита, перепившая своего Мастера. – Я еще подумала: вот тебе и несчастливое число… Эй! Ты куда?

Роман уже отставил свою емкость и скользил задом к дверце, потеряв всякий интерес к обладательнице козьих сисек и целого арсенала бутылок, такого богатого, что даже ментам не удалось его опустошить в один присест.

– Желаю счастья в личной жизни, Маргарита! – крикнул он, прежде чем вывалиться из кабины на манер воздушного десантника.

Потом был марш-бросок по шоссе, когда мысли Романа сделались такими же сбивчивыми и короткими, как его дыхание.

«Повезло… Уф-уф-уф… Только бы успеть раньше братков Стингера… Уф-уф-уф… Уже совсем светло… Если меня опередили, на дороге должна стоять машина… Уф-уф-уф… И что тогда?.. Дурак, не отобрал у Кости пистолет… В рукопашной у меня никаких шансов… Почти никаких…»

Увидев далеко впереди темно-синюю иномарку, приткнувшуюся на обочине как раз там, где, по прикидкам Романа, должен был торчать искомый столбик с цифрой «13», он лихорадочно завертел головой по сторонам, выискивая увесистый булыжник, дрын – что угодно, лишь бы не бежать дальше с голыми руками. Проку от такого первобытного вооружения было, конечно, мало, но Роман готов был лучше умереть, чем еще раз пережить то разочарование, которое испытал недавно.

На глаза ему попалась табличка, приваренная к железному колышку, воткнутому в землю у дороги. Надпись, коряво выведенная черной краской, гласила: «К.Бр.120х60». Для Романа это была китайская грамота, но он и не собирался ломать голову над загадочным смыслом клинописной таблички. Если и ломать головы, то чужие – этой самой хреновиной на остром штыре. Перехватив ее наперевес, Роман побежал дальше, как одинокий демонстрант, отставший от общей колонны.

Через посадку он пробирался с предосторожностями зверя, проснувшегося в нем минувшей ночью. Перешагивал ломкие сучья, нырял под раскинутые ветви, протискивался между стволами. Вместо того чтобы с ходу выпереться на открытое пространство, подполз на карачках к крайнему кусту и осторожно высунул голову, наблюдая за сценой, разыгравшейся на косогоре.

Кандидатов в миллионеры было всего двое. Светловолосый здоровяк, которого Роман мельком видел в нехорошей квартире, и Стингер, который вполне мог бы сыграть в кино Фредди Крюгера после пластической операции. Вооружен был только он, и этот факт вызвал в воспрянувшем духом Романе приступ героизма. Столь же острый, как тот железный штырь, который он сжимал в руках.

Приближаясь перебежками к Стингеру, он все время видел перед собой его спину, обтянутую черной кожей, и возвышающуюся над поднятым воротником лысую голову с оттопыренными ушами. Почему-то вспомнились истории про вурдалаков, которых убивают непременно осиновым колом. Это была последняя связная мысль, которая мелькнула в мозгу Романа, прежде чем там образовалась полная пустота, такая же холодная, как осенний ветер, которым он наполнил свои легкие до отказа.

Стингер и его пленник не подозревали о присутствии Романа, несущегося вниз по склону. Ровно пять длинных скачков потребовалось ему для преодоления дистанции. На финише острие колышка, облепленного сырой землей, с разгона вонзилось в черный плащ, проткнув его с такой неожиданной легкостью, словно он был наполнен одним только воздухом. Но затем прямоугольная пластина уткнулась во что-то твердое и вырвалась из рук, едва не вывихнув сжимающие ее пальцы. Роману, чтобы преодолеть инерцию, повлекшую его вниз по косогору, пришлось тормозить собственными коленями.

Он-то поднялся, а вот плащ косо валялся на склоне, блестящий, как черная спина исполинского жука. Вяло шевелились его рукава, сучили по траве торчащие из него ноги, а сверху вздрагивала пришпиленная табличка, усиливая сходство Стингера с подыхающим насекомым. Коллекция Романа пополнилась еще одним трупом.

– Ну ты да-ал! – уважительно протянул светловолосый парень, таращась на Романа снизу своими синими глазами. – Как в том кино прямо.

– Какое еще кино? – досадливо поморщился он, разглядывая грязные пузыри на коленях. – Жизнь это. Настоящая. Та самая, про которую сказано, что она есть «духкха», сплошное страдание.

– Ду…х-х… Как-как?

– Тебя сильно интересует философия буддизма? Вот прямо здесь и сейчас?

– Да вроде нет, – признался парень.

– Ну и не задавай тогда глупых вопросов, – порекомендовал Роман, вертя в руках подобранный пистолет с глушителем. Стрелять из него было страшновато, но вместе с тем палец так и норовил стиснуться на спусковом крючке.