Без маски - Вирджиния Хенли

— Да, разумеется, — ответила Велвет, задыхаясь от радости. Конечно же, Чарлз хотел побыть с ней наедине! — Пойдемте, собачки!

Она открыла дверь, и спаниели чинно вышли за ней в сад.

— Так вот, Уильям, я бы хотел, чтобы вы первым делом взглянули на моего нового гнедого мерина. Он очень рослый, и зовут его Роули. Проджерс покажет вам его стойло. Я же пока поговорю несколько минут с вашей дочерью, а потом сразу приду в конюшню.

Собачки, выскочив на лужайку, тотчас затеяли игру под названием «кусай — беги», а Велвет направилась к роскошным розовым кустам, источавшим чудесный и совершенно неповторимый аромат. Когда со стороны дворца показалась высокая фигура Карла, сердце девушки гулко забилось.

Он приблизился к ней прогулочным шагом и назвал тем именем, которое она с детства ненавидела.

— Леди Элизабет, когда я пригласил вас присоединиться к королевскому двору, то рассчитывал пополнить свой штат придворных дам замужней женщиной.

— Но, Чарлз…

— Можете называть меня «сир»…

У Велвет перехватило горло; она совсем забыла, что король очень переменчив, так что наряду с теплотой и дружеским расположением мог демонстрировать также холодность.

— Брак невозможен, сир, — ответила она, потупившись.

— Так ли уж невозможен? Насколько я знаю, лорд Монтгомери сделал вам предложение. Правда, по непонятной для меня причине получил отказ.

— Он предал вас, сир. Служил тайным агентом у Монка. Они обменивались зашифрованными посланиями. Вы приблизили к себе предателя!

— Вы ничего не знаете об этом деле, миледи. Да и не должны знать, поскольку дело это чрезвычайно секретное. Монтгомери был посредником в моих переговорах с Монком. За последний год он десятки раз рисковал жизнью, тайно пересекая Канал в обоих направлениях.

Велвет вздрогнула и схватилась за горло.

— Но я… не имела об этом ни малейшего представления, сир, — пробормотала она.

— Как бы там ни было, вам необходимо извиниться перед графом.

— Графом? Но я не знала, что отец Грейстила умер.

— И ваши извинения, миледи, должны быть искренними, если вы хотите стать графиней Эглинтон. И еще… — В глазах короля заблестели веселые искорки. — Хочу довести до вашего сведения, что лорд Монтгомери на совершенно законных основаниях владеет замком Болсовер. Поэтому вам, чтобы вернуть замок семейству Кавендиш, придется выйти за него замуж. Думаю, Грейстил с радостью преподнесет вам Болсовер в качестве свадебного подарка.

Карл сорвал с куста темно-красную розу и с галантным поклоном преподнес девушке.

— Я буду очень рад, если ваше венчание состоится в самое ближайшее время. Из вас выйдет очаровательная графиня, Велвет.

Она замерла, словно окаменела. Король же свистом подозвал своих собачек и направился к выходу из сада.

Велвет не знала, сколько времени простояла у розовых кустов. Все ее мысли и чувства пребывали в полнейшем беспорядке, и она даже не поняла, как добрела до кареты своего отца, стоявшей у парадного входа во дворец. Она просидела в экипаже час, возможно — два; наконец отец появился перед ней и с радостной улыбкой воскликнул:

— Дорогая, поздравь меня! Его величество все милостивейше наградил меня орденом Подвязки! Кроме того, я возведен в герцогское достоинство!

— Ах, поздравляю, отец!

Велвет действительно была очень рада за него.

— Но это еще не все, дорогая. Его величество все милостивейше пожаловал твоему брату Генри титул маркиза Мэнсфилда. Мы, Кавендиши, воистину в фаворе у нашего короля.

— Да, действительно… — пробормотала Велвет.

Ясно было, однако, что она в отличие от остальных членов семьи в фаворе у всемилостивейшего государя не находилась. Более того, она могла вернуть его благосклонность только в том случае, если выйдет замуж за Грейстила Монтгомери.

— Кроме того, король Карл заверил меня, что замок Ноттингем, а также Уэлбек-Эбби будут возвращены нам актом парламента.

Велвет затаила дыхание. Отец и словом не обмолвился о замке Болсовер. Но Карл вряд ли ничего не сказал ему об этом владении. Скорее всего дал понять, что возвращение замка целиком и полностью зависит от его дочери.

— Скажи, отец, а король говорил что-нибудь о моем браке?

— Да, говорил. Он выразил надежду, что венчание последует незамедлительно. Монтгомери стал графом, и, стало быть, он теперь — очень выгодная партия, К тому же ты, дорогая, за последние годы не помолодела.

Последние слова отца еще долго звучали у нее в ушах. Что же касается всего остального, то Велвет старалась об этом не думать. Она решила, что как следует все обдумает, когда окажется у себя в спальне.

За обедом вдовствующая графиня долго выслушивала рассказ Ньюкасла, во всех подробностях описывавшего встречу с королем. Закончив, он вдруг нахмурился и проворчал:

— Думаю, Карл твердо решил: убийцы его отца будут преданы суду за предательство.

Все утвердительно закивали, после чего Кристин, очевидно, желая сменить тему, с улыбкой повернулась к Велвет и спросила:

— А как прошел день у тебя, дорогая?

Девушка невольно вздохнула.

— Ну… мне было доверено выгуливать королевских спаниелей. Затем я, наверное, не менее часа прохаживалась по угодьям Уайтхолла, любуясь живописными видами. — С этими словами она положила на стол салфетку и поднялась из-за стола. — Прошу извинить меня, но мне надо идти. Завтра вечером состоится прием у Палмеров, на который я приглашена, и мне осталось сделать еще несколько завершающих стежков на моем вечернем платье.

Оказавшись в полном одиночестве у себя в спальне, Велвет погрузилась в раздумья. Первым делом она мысленно перенеслась в Роухемптон, где несколько месяцев назад — а ей казалось, уже целую вечность назад — они с Грейстилом были по-настоящему счастливы. Тогда она искренне верила, что влюбилась в него без памяти, а проведенные с ним дни и ночи лишь укрепили ее в этой уверенности. А потом… потом она вдруг обнаружила форму офицера армии парламента в его гардеробе и нашла у него в столе зашифрованные письма… И решила, что он — предатель.

Когда же она выдвинула против него обвинения, он ничего не отрицал. Но почему, почему он ничего ей не объяснил? Возможно, все дело в том, что Монтгомери слишком горд, чтобы отрицать что-либо или оправдываться, тем более — перед женщиной.

Велвет попыталась поставить себя на место Грейстила и поняла, какими ужасными оскорблениями должныбыли показаться ему ее обвинения — тем более что он не однократно рисковал жизнью, помогая Карлу в его борьбе.

«Да, я ужасно его оскорбила, — думала Велвет, чувствуя, что краснеет от стыда. — И конечно же, я обязана извиниться перед ним и вымолить у него прощение». Она тут же достала бумагу и перо и написала Грейстилу короткое послание, в котором просила разрешения навестить его. А потом, когда она отложила ручку, ей вдруг вспомнились слова Чарлза о замке Болсовер, о том, что замок этот является законной собственностью Грейстила.