Русский вираж - Алексей Свиридов

Выслушав сообщение с въездного поста в клинику и подтвердив распоряжение «своим орлам» идти по следу Казака дальше, Саша-гонщик перешел в другую комнату и с удовольствием уселся в мягкое кресло. Изначально, по проекту, в этой комнате полагалось сидеть боссу и решать важные вопросы с самыми важными из клиентов: светло-коричневые кресла натуральной кожи, такого же цвета стол со скругленными углами, белоснежные панели стен и такой же потолок, богато снаряженный бар за зеркальными стенками… Ну и само собою: черный экран в стене шириною в полтора метра, плоская беспроводная клавиатура на столе, узенький брусочек, совмещающий в себе факс, принтер и ксерокс, еще какое-то оборудование, наличие которого считалось абсолютно необходимым для офиса процветающей фирмы, пусть даже и арендованного на несколько дней.

Сейчас к этому набору добавились еще несколько комплектов связной аппаратуры и две молодых девушки, которые сидели в наушниках, неотрывно глядя на маленькие экраны.

— Все тихо? — поинтересовался Саша-гонщик, откинувшись в кресле. Вопрос бы задан скорее для порядка — если бы произошло что-нибудь, стоящее внимания, его бы уже давно оповестили.

— Да, — ответил за всех Колпиков: он вошел за несколько минут до этого. — Вечер, можно сказать ночь, все спокойно… Хотя, после сегодняшнего утра какое, к черту, спокойствие!

— А что такого? — флегматично проронил Саша.

— Да так, ничего… Ты же сам согласился, что история с угоном может иметь отношение к «Крылу».

— Я пока что ни с чем не согласился, — заметил Саша, — а просто подстраховал вариант, один из многих возможных. Кстати, раз ты так беспокоишься… В твоем-то хозяйстве все в порядке? Сходил бы проверил…

Колпиков сдержанно кивнул, подавив очередной приступ неприязни к этому бритому чуваку, который с самого начала взял манеру общаться с ним как с подчиненным. Да, конечно, никто тут не родился вчера, и всем понятно: кто платит, тот музыку и заказывает. И капитан Колпиков, пожарившийся под аравийским солнцем еще во времена первой ирано-иракской войны, оказался сейчас в положении того самого музыканта, которому заплатили: следи за дирижером и лабай что заказано. Это бы полбеды, да вот дирижер попался уж больно неприятный… Одни наколки чего стоят!

«Спокойно, спокойно… — попытался он осадить нарастающую злость. — Скоро выставка закончится, и мы избавимся друг от друга. К тому же, пусть он тип и неприятный, но дело свое знает. В чужое бы еще не лез…»

Но раздражение, хотя и загнанное далеко вглубь, продолжало портить Колпикову настроение. Захотелось сделать что-нибудь назло, поперек, лишь бы продемонстрировать Саше, что тот тут не самый главный, что не все зависит от него…

Он вспомнил недавние занятия по прикладной психологии. Лекции читал парень ростом метра под два и с глазами настолько добрыми, что встречаться с ним даже на спарринг-площадке почему-то не хотелось. Как раз одно из занятий и было посвящено подобным ситуациям: чтобы избежать кажущейся потери лица, люди совершают заведомо неправильные поступки, и это может привести к самым печальным последствиям…

«Нет, врешь, — решил Колпиков. — По уму, так сходить к ребятам на поле действительно нужно, и я это сделаю. Так что, лысый, можешь пока записать себе один-ноль, потом сквитаемся».

— Да, пожалуй, стоит. Вернусь минут через сорок, — сообщил он, поднимаясь с кресла и направляясь к двери.

Саша-гонщик кивнул и развернул красочную газету. На самом деле он вовсе не разыгрывал психологических этюдов и не вел никакого счета, а просто поступал так, как считал естественным в данной ситуации и с данными людьми. Если бы ему сказали, что предложение пойти проверить «порядок в хозяйстве», высказанное в форме полупредложения-полуприказа, прозвучало почти оскорбительно, Саша-гонщик очень бы удивился.

Днем, для того, чтобы выйти к самолетам, посетителям выставки было достаточно пройти через белую островерхую арку. Никакого видимого контроля не замечалось, но изредка словно бы из-под земли перед кем-нибудь из публики появлялся вежливый охранник и предлагал пройти для дополнительного досмотра.

Но после официального времени осмотра, а тем более ночью, охрана ужесточалась. Колпикова безо всякого стеснения сначала «прозвонили» ручным сканером, а потом заставили не просто пройти сквозь арку, а еще и остановиться там и повернуться пару раз «кругом» для верности. Он спокойно подчинялся: зная о строгости ночных проверок, он не взял с собою ничего, что могло бы возбудить в охранниках подозрения. Для них он продолжал оставаться одним из многих гостей салона, который неизвестными правдами и неправдами раздобыл круглосуточный пропуск.

Было довольно странно идти в одиночестве там, где днем постоянно толпилось множество народу, и видеть подсвеченные изнутри пустые легкие павильоны. Стояла тишина, только на продолжающей действовать части аэродрома тихо визжал вспомогательный двигатель маленького реактивного самолета. Под ногами изредка хрустел алюминий банок и пластик стаканчиков — иностранные гости оказались гораздо менее чистоплотными, чем местные жители. Колпиков примерился пнуть ногой недоеденный пакет картофельных чипсов, но мельком подумал, что в нем могла оказаться не только картошка…

Хотя это вряд ли. Масса слишком мала. Серьезное взрывное устройство будет скорее замаскировано, например, под пол-литровую банку пива. Хотя и это тоже маловероятно: кто же разрешит зеваке кинуть очередную порцию мусора непосредственно к самолету? А все лежащее на дорожке не доживет и до полуночи.

Как бы в ответ на его мысли сзади засвистела раскручивающаяся турбина, и, оглянувшись, он увидел медленно выруливающий на дорожку грузовик с широким раструбом, нависающим над бетоном. Толстый бочонок реактивного двигателя, установленный в кузове, извергал в небо струю раскаленного воздуха, и огни осветительных башен в нем дрожали и колебались.

Колпиков ускорил шаги и добрался до российских самолетов почти одновременно с «пылесосом»: мусор с дорожки исчезал в щели раструба, подхваченный мощной струёй. Навстречу ему вышел охранник — старший смены, но докладывать не стал: свист никак не закапотированного двигателя в кузове грузовика заглушал все вокруг.

Когда «пылесос» удалился, оставив за собою чистый, чуть влажный бетон, Колпиков спросил:

— Как тут?

Старший смены поправил наушник и начал почти по-уставному:

— За время дежурства происшествий…

— Понимаю, что не было, — перебил его Колпиков. — Я не про происшествия. Вообще — как?

— Вроде спокойно, — охранник чуть было не добавил по привычке «товарищ капитан», но вовремя спохватился. — Наши техники готовят машины к завтрашним полетам, сейчас начнут работать с «Крылом».

— Дополнительная проверка?

— Согласно плану, через… — охранник глянул на часы, — через четыре минуты. Кроме того, от второй группы ведется постоянный контроль.

— Хорошо, сходим глянем. Заправлять его будут ближе к утру или сейчас?

— Сейчас. Говорят, здесь магистраль не рассчитана на большие объемы, поэтому керосин начинают заливать с ночи. Мы по расписанию оказались вторыми. Разрешите вопрос?