Жажда - Дж. Р. Уорд

– Семь. – Она посмотрела на его безымянный палец, на котором отсутствовало кольцо. – У тебя есть дети?

– Нет. – Он сделал пробный глоток и вздохнул так, будто напиток был идеален на вкус. – Не был женат, никаких детей.

Последовала пауза, будто он ожидал, что она вернет услугу за услугу ответной информацией.

Она подняла кружку.

– Я позвонила потому, что мой босс… он хотел передать тебе, что он обо всем позаботился… – Она помедлила. – Ну, знаешь, насчет камер безопасности, которые могли записать прошлую ночь… и все такое.

Хотя она волновалась, что он может не оценить, что кто-то препятствует правосудию от его имени, но Вин просто кивнул, будто был мужчиной, который решал проблемы так же, как и Трэз.

– Передай, что я ценю это.

– Хорошо.

В последующей тишине, Вин пробежал пальцем по толстой ручке своей кружки.

– Слушай, я ничего не делал с теми двумя прошлой ночью. Ну, кроме того, что ты видела. Я не убивал их.

– Трэз то же самое сказал. – Сделав глоток, ей пришлось согласиться с ним: кофе был превосходным. – Я не стала упоминать тебя или твоего друга во время разговора с полицией. Вообще не стала говорить о драке.

Вин нахмурился.

– Что ты сказала?

– Только что эти двое приставали ко мне. Что Трэз поговорил с ними, и когда это не подействовало, их выгнали из клуба. Оказалось, что два других очевидца дали те же показания, так что все сошлось.

– Почему ты солгала обо мне? – тихо спросил он.

Избегая его взгляда, она посмотрела в окно рядом с ними. Река, такая близкая, что можно было рукой подать, стояла недвижимая и потемневшая от недавних дождей.

– Почему, Мария-Тереза?

Она сделала большой глоток из кружки, чувствуя, как теплое кофе согревает ее желудок.

– По той же причине, что и Трэз. Потому что ты защитил меня.

– Это рискованно. Учитывая то, чем ты занимаешься.

Она пожала плечами.

– Я не боюсь.

Уголком глаза она заметила, как Вин потер лицо и поморщился, будто царапина причиняла боль.

– Я не хочу, чтобы ты рисковала ради меня, в каком бы то ни было отношении.

Мария-Тереза спрятала улыбку. Забавно, как некоторые мужчины могут согреть своими словами… не потому, что они возбуждали, а потому, что превышали наименьший общий знаменатель, устремляясь в более значимую территорию.

Борясь с притяжением его голоса, его глаз, его замашек спасителя, она сказала:

– Прости, что прошлой ночью ушла так внезапно. Ну, знаешь, в раздевалке. Я просто… испугалась.

– Да… – Он выругался на выдохе. – И я прошу прощения, что у меня так поехала крыша…

– О, нет, все нормально. Не… похоже, что ты имеешь над этим много власти.

– Вообще никакой. – Еще одна длинная пауза. – Не хочу снова поднимать эту тему, но что я наговорил тебе?

– Ты не знаешь? – Он покачал головой. – Это был припадок?

Его голос стал напряженным.

– Можно и так назвать. Так… что я сказал?

Он идет за тобой…

– Что я сказал? – Вин потянулся через стол и легонько коснулся ее руки. – Пожалуйста, расскажи.

Она уставилась туда, где он касался ее, и подумала… да, порой не столько слова мужчины согревают тебя… чтобы согреть все тело хватает простого ощущения его ладони чуть выше твоего запястья.

– Ваши блины, – сказала официантка, испортив момент. Когда они оба отклонились, официантка с шумом поставила тарелку и маленький кувшин из нержавеющей стали. – Еще кофе?

Мария-Тереза взглянула на полупустую кружку.

– Для меня, пожалуйста.

Вин принялся за сироп, поливая тонкой янтарной струей три огромных золотистых круга.

– Мои не столь высокие, – сказала Мария-Тереза. – Когда я готовлю блины… они не получаются такими золотистыми или высокими.

Вин со стуком закрыл крышку сиропницы и, взяв вилку, начал разрезать стопку на равные кусочки.

– Уверен, твой сын не жалуется.

– Нет. – От мыслей о Робби заболело в груди, поэтому она постаралась не вспоминать, как он смотрел на нее с любовью и трепетом, когда она переворачивала те домашние блинчики для него.

Официантка вернулась с кофейником, и, после того как она разлила напиток и убежала, Вин сказал:

– Я очень надеюсь, что ты ответишь на мой вопрос.

Без серьезных причин, она снова подумала о Робби. Он был невинным, которого она втянула в жестокую реальность, сначала выбрав плохого мужа, а потом – тем способом, которым решила избавиться от финансовых проблем, в которые вляпалась. Вин не отличался от него. Последнее, что ему нужно, – это влезть в ту черную дыру, из которой она пытается выбраться… а он уже доказал, что обладает комплексом героя. По крайней мере, насколько она знала.

– Бессмыслицу, – прошептала она. – Сказанное тобой не имело смысла.

– Раз это не важно, нет причин не сказать мне.

Она снова посмотрела через стекло, на реку… призывая всю свою силу.

– Ты сказал «камень, ножницы, бумага». – Его глаза метнулись к ее лицу, и она заставила себя посмотреть в ответ и солгать. – Я понятия не имею, что это может значить. Честно говоря, меня встревожил больше твой вид в тот момент, а не твои слова.

Глаза Вина сверлили ее.

– Мария-Тереза… у меня есть послужной список в подобных вещах.

– В смысле «послужной список»?

Он продолжил есть, желая избавиться от напряжения между ними.

– В прошлом, когда я входил в транс и делал предсказания… они сбывались. Поэтому, если ты что-то скрываешь от меня из соображений конфиденциальности, я пойму это. Но я настоятельно советую серьезно отнестись к тому, что я тогда сказал.

Холодными руками она обхватила горячую кружку.

– Ты вроде гадалки?

– Ты работаешь в опасной сфере. И должна соблюдать осторожность.

– Я всегда осторожна.

– Хорошо.

Последовало очередное затишье, в течение которого она смотрела на свое кофе, а он сосредоточился на еде.

Было довольно легко догадаться, что под «осторожностью» подразумевались не только пристающие к ней подонки. Речь шла и о других аспектах ее работы.

– Я знаю, что интересует тебя, – тихо сказала она. – Во-первых, как я могу заниматься этим, и почему я не бросаю.

Когда он, наконец, заговорил, голос был низким и полным уважения, будто он совсем не судил ее.