Иди сюда, парень! - Тамерлан Тадтаев

Взрывом меня отбросило в сторону и засыпало всякой дрянью.

Хряк на себе дотащил меня до больницы. Он как будто обезумел. Бил врачей и медсестер, когда те пытались ему что-то объяснить. Поминутно подбегал к операционному столу, куда меня положили, и говорил, чтобы я ни о чем не беспокоился, потому что скоро придет самый лучший хирург и тогда все будет в порядке. «Самый лучший» явился и, косясь на Хряка, который наставил на него ствол, дрожащими руками вспорол мне брюхо.

Доктор недолго возился в моих кишках. Как только Хряк по нужде вышел из операционной, хирург сбежал, оставив меня с распоротым животом.

Через некоторое время меня привезли домой. Мать встретила меня причитаниями:

– Я знала, что ты кончишь так, сынок. Люди, смотрите, что с ним сделали! Ты всегда был непокорный и делал все, чтобы разбить мне сердце. Каждый раз, когда ты убегал из этого дома со своим пулеметом туда, где стреляли, я мысленно прощалась с тобой, а когда ты возвращался, радовалась и гордилась, что у меня такой сын. Когда по Цхинвалу проносился слух, что кого-то убили, а тебя в это время не было дома, я как безумная носилась по городу, выспрашивая имена погибших. Но потом я привыкла, устала, и сердце мое окаменело. У меня даже слез не осталось, чтоб оплакать тебя, ма хьабул[39]. Хоть бы ты женился, сынок, я тебе и девушку тогда подыскала, помнишь? Но она тебе почему-то не понравилась. А та, которую ты любил, уехала отсюда. Но ты все же хотел покорить ее своими подвигами. Ты и был героем, но родители ее ненавидели тебя. Они бы все равно не отдали за тебя свою дочь. Ведь они богатые люди, а ты кто такой? Сын бедняка. Что только не говорили о тебе, ма хьабул! Тебя называли убийцей и наркоманом, потому что ты глотал таблетки и твоя храбрость многим казалась не совсем обычной. Никому бы и в голову не пришло, что у тебя больное сердце. Эти таблетки ты всегда носил в кармане на случай приступа. Можно я покажу их? Видите?

На следующий день мать сказала, что от меня ужасно воняет и будет лучше, если гроб, в который меня положили, заколотят сверху крышкой. Хряк сначала даже слышать об этом не хотел, но, просидев с ребятами ночь в одной комнате со мной, пришел к такому же выводу.

Схоронили меня во дворе пятой школы. Уставшие ребята, лениво подняв свои автоматы, разрядили в небо по магазину.

Кладбище, где покоились мои бренные останки, росло. Особенно после войны, когда кровавые разборки между собой достигли апогея. С каждым разом салютовавших становилось все меньше, а могильных плит все больше. Привезли, конечно, гробы из Абхазии и Северной Осетии, но немного. Бог войны нам благоволил. Фронтовики стремились попасть именно во двор этой школы, потому что здесь как-то почетней, да и ребята все знакомые.

Мертвецы потеснили школу, но уже негде было хоронить, и снова заработало Згудерское кладбище. Вначале к нам приходили. Но приходившие сами легли рядом, и могилы наши заросли травой…

Коро из Жилмассива был очень крутым парнем. В лихие девяностые он подался в Москву и стал ворочать там большими делами. Ходили слухи, что солнцевские пытались наехать на него в столице и отобрать бизнес, но Коро умел постоять за себя и на разборке уложил нескольких, других же обратил в бегство. У нас в городе слышали про его крутые дела, и мы гордились своим великим земляком. Ребята ездили к нему в Москву, и, говорят, не было случая, чтобы он кому-то отказал в помощи. Потом пошли слухи, дескать, Коро хотят короновать. Тут, конечно, мы все притихли и стали ждать, что из этого выйдет. А он отказался стать криминальным авторитетом, и все в нем разочаровались, но, с другой стороны, его можно было понять: ведь воры в законе не вылезали из тюрьмы, а Коро был свободолюбивым человеком и предпочитал заниматься прозрачным бизнесом, а не теневым, как принято среди воров…

Еще у Коро был друг Кудух, с которым он вырос вместе и всячески ему помогал. Коро очень переживал за своего друга: в городе, по сути, шла война между омоновцами и гаматовцами, которые укрепились в селе Прис, и Кудух примкнул к ним. Потом Гамат решил отпраздновать день рождения, и, говорят, из города ему прислали в подарок бутыль вина, в которое подсыпали снотворное, а когда Гамат со своими товарищами уснул, омоновцы на рассвете напали на них и всех перебили. Коро приехал из Москвы на похороны своего друга и поклялся, что если через год он не накажет убийцу Кудуха, то пустит себе пулю в лоб. Никто особого значения словам Коро не придал, ведь он был в шоке и мог сказать все что угодно. Через год, в день мертвых, Коро грустный сидел за поминальным столом, и вдруг какая-то гнида вспомнила про его клятву: дескать, прошел год, а убийца Кудуха жив-живехонек. Коро, не говоря ни слова, встал из-за стола, поехал домой и застрелился…

Я и несколько моих обессиленных войной и пьянством товарищей решили завязать с бухлом. Пить каждый день за победу, согласитесь сами, дело нешуточное. Любой может сдать. Это я вам говорю как алкоголик со стажем. У меня, например, стали дрожать руки-ноги, и, что самое ужасное, я перестал интересоваться женщинами – одним словом, у меня пропал стояк. Но белая лошадка, которую я недавно приютил у себя в комнате, сказала, что если вовремя похмеляться по утрам, то, мол, все будет ништяк. Скотина, однако, оказалась на редкость вредная и неискренняя. Только я с ней поговорил по душам и отвернулся, чтобы пропустить рюмку-другую, она начала ржать. Не люблю, когда надо мной насмехаются, и говорю ей: «Ты над кем смеешься, падла? Забыла, в чьем доме живешь? А ну быстро отсюда, и чтоб духу твоего здесь было!» И что вы думаете она сделала? Повернулась ко мне задом и как жахнет копытами. Я от неожиданности из окна вылетел. Изрезанный стеклом, я приполз обратно в хату и обнаружил там целый табун лошадей. Тут, конечно, мной овладело бешенство, я выхватил пушку, стал стрелять в них, но животные оказались бессмертные…

Один мой товарищ, врач по образованию, научивший меня пить спирт без закуски, знал, как поправить дело. Он-то и предложил всей честной компании не бухать хотя бы недельку-другую.

– И что же мы будем делать? – спросил его Рябой.

– Вместо водки мы будем принимать витамины, – ответил заклинатель змей.

– Ну, прописал рецепт! – усмехнулся Рябой. – Ты сам и двух дней не продержишься.

На что врач резонно заметил:

– Я как-то не пил месяц, а в одном месяце пять недель… а-ха-ха-ха!

– Но в аптеках ни хрена нет! – воскликнул В. по кличке Самый Свирепый. – Там даже димедрола не осталось!

– А не нужно в аптеку, – улыбнулся врач. – Мы будем есть витамины в натуральном виде, прямо с дерева.

– Витамины не растут на деревьях, – сказал я, пытаясь вытянуть из ноздри жилу, которая впоследствии оказалась соплей. – Это Хрущев, собака, хотел вырастить хлебное дерево…

– Именно на деревьях и растут витамины. В яблоках, например, витаминов больше, чем червей.