Цирк мертвецов - Джон Кей

— Как выглядела бабушка? — тихо спросил Луи. Казалось, вопрос удивил Натана Бёрка, и он, слегка приоткрыв рот, отвернулся от экрана. — Почему ты никогда о ней не рассказываешь?

— Твоя бабушка. Ты хочешь узнать о своей бабушке, — сказал Натан Бёрк. — И что ты хочешь узнать? Как она выглядела? Была ли она симпатичной? Да, она была симпатичной. Нет, она была красавицей. Рыжеволосая. Зелёные глаза отливают серебром. — Натан Бёрк залез в бумажник и достал оттуда помятую пятидолларовую бумажку. — Вот такие. Её кожа… Её кожа была безупречной, — сказал он и серьёзно посмотрел на Луи. — Сходи в гараж. На полках у задней стены стоят картонные коробки. Принеси ту, что стоит слева.

В детстве Луи видел только одну фотографию своей бабушки. Она была сделана во время верховой прогулки в Гриффин-парке, в то время его отцу было восемь, а дяде десять лет. На фотографии её волосы были распущены, на ней были надеты брюки «капри» и белая облегающая майка. На лице играла нежная улыбка.

— Папа сказал, что она уехала через неделю после того, как была сделана эта фотография. Утром в воскресенье, — позже рассказал Луи дедушке. Он сидел на полу в полумраке, окружённый фотографиями и подшивками новостей за 1946 год. — Он сказал, что она ушла, когда ты смотрел футбольный матч по телевизору. Не сказав ни «до свидания», ничего. И папа сказал, что она поехала в Майами.

Луи взял фотографию, которая была аккуратно вырезана из журнала под названием «Голливуд Найтс». На ней был изображён «Мокамбо», шикарный ночной клуб в районе Сансет, популярный в сороковых и пятидесятых годах. За столиком возле сцены сидели трое мужчин и три женщины, все в вечерних платьях, их лица раскраснелись от выпивки.

— Узнаёшь кого-нибудь? — спросил Натан Бёрк внука.

— Нет.

— Конечно, нет. Ты слишком молод. — Натан Бёрк указал на мужчину — Вот этот симпатичный молодой человек с прилизанными волосами — это Роберт Уокер. Он был женат на Дженифер Джонс. Готов поспорить, ты и о ней ни разу не слышал.

— Я слышал о Дженифер Джонс, — ответил Луи, поднимая голову, в то время как глаза его всё ещё продолжали разглядывать фотографию.

— Они вместе работали в картине «С тех пор как ты ушёл»[114], патриотическом фильме, вышедшем в 1944 году, в тот год они расстались. Эта фотография была сделана в 1950 году, за пару лет до смерти Уокера. Он потрясающе играл в картине Хичкока «Незнакомцы в поезде»[115]. Сидящая рядом с ним блондинка — Бетти Эшер, его издатель. Она всегда вытаскивала его из передряг. Той ночью их арестовали за вождение в пьяном виде. Слева от него сидит Джек Кауфман, доктор Джек, который лечил звёзд. Он снабжал Уокера наркотиками.

— А это кто? — спросил Луи, показав на темноволосую женщину, сидящую спиной к камере. В руке её был бокал то ли с белым вином, то ли с шампанским.

— Это Мона, твоя бабушка, — ответил Натан Бёрк и искренне улыбнулся, увидев недоверчивый взгляд Луи. — Сидящий рядом с ней слегка небритый парень — Карл Риз. Он был негодяем. Кто эта девушка, выглядывающая из-за его плеча? Это шлюха. — Натан Бёрк постучал пальцем по фотографии. — Пьяница, шлюха, шарлатан, негодяй и Мона — твоя бабушка.

Луи молчал, в доме стояла необычная тишина. В конце концов он спросил:

— И что она делала с этими людьми?

— Уокер заходил в магазин. И Риз заходил. Да все они бывали там, — сказал Натан Бёрк, забирая фотографию. — Той ночью впервые за два года небольшое выступление давали Мартин и Льюис. Туда было невозможно достать билеты. Риз пригласил Мону, меня и мальчиков, но я не смог пойти. У меня была работа. Мальчики болели гриппом, и она пошла одна. — Натан Бёрк глубоко вздохнул, отложил фотографию и разлёгся на диване, свесив одну босую ногу. — Знаешь, кто там ещё тогда был?

— Кто?

— Мистер Замша. Мори Геллер. Он зашёл на следующий день и рассказал, что видел, как Мона и Карл Риз целовались на стоянке после концерта. Я рассказал ей об этом вечером, и она, конечно, сказала, что это неправда. Мы поссорились и стали орать друг на друга, затем она ударила меня по яйцам, а я выбил ей зуб. Это было ужасно.

— Она ушла потому, что ты ударил её? Натан Бёрк покачал головой:

— Нет, она ушла не поэтому. Она ушла потому, что устала жить со мной. Она устала от этой жизни, — сказал он. — Думаю, она хотела чего-то другого, того, что я не мог понять.

— Папа сказал, что она пару раз возвращалась.

— Один-два раза в год, когда я был на работе. Она забирала Рэя с братом после школы и везла их в зоопарк или кататься на пони. Она проводила с ними часа два, три — самое большее. На тринадцатый день рождения Джина она позвонила пьяная, и он дал мне трубку. Я попросил её больше не звонить в таком виде и сказал, что нам и без неё отлично живётся. Я говорил с ней первый раз за три года. Когда она повесила трубку, я заплакал и не мог остановиться. Она разбила мне сердце, Луи.

— Ты её когда-нибудь после этого видел?

— Один раз, — сказал Натан Бёрк и сделал многозначительную паузу. — В1961 году Не помню зачем, но она прилетела в Лос-Анджелес. Она позвонила и попросила в долг денег.

— Ты дал ей?

— Да. Конечно, дал, — ответил Натан Бёрк. — Я был дураком. Я всегда давал ей то, что она просила.

Натан Бёрк внезапно отвернулся от внука и быстро оглядел комнаты, словно бы услышав чей-то голос. Луи спросил:

— Ты чего, дед?

Натан Бёрк ответил не сразу.

— Ничего. Всё в порядке, — сказал он, всё ещё глядя в сторону, потом закрыл глаза и улыбнулся про себя, переносясь мыслями в то время, когда он последний раз видел свою бывшую жену. Это было в самом конце жаркого сентября. Последние шесть месяцев Мона путешествовала вместе с Иззи Мартином, женоподобным коротышкой, который ездил из города в город, зарабатывая деньги на скачках, организованных либо им самим, либо одним из его «коллег» из открытой, но очень неприметной организации, имеющей представителей в каждом штате. Но Иззи был не только страстным игроком, он ещё постоянно употреблял наркотики, предпочитая героин, и все деньги, которые он выигрывал на скачках, быстро исчезали в его венах.

Он умер от передозировки в десятом номере мотеля «Тропикана» в Западном Голливуде. Мона, которая загорала у бассейна, пила пиво и курила одну задругой сигареты «Честерфилд», обнаружила его голое волосатое тело, когда пошла принимать душ. Натану Бёрку она позвонила в тот день позже из полицейского участка в Уилкоксе, где в невзрачной комнате её допрашивали следователи из отдела, занимающегося расследованием убийств и наркотиками. Ошеломлённым, но спокойным голосом она рассказала им всё что знала, называя имена и раскрывая все преступления и мошенничества, в которых был замешан Иззи. Когда она закончила, её губы высохли и побелели по углам; то, что она рассказала, позволило арестовать девятнадцать человек.